Наше послевоенное
Шрифт:
Один раз я так двинула сумкой молодого взрослого парня, что он обиделся и долго возмущался, чему нас только учат в школе.Я поняла, что он задел меня случайно и ничего не имел в виду, но в сутолоке разве поймешь, что случайно, а что нет!.
Все мне говорят - Ну здесь ты не будешь отличницей, это тебе не Кобулети.
– В результате мне очень хочется стать здесь отличницей и доказать, что наша школа нисколько не хуже, чем их школа.
Мне действительно было обидно выслушать сомнения в качестве моих отметок и от Николая Степановича, и от классной руководительницы нового класса, когда я сдавала
Моя новая классная, Демкина Вера Павловна, так и сказала, презрительно прищурившись на мой дневник:
– Ну, посмотрим, какая ты здесь будешь отличница!
Выразила недоверие не только к моим знаниям, но и облила помоями недоверия всех моих таких замечательных учителей.
Учиться хорошо становилось делом чести.
1 сентября
...В школу я приехала рано - еще не запускали. С девочками познакомилась прямо во дворе. В их классе 40 человек и большинство - девочки.
Перед самым звонком в класс стремительно вошла красивая рослая девочка с пучком волнистых русых голос, и прошла на заднюю парту.
Ей навстречу выскочила другая девочка, черненькая плотная и спросила:
– Как, Зоя, ты будешь у нас учиться? Ты осталась на второй год?
– Да, - ответила Зоя и залилась нежным розовым румянцем.
Но это "да" прозвучало так, что дальнейших вопросов не последовало.
Девочка села рядом со мной.
Я сразу почувствовала ней расположение, она была тезкой и тоже новенькой. Веские причины, чтобы сойтись.
1 урок был русский. Учительница молодая, хорошая. Вообще, по русскому всегда хорошие, или мне так попадались
2 урок - алгебра. Тоже прошел в деловой обстановке. Об учителе ничего не могу сказать, кроме того, что ему лет 35-40, и он носит очки.
Потом была зоология. На уроке был сильный шум. Она довольно умна и говорит полезные вещи. Она пожилая учительница, но ее никто не слушается. Все шумят, и она толком не возмущается и не сердится. Что у нее нет никакого самолюбия и гордости? Не знаю. Во всяком случае, по русскому моложе, но мы сидели тихо. Почему? Может быть потому, что она первый день у них преподает.
Следующий урок был свободный, и мы писали домашнее задание.
Потом, последний - география. Старичок хоть и строгий, но добрый кажется.
Его зовут Дон-Кихотом (он был Вахтанг Гигитович Самсония, и, как потом выяснится, товарищ моего деда). Он в очках и тощий-претощий.
География обещает быть трудной.
Зоя жила в той же стороне, где и я, но поближе, и мы вместе возвращались домой.
В школу я ездила на автобусе. А обратно шла пешком, так как, когда мы расставались с Зоей, и она сворачивала к себе, мне уже не было смысла лезть в автобус, 10 минут небыстрым шагом и я дома.
Зоя Арутюнян, как это называет моя мама, полукровка. Мама у нее русская - голубоглазая молодая женщина, очень привлекательная, а папа - красивый суровый армянин, но не брюнет, а шатен. У Зои есть брат Шурка, лет на шесть моложе ее. Он цепляется за Зойку. Но она сбегает от него, и мы редко берем его с собой в кино и на прогулки.
Зойкин отец Егиш познакомился со своей будущей женой Таей на фронте, где она служила радисткой. На фронт она попала не добровольно,
Егиш влюбился в красивую русскую девушку и привез ее с собой на Кавказ. Жизнь с армянской свекровью показалась Тае невыносимой, и она с маленькой Зойкой на руках пыталась убежать к своей родне в Россию, но Егиш догнал ее, поймал на вокзале, где она ждала поезда, и вернул.
После этого он отделился от семьи и построил дом, в котором они и жили, когда я познакомилась с Зоей.
Все это я узнаю не сразу, а постепенно.
14 сентября. Вчера произошло такое, во что мне до сих не верится. Первые два урока у нас был труд, и к нам пришла старуха, наша учительница. И что тут поднялось, ее просто травили. Ходили по классу, кидали мальчишечьи фуражки, за спиной шикали, а как только она обернется, замолкали, но начинали другие.
Учительница мне не понравилась, но она была в моих глазах только глупой беспомощной старухой, - и как можно получать удовольствие издеваясь над этой жалкой женщиной.
Я не знаю, как выразить свои чувства.
Прежде всего это удивление - ведь девочки были неплохие и я знала это.
Но тут одна начала, другая поддержала и вот уже весь класс (а там были только девочки) объят стихийной жестокостью. Мне казалось невероятным смеяться над тем, кто слабее, глупее, беспомощнее тебя. Я так и сказала одной девочке на перемене, которая показалась мне лучше и развитее других. Но она тут передала мои слова другим, и вдруг на этой же перемене меня вызывает Софа (худая черная гречанка, очень резкая, жесткая, любящая покомандовать). Не помню, с чего началось, но они не давали мне слова сказать. Их было много, а я одна. Не знаю, что было бы, если бы тут не подошла Зоя, не вырвала бы меня из середины круга и не увела.
При этом Зойка сказала достаточно громко:
– Что ты вообще с ними разговариваешь?
– и никто не пикнул, потому что Зойке наплевать было на все на свете разбирательства.
Мне казалось, что всегда прав коллектив, а не один человек. Но в то же время я не могла считать себя не правой.
Девочки превратили этот спор в ссору и не разговаривали со мной, изредка отпуская реплики насчет меня.
Не так давно меня выбрали старостой и желая избавиться от этого я пошла к Вере Павловне и попросила, чтобы меня переизбрали. Но она отказалась, я ее очень просила и потом сказала почему. Она ответила, - Переходи в другой класс, - я отошла от нее.
Ее класс считался самым лучшим из седьмых.
На другой день девочки вели себя так, как будто ничего не было. Но все-таки мы сторонимся друг друга.
На первом уроке физики пришел немолодой лысоватый мужчина с палочкой, инвалид войны, Шота Лаврентьевич Угулава, и стал задавать вопросы по физике из программы 6 класса, в основном я бы назвала эти вопросы теоретическими.
Он новый учитель, но я этого не знаю, он выясняет уровень знания класса.
Я готова отвечать на все вопросы, хотя никогда не читала теории. Просто я знала то, что было нужно при решении задач с Иваном Сергеевичем. Мне надо только мое знание в виде формул перевести в слова. Но так как вопросы очень четкие и конкретные, то формулирую я легко.