Нашествие чужих: заговор против Империи
Шрифт:
Но беспорядки в тылу сыграли свою роль, внеся дезорганизацию. А 6 июля на фронте германские войска нанесли контрудар. Армии Юго-Западного фронта были тоже расшатаны «демократизацией», и не выдержали. В панике побежали. Бросили территории, занятые в ходе наступления и покатились дальше на восток. Фронт стал разваливаться. Военная катастрофа и восстание в тылу возмутили патриотов. Они стали отрезвляющим душем и для «общественности», восторгавшейся революцией. Посыпались требования к правительству наконец-то покончить с развалом страны и армии. Да и Запад после столь вопиющих безобразий дружно озаботился положением России. Раньше приветствовал «демократические реформы», не желая замечать их результатов. А сейчас принялся поучать — надо, мол, порядок наводить. Только теперь вдруг заговорили о том, что Временное правительство состоит из бездарных и бездельных демагогов.
Посол Бьюкенен пишет:
«Керенский — единственный, на кого можно делать ставку».
С англичанами в данной оценке сошлись и французы.
158
Уткин А. И. Первая мировая война. М., Алгоритм, 2001.
Первые шаги Керенского на посту главы правительства, вроде бы, оправдывали связанные с ним ожидания о «восстановлении порядка». Верховным Главнокомандующим был назначен решительный Корнилов. По его требованию смертная казнь, отмененная кабинетом Львова, вновь была введена в прифронтовой полосе. Жесткими мерами Корнилов останавливал бегущих, пресекал бунты, приказывал расстреливать мародеров. Начал создавать добровольческие части из патриотов. И сумел восстановить фронт. В тылу были закрыты газеты «Правда», «Окопная правда», «Волна» (впрочем, «Окопная правда» печаталась не в российском, а в германском тылу, на оккупированной территории, попробуй-ка ее закрой). Были арестованы Каменев, Иоффе, Антонов-Овсеенко. Коллонтай взяли с поличным — на границе, когда она возвращалась из Швеции, где решала финансовые дела. Ленин и Зиновьев скрылись в Разливе, потом перебрались еще дальше, в глубь Финляндии.
Но сразу же, с тех же самых первых шагов нового кабинета, стали проявляться очередные «странности». И еще какие! Одним из главных действующих лиц мятежа был Троцкий. Улик — через край. Одни речи, которыми он возбуждал матросов и солдат, чего стоили. Воодушевленные контрразведчики отправились его арестовывать. Но на квартире Троцкого застали… министра Временного правительства Чернова. Который выгнал их вон, а приказ об аресте от лица Керенского отменил. Впрочем, связь путча с германским контрударом была слишком явной, общественность была возбуждена. И запрет на арест лидера выглядел слишком уж непонятно. Контрразведка вывернула свои досье, и Керенскому ничего не осталось делать, кроме как дать согласие. Троцкого взяли вместе с Луначарским на квартире Ларина. Однако еще один активный организатор мятежа, Свердлов, так и остался на свободе. Против него тоже улик хватало, и с речами с балкона дома Кшесинской он тоже выступал, свидетелей были тысячи. Но Свердлов являлся членом ЦИК Советов, депутатом городской думы — и поэтому был объявлен лицом «неприкосновенным».
Но главным ударом для революционеров стал не арест нескольких руководителей. А вскрытие каналов финансирования. Русская контрразведка уже и раньше располагала информацией о них. Эти каналы еще при царе выявляла комиссия Батюшина. А. И. Деникин в апреле-мае 1917 г. занимавший должность генерал-квартирмейстера Ставки и курировавший вопросы контрразведки, писал, что наши спецслужбы уже имели исчерпывающие доказательства шпионской деятельности Коллонтай, Радека, Ганецкого, Раковского [159] . Но только после путча они получили возможность пустить в ход собранные материалы. Занялись главным каналом финансирования, перекачкой из «Ниа-банка» в Сибирский банк на счета Суменсон и Козловского. Хотя Суменсон, окопавшаяся под крылышком швейцарской фирмы «Нестле», успела скрыться, а Мечислав Козловский (в 1906 г. — адвокат Парвуса), тоже оказывался «неприкосновенным», как член исполкома Петроградского Совета. Тем не менее, канал был парализован. Когда следователь задал Коллонтай вопросы о знакомстве с Суменсон и Козловским, сразу стало понятно, что контрразведке многое известно, и из тюрьмы к товарищам по партии полетел тревожный сигнал.
159
Деникин А. И. Очерки русской смуты./ Вопросы Истории, 1990–1994 г.г.
Такое разоблачение было для большевиков чрезвычайно опасным. Одно дело призывать — «штык в землю», другое — если будут опубликованы доказательства связей с противником. Это означало бы «политическую смерть» партии. И большевики начали прятать концы в воду. Обрывались любые контакты, способные обернуться компроматом. За рубежом решили было ввести в действие запасной канал. 16 июля Радек из Швеции сообщил Ленину, что Моор готов передать «крупное наследство» и запросил о распределении средств. Но Владимир Ильич даже и этот вариант счел слишком опасным. С нарочитым удивлением ответил, будто он такого человека знать не знает. «Но что за человек Моор? Вполне ли и абсолютно ли доказано, что он честный человек? Что у него не было и нет ни прямого, ни косвенного снюхивания с немецкими социал-империалистами?.. Тут нет, т. е. не должно быть, места ни для тени подозрений, нареканий, слухов и т. п.» Хотя Моора он знал прекрасно. Именно Моор в 1914 г. давал поручительство за Ленина, Крупскую и Арманд, чтобы они могли поселиться в Швейцарии. В Стокгольме реакцию Владимира Ильича на запрос, видимо, не совсем поняли. И позже секретарь Загранбюро Семашко повторно доложил, что Моор готов передать «полученное им крупное наследство». На что ЦК отрезал уже предельно однозначно:
«Всякие дальнейшие переговоры по этому поводу считать недопустимыми» [160] .
Но оборвать связи, конечно, можно. А где же деньги брать? Революции — дело дорогое. По оценкам исследователей, большевики только с апреля по июль истратили не менее 50 млн марок [161] . Однако свои каналы финансирования имелись и у троцкистов. Не только пресловутые 10 тыс. долларов, обнаруженных в Галифаксе. Сумма большая, но для нужд революции это капля в море. Их дали специально, чтобы создать повод для ареста. Ну и «на дорожку», на первоначальные нужды. Должны были существовать другие каналы. А поскольку Троцкий был связан с США и Англией, то и каналы его были «чистыми». Не германскими. Не способными скомпрометировать, даже если будут раскрыты.
160
Латышев А. Г. Рассекреченный Ленин. М., Март, 1996.
161
Меркулов Д. Н., Бобровник В. М., Контрреволюция и национальная идея России, М., 2003.
И уж конечно же, не случайно как раз в это время происходит объединение большевиков с межрайонцами. Осуществляется оно в отсутствие обоих лидеров — Ленин в Финляндии, Троцкий в тюрьме. Следовательно, фактор личной неприязни исключался. А проворачивает все дело Свердлов. Он берет на себя связи с Владимиром Ильичом, снует между Питером и Разливом. И добивается согласия Ленина. Очевидно, аргументируя финансовой необходимостью. И доказав, что никакой опасности в слиянии не будет — межрайонцев всего 4 тысячи. Свердлов занимается и подготовкой VI съезда партии, возглавляет Оргбюро по его созыву, регулируя состав делегатов. 26 июля съезд открывается на Выборгской стороне, в помещении, арендованном у христианского братства при Сампсониевской церкви. Правда, главный доклад, политический, Ленин поручает все же не Свердлову, а Сталину. Но Яков Михайлович председательствует, делает организационный доклад и горячо приветствует пришедших к большевикам троцкистов. Съезд принимает курс на вооруженное восстание.
После чего вдруг происходит непонятная утечка информации. Сведения о съезде и его решениях каким-то образом попадают в газеты. Поднимается скандал. 28 июля Временное правительство издает запрет на проведение любых съездов и конференций. Свердлов тотчас же созывает внеочередное заседание. И предлагает экстренно, пока не разогнали, избрать ЦК. Делается это в спешке, давай-давай. Как вспоминает К. Т. Новгородцева, «протокола этого заседания не велось, результаты выборов полностью не оглашались. Яков Михайлович занес результаты выборов шифром в свою записную книжку и огласил их только на Пленуме ЦК, после окончания съезда» [162] . Вот таким образом происходит слияние партий. И без протоколов, на основании одних лишь «шифрованных» записей Свердлова, создается новый ЦК, большевистско-троцкистский…
162
Свердлова К. Т. Яков Михайлович Свердлов. М., Молодая Гвардия, 1976.
Но непонятным оказывается и то, что несмотря на публикации в газетах, на запреты правительства, на решение о вооруженном восстании, никто разгонять съезд так и не стал. Он перебрался в другое помещение и спокойно, без помех завершил свою работу. Впрочем, это вполне вписывалось в общую линию Временного правительства по отношению к революционерам. Для тех, кого арестовали, заключение было похоже на формальность. Их содержали со всеми удобствами, исполняли малейшие желания. В гости к ним ходили все кто хотел. Матросики даже предлагали Коллонтайше бежать. Запросто, мол, устроим. Но она отказалась. Зачем ей это было нужно? Знала, что участь шпионки Маты Хари, расстрелянной во Франции, ей не грозит. А удерешь — придется прятаться, всякий дискомфорт терпеть.