Наш секрет
Шрифт:
— Я херею, Давид. И ты не посчитал нужным предупредить меня в чем суть твоих муток?
— Не успел! Хотя в чем собственно вопрос? Товар мой? Мой! Я просто попросил придержать его на складе.
— Вопрос в том, Давид, что у меня, мать твою, сейчас идет проверка! Если бы я оперативно не убрал товар со склада, то сейчас сидел бы в участке и пояснял, какого хуя он там делает!
— Я не знал, что у тебя проверка! — повышает голос Варламов. — С Абрамовым у нас не возникало проблем на эту тему!
— Со мной возникнут! Хватит, я не собираюсь
Давид разводит руки в стороны и качает головой.
— Ты почти не распробовал! За это деньги, между прочим, платят!
— Ворованным добром не выстроишь дом. Может слышал такую цитату?
Варламов ухмыляется.
— Отец мой часто её повторял.
Я делаю затяжку, впуская в лёгкие горький дым. О Сашке спросить хочется. Каким-то образом она узнала о том, что товар на складе был ворованным и передала мне информацию. Значит, что вчера они с Давидом виделись. Где? Да где угодно! В доме у целителя, например. Очередное сборище секты, на которое Сашку потащили родители.
Я устал. Правда, устал. Скрываться, утаивать. Все кто только мог видели нас вместе. И соседи уже в курсе, что я Сашку искал. И коллеги в кондитерской тоже. Секреты и недоговоренности не по мне. Я в отношениях с девушкой, которую до одури люблю. С которой хочу построить семью. Тогда почему должен вести себя как пятнадцатилетний мальчишка? Какого хера обязан спрашивать разрешения и ждать одобрения?
— Лучше скажи мне, где я Сашку могу найти, — чуть спокойнее прошу у Давида.
— Сашку? — настораживается Варламов.
— Не делай вид, что удивлён. Мы теперь вместе.
— Старик, — ухмыляется Давид. — Я конечно же наслышан, что у вас с Николаем какая-то потасовка была. Не поделили девчонку, все дела. Но проблема в том, что Саша не была и не будет твоей. Не положено. Почему? Я тебе уже рассказывал. Ты чужой и точка. Тем более, что Саша дала своё согласие на свадьбу с Николаем.
Я в два шага оказываюсь рядом с Давидом и хватаю его за ворот рубашки. Сердце подпрыгивает к глотке и громко бьётся. Дышать сложно, контролировать себя — тем более.
— Когда?
— Сука-а! Удушишь! Руки убери! — Варламов отчаянно машет конечностями и кривит лицо.
— Когда, блядь, она дала согласие?
Я хорошенько встряхиваю Давида. Хочется больше, но мне нужно, чтобы его рот говорил. Сейчас и немедленно.
— Вчера вечером, — сдавленно отвечает "товарищ" спустя несколько секунд. — Саша дала согласие на свадьбу, а сегодня утром они с Николаем уехали на отдых в санаторий. Не спрашивай в какой именно — я понятия не имею!
Глава 72
Заглушив двигатель у подъезда пятиэтажки, я успеваю переговорить с Алиной.
Сначала она напрочь игнорит мои звонки, затем пишет сообщение, чтобы раз и навсегда отвалил. Мобильный едва не разлетается на кусочки, когда я сжимаю его пальцами и набираю Григория Анатольевича. Срочно требую
Требуя детальный пересказ тех самых двадцати восьми секунд, недоумеваю, почему Саша настолько остро отреагировала? Для меня очевидно, как белый день, что Алина явно не здраво мыслила. Почему же этого не поняла Златовласка? Зачем вспылила? При чем настолько сильно!
— Она сказала, что ей плевать, чем мы с тобой занимаемся, — изрекает победоносным голосом Алина. — Делай выводы, Северов. Ей на тебя пле-вать!
И на этом бросает трубку.
Чушь. Просто чушь! Не могла она так. Не могла!
Меня никогда в жизни не бросали. Вот вообще никогда. Теперь же я в полной мере ощущаю просачивающуюся в организм боль, безысходность и отрицание. С каждой секундой сильнее. До дикой ломоты в костях, до кровоточащих язв на сердце.
Саша согласилась выйти замуж за другого.
Саша. Моя Саша. Согласилась выйти замуж. Не за меня.
Скрипнув зубами, я раздраженно ударяю ладонями по рулю. А что же тогда между нами было? А, блядь? Ну, что?
На ускоренной перемотке прокручиваю наши разговоры и совместные ночи. Сашка никогда не признавалась мне в любви. Ни разу. Даже в порыве чувств, когда полностью отпускала себя и бурно кончала. Когда шептала моё имя, льнула всем телом. Обнимала, отвечала на поцелуи и ласки.
Она ни разу не намекала, что будет в будущем. Уедет со мной, если попрошу? Останется? Выберет меня или семью? Ей нравилось быть со мной в настоящем. И скрывать отношения.
Неприятно скривившись, потираю пальцами переносицу. Мне всегда было легко и просто говорить правду в лоб. Люблю, ненавижу, презираю, не доверяю. У Саши с этим сложнее. Но клянусь, когда она смотрела на меня, то я бывало думал, что это и есть та самая взаимность. Её глаза вместо неё говорили.
Мой зам выходит из подъезда, накинув на голову капюшон. Дождь моросит, он щурится. Моргаю ему фарами и завожу двигатель.
— Добрый вечер, Иван Степанович. Как дела?
Олегович садится на пассажирское сиденье, пристёгивает ремень безопасности и лишь потом тянет руку в знак приветствия. Я не отвечаю.
— Дим, объясни мне, дебилу, что я попросил делать, пока меня нет?
Слышу тяжелый вдох.
— Я всё помню. С Александрой мы держали связь постоянно. Вчера она отзвонилась и сказала, что вместе с матерью и отцом едет к Варламовым.
— С матерью? — настораживаюсь я. — Она же вроде в больнице лежит.
— Может выписали? Но, честное слово, так и сказала: с мамой и папой.
Делаю глубокий вдох, ощущая как каждый новый глоток кислорода разъедает лёгкие. Я ведь почему не потащил Сашу с собой в столицу… Думал, что болеющая мать нуждается в присутствии дочери. Это была одна из основных причин почему билет на самолёт я без раздумий купил один. Теперь выясняется, что мать жива-здорова. Без проблем поехала к Варламовым на сектантские сборы.