Наше жаркое лето
Шрифт:
— Слишком поздно. Я просто хочу, чтобы книгу сняли. Мне нужно сделать.
— Я собираюсь построить его…
Мелодия моего рингтона разносится по комнате. Я отвечаю на свой телефон. — Здравствуйте, это представитель Villa Printers. Мы можем поговорить с Зои Моной?
— Да.
Странно признавать себя своим альтер-эго спустя столько лет.
— Ваш запрос на удаление “Прибрежной интрижки” из наших архивов получен. После консультации с первоначальной стороной мы пришли к пониманию, что они владеют международными
— Это невозможно, все авторские права принадлежат моей компании.
Дрожь головной боли снова пронзает мой череп.
— Если это так, нам нужно сообщить об этом в наш главный отдел. Пожалуйста, пусть ваша юридическая команда свяжется с нашими юристами.
— Что?
Нет.
— Электронное письмо со следующими шагами должно скоро попасть в ваш почтовый ящик. Удачного дня.
Строка становится пустой. Мой разум следует сразу после.
— Это квадратные блинчики?
Я сижу за обеденным столом, вдыхая запах черничного теста, наполняющего наш номер.
Нико поворачивается ко мне, переворачивая один из лепешек на сковороде. — Еще бы. Почему в мире так мало блинов разной формы? Не все должно быть кругом.
Традиция Нико завтракать на ужин поначалу казалась странной. Но после двух месяцев, когда мне не нужно было и пальцем пошевелить на кухне, мне захотелось яиц, французских тостов, рогаликов, парфе и овсянки в восемь часов вечера.
Моя сила воли изо всех сил пыталась набраться смелости, чтобы поговорить о плане на следующие несколько дней. Поскольку завтра мы уезжаем на Азорские острова, мы с Нико должны быть на одной волне.
Прошлой ночью я не могла уснуть, размышляя о том, как все может развернуться во время этого разговора.
Ткань моего разума наполнена мыслями о судном дне.
Что, если Эйвери разозлится и больше не захочет быть моим другом?
Что, если TI осмелится подать на меня в суд за права США?
Что, если Нико создаст приложение, о котором говорил прошлой ночью, только для того, чтобы оно провалилось?
Что, если я вернусь в Нью-Йорк один?
Рациональные решения этих мучающих вопросов просты, кроме последнего. Эйвери самый понимающий человек в мире; даже в худшем случае я никогда не потеряю своего лучшего друга — сестру. Возможно, это потребует серьезного унижения, но я сделаю все, что нужно.
У меня есть доказательство того, что я сдал задание в класс профессора Миллера и неудовлетворительную оценку, которую он мне поставил. Может быть, колледж даже позволит мне пройти мой класс, так как это ужасные обстоятельства. Мне нужно получить больше информации о фиаско с адвокатом.
Идея приложения
Наконец, есть письменность.
Мое сердце проваливается в низ живота, сильно бьясь.
Нет.
Нет смысла снова крутить спираль.
Я прочищаю горло.
— Я подумала и решила рассказать обо всем Луке и Эйвери. Я больше не могу держать Зои Мону в секрете. Может быть, они помогут мне понять, какие средства правовой защиты у меня есть, чтобы вернуть международное авторское право на свое имя.
Нико выключает плиту, бросая квадратные оладьи, чтобы сесть рядом со мной за маленький обеденный стол рядом с кухней.
— Хорошо. Мой брат должен быть в состоянии помочь. Он не специализируется на авторском праве, но я уверен, что у него есть друзья, которым он может позвонить со времен учебы в юридической школе.
Когда я прошу нового мужа моей лучшей подруги о такой невероятной услуге, мне хочется свернуться в клубок и вернуться в Нью-Йорк. Моя лучшая подруга .
— Думаешь, Эйвери простит меня?
Нико пожимает плечами. — Она семья, Лили, даже если правда ранит. Сомневаюсь, что ты можешь что-то сделать, чтобы она продолжала злиться на тебя.
Я уже несколько дней пытаюсь убедить себя в том же.
Он убирает выбившуюся прядь волос с моего лица. Я не укладывала волосы и не ухаживала за ними с тех пор, как началась эта катастрофа. Я смотрю на свои облупившиеся и сломанные ногти.
Вся моя личность практически разваливается.
— Если мы раскрываем секреты, — начинает Нико, — я думаю, мы должны рассказать им и о нас.
Его слова — пощечина мне в лицо. — Что насчет нас?
— Нет больше правил…
— Конечно, есть, — оправдываюсь я, не в силах убедить себя, что в том, что я собираюсь сказать, есть хоть капля правды. — Возможно, мы что-то нарушили в нашем соглашении, но мы обещали, что это будет сделано в конце лета.
Его глаза смотрят на меня торжественно. — Но, Лили, я…
— Пожалуйста, Нико, — прерываю я его, опасаясь следующих слогов, которые вот-вот сорвутся с его губ.
Я знаю, что любая женщина, которая когда-либо проводила с ним время, хотела бы услышать эти слова. Но вот я, призываю всю силу воли, чтобы остановить их.
— Давай не будем усложнять то, что уже есть, — говорю я. — Мы явно нарушили наши правила, и если мы углубимся в чувства, это только усложнит нам жизнь. После того, как мы закончим тур по Кипру, ты уедешь в Калифорнию, а я домой в Нью-Йорк. Мне нужно разобраться с беспорядком, который стал моей жизнью.
— Мне не нужно возвращаться в Калифорнию. — Правда ложится между нами, неторопливо растягиваясь каждую секунду, как рябь на озере. — Есть несколько совещаний, которые мне нужно будет провести лично в штаб-квартире Viggle, но я легко могу вернуться в город. Я переехал в Калифорнию только потому, что Лука и Эйвери стали жить вместе.