Наш малыш - моя тайна
Шрифт:
— Люба посидит наверху с детьми, а у нас будет серьезный разговор.
Как могу, собираю себя в кучу. Гляжу на няню, даже не узнаю ее. Всегда смешливая Любашка сейчас безумно серьезная, испуганная. Она словно в шоке от поведения Макса. Хотя я уверена, Шарапов обходился с ней более чем вежливо. Но она с явным облегчением убегает в дом, к лестнице. Я иду следом, торможу в прихожей.
— Пойдем в кабинет, — командует Макс, который все это время шел сзади.
Такие разительные перемены в его настроении между временем до его отъезда и сейчас.
— Присядь, Таня, — просит он, когда мы оказываемся в закрытом квадратном пространстве.
Комната на первом этаже с небольшим коричневым диваном, парой кресел и длинным книжным шкафом. Стола тут не наблюдается. Это то ли библиотека, то ли помещение, где можно пошептаться. Сейчас для нас, скорее, второе. Вот только я не уверена, что с шепота мы не перейдем на крик.
— Что случилось, Макс?
Я слушаюсь и опускаюсь на краешек мягкой кожаной мебели.
— Ко мне приходил Демьян, — Максим тоже присаживается в кресло, но заметно, что он в каждую секунду готов подскочить, — мы ведь знакомы… Так вот, он пришел и рассказал секрет по-приятельски.
— Какой? — сглатываю.
— Вернее, он попросил, — продолжает Макс, — попросил тебя не трогать, потому. Потому что у вас общий ребенок, Таня!
Он заканчивает на изумленном выдохе. Темные глаза впиваются в мое лицо.
— Что?!
На секунду меня замораживает ледяной лавиной шока. Но уже через мгновение она плавится под моим возмущением.
— Бред! Ты поверил?
Мне кажется, даже отцовство инопланетянина звучало бы правдоподобней. Но со стороны Макса ситуация видна по-другому. Он сбавляет тон и говорит размеренно.
— Никто не знает, кто отец Максимки. Не то, что бы я спрашивал… Просто эта тема реально закрыта для всех. От коллег до семьи.
— Как раз вчера я хотела ее открыть! — не выдерживаю.
— Нет, я не считаю, что ты ходила по мужчинам. Знаешь, для меня сам факт рождения ребенка был шоком. Но если выключить мое личное мнение о тебе, всплывает логичный факт — у малыша должен быть отец! Им мог бы оказаться и Демьян… — рассуждает Шарапов.
Мне хочется закрыть уши руками на этих словах.
— Но им являешься ты, Максим! — судорожно выдыхаю и снова глотаю кислород. — Ты — отец моего сына. Я забеременела после той самой ночи… или утра… В общем, возможностей оказалось много. У меня не было тогда личной жизни, я ничего не принимала. А в какой-то момент мы с тобой обо всём забыли. В народе такая ситуация называется грубо — залет. Но знаешь, я ни о чем не жалею. Я счастлива, что у меня есть от тебя сын, Шарапов.
В этот момент я признаюсь не только ему. Я признаюсь себе. Нет, своего малыша я полюбила сразу, никогда не сожалела о его рождении. Но сейчас я понимаю, что безумно рада от того, что его отец Макс. Какая бы кара на меня не обрушилась. Пока размышляю, мужчина молчит. Да что там, он, кажется, даже дышит
— Значит, всё-таки… — он снова берет паузу, прикрывает веки. — Но почему я узнаю об этом последним, Таня?!
Усмехаюсь сквозь боль.
— Ты слышишь информацию первым, Шарапов. Правильно подмечено, я никому не говорила об отце своего малыша. Даже не знаю, могу ли я просить у тебя прощения… Я боялась. Сама попала в ловушку своих недоговоренностей. Хотя первое время после родов жила как в тумане. Но я не оправдываюсь, нет. Правда, мне порой казалось, ты догадываешься обо всем сам. Однозначно отцом Максимки не мог быть Демьян.
Шарапов с хрипом выдыхает.
— У него тоже темные глаза! — в его голосе боль и ирония.
— Мне даже думать противно, — морщусь.
Макс все же поднимается на ноги. А я так и сижу, пригвожденная к дивану. Ноги меня сейчас точно не выдержат. Мужчина же мечется у шкафа словно в невидимой клетке.
— Мне тоже мерзко, Таня! — мое сердце на миг тормозит. — Меня выворачивает от того, что приятель, которого я толком не помню, может прийти и заявить отцовство на моего сына!
— Прости, Макс.
— Но с этим покончено! Теперь все будут знать, что Максимка — мой сын!
Упоминание о моем мальчике вызывает улыбку. Пусть и совершенно неуместную. Как, наверное, и слова, что слетают с губ.
— Мне кажется, меж вами давно незримая связь. Он даже спокойнее стал в твоем доме, — поднимаю глаза на мужчину, — ты ненавидишь меня?
Макс тоже смотрит на меня большими влажными глазами.
— Я поверить не могу, что настолько не заслужил твое доверие.
— Ты заслуживаешь его больше всех, — качаю головой, — но я думала, ты счастлив с невестой. Была сбита с толку. У меня вся жизнь наперекосяк. Один ребенок без семьи, второй. Мне хотелось от всех отгородиться. А когда ты появился здесь, я боялась твоего гнева.
Максим снова делает несколько шагов по комнате.
— Да я хочу перевернуть весь этот дом! Но здесь… дети, — он сбавляет тон, — имей в виду, Таня, Максима я одного не оставлю.
О вчерашнем потеплении между нами можно забыть. Тогда он не был уверен, что я так поступила. Теперь он обижен, зол и… хочет, чтобы его сын был рядом? Меня снова охватывает паника, что малыша отнимут. Все тело пробирает дрожь, из глаз выкатываются слезы. Но они не приносят облегчения. Из-под ресниц вижу, Шарапов замер и смотрит на меня.
— Не подумай, что я попытаюсь его отнять, — моя реакция словно охладила мужчину, — но дети будут под моим контролем и ни в чем не будут нуждаться.
Поднимаю голову.
— Дети?
Шарапов невозмутимо кивает.
— Марья — сестренка моего сына. Я и сам к ней привязался. Теперь она тоже в моей зоне ответственности.
Мое сердце наполняет благодарность к этому человеку. Но с губ сам собой слетает вопрос.
— А я?
Смотрю на Максима прямо, его грудь поднимается так тяжело, как будто придавлена камнем. Но он все же говорит.