Наша светлость
Шрифт:
Старейшины не торопились говорить.
Они приняли приглашение, как принимали прежде, с достоинством и без душевного трепета, что, по мнению Совета, свидетельствовало о неспособности осознать ту высокую честь, которая им оказывается.
Ужин шел своим чередом.
Неторопливая беседа о посторонних вещах. Осторожные шутки. И вежливый смех. Похвала повару... и лишь по окончании трапезы мэтр Эртен заговорил:
– Городу лечебница нужна. Это хорошее дело.
Для него Кайя велел принести
– Мы поддержим, - Ортис занял место напротив Кайя.
Он не стеснялся смотреть в глаза, и, пожалуй, Кайя это нравилось. А Совет считает, что Гильдиям не место в Верхнем городе, забывая, что Гильдии этот город и построили.
Кормят.
И способны обрушить, хотя под обломками погибнут сами.
– И мы поддержим, - кузнецы не отстанут от оружейников. Вечное соперничество, расколовшее некогда единую ветвь.
– Спасибо.
– С учениками - другое дело...
– осторожно начал Вихро.
– Кто-то может решить, что Ваша Светлость вмешивается в дела гильдий. Ваша Светлость платит сейчас ученикам, чтобы через несколько лет иметь собственных мастеров, которым будут больше прислушиваться к Вашей Светлости, чем к старейшинам.
Мэтр Ортис кивнул, соглашаясь, что подобное мнение если и не высказывалось, то явно мелькало в головах гильдийцев. Они тоже боятся за власть, и в этом схожи с лордами.
– Мне просто нужны люди, которые бы работали. Не на меня. На других людей. И мне странно, что гильдии этого не видят.
Видят. Но им выгоден постоянный дефицит. Он означает, что мастера не останутся без работы, и работа эта будет оценена по достоинству.
Им не нужна конкуренция.
И старейшины молчат, предоставляя Кайя возможность говорить.
– Я надеюсь, гильдии поймут, что мною движет забота о Городе. Но я хотел бы побеседовать о другом.
– О пушках?
– Ортис потер щеки, которые год от года становились более пухлыми и розовыми.
– Нехорошее дело... уходили ученики. Уходили подмастерья. Никто не хочет ждать, пока освободится место. Два-три года - это хорошо. А если десять? Или дольше? Если у него не хватает таланта мастером стать? А он думает, что хватает? И тут ему говорят - наплюй, иди и будешь свободен.
– То есть, кто-то из ваших?
– Возможно. Ваша Светлость, я не хочу лгать. Но и отмалчиваться не стану. Я бы все понял, но чтобы пушки... в родной дом пушки!
Он и вправду был расстроен, этот человек, которого многие считали забавным. Поговаривали, что Ортис имеет привычку наряжаться в женское платье, но при этом добавляли, что странность эта никак не сказывается на таланте. Его руки творят волшебство.
– Город звучит иначе, - сказал Кайя, обводя взглядом людей, на чью поддержку рассчитывал гораздо сильней, чем на поддержку Совета.
– Он более склонен... к мятежу.
– Это чужаки, - мэтр Эртен говорил очень медленно, видно было, что слова даются ему с трудом. А когда его не станет? Кто займет его место? И будет ли этот мастер хоть в половину столь же талантлив?
– Они приходят и говорят, что мир устроен неверно. Что многое имеют те, кто ни на что не способен. А те, кто способен, вынуждены тяжело работать. Их слушают. Кайя, я знаю, что ты не желаешь зла городу. И люди тебе не безразличны. Но в этих словах есть правда.
– С каждым годом лорды позволяют себе все больше. И закон на их стороне, - голос мэтра Вихро срывается.
– Гильдии тоже имеют право решать!
– Или быть услышанными, - оружейник в этом вопросе солидарен с кузнецом.
Право быть представленными в Совете, вот чего они добиваются.
Говорить. Слушать.
Менять законы, кажущиеся им несправедливыми.
Но Совет категорически против, единогласен как никогда в своем нежелании делиться властью.
– Если Ваша Светлость хотя бы раз осудит лорда...
– Если гильдия хотя бы раз даст мне свидетеля, способного выступить в суде. Вы щедры на жалобы, но не более того. Ты, Ортис, говорил, что с тебя требуют взятку за разрешение строить новые цеха. Но стоило мне предложить расследование, как проблема уладилась. А ты, Вихро. Ты же предпочел взять деньги с того барона, который изнасиловал девушку, но не просить у меня суда. Вы требуете, чтобы я воевал, но отказываетесь дать оружие. И как мне быть?
Молчат. Уверены, что худой мир все же лучше доброй ссоры. А с лордами ссориться - себе дороже. Но если оставлять все, как есть, то ничего не изменится. Вот только перемены нужны, как воздух.
– Я не хочу войны в городе. И войны с городом. Те, кто к ней призывает, не будут проливать собственную кровь. Они пошлют на улицы мальчишек, которые достаточно глупы, чтобы поверить в свою силу. И мне придется этих мальчишек убивать. А те, кто уцелеет, пойдут под суд. Бунт - это измена. Измена - это смерть. Таков закон.
Эртен молчит. И Ортис отворачивается, верно, прикидывая, кто из молодняка уже почти готов выступить против лордов. Наверняка, говорунов гоняют. Бьют. Порой, вероятно, калечат. Но слово сложно удержать в границах.
– Гильдии не позволят своим воевать, - сказал Эртен.
– Мы удвоили количество стражи, - Вихро ерзает, ему явно хочется сказать больше, но он не решается.
– Гарнизон тоже будет увеличен, - Кайя знал, что эта мера не поможет против тех, кто твердо решил умереть во имя свободы.
– Но лучше, если войны не будет.