Нашествие теней (Светоносец - 1)
Шрифт:
Снова обретя зрение, он увидел Аланду с лампой в руке - все ее лицо до мельчайшей морщинки было ярко освещено, и глаза смотрели твердо.
– Это ты!
– пробормотал Уртред.
– Я ждала тебя, зная, что у тебя нет факела.
Она видела его лицо! Паника, гнев и смущение охватили Уртреда разом, но, если Аланда что-то и видела, по ее голосу понять было нельзя. Остальные ушли дальше, хотя Таласса этому противилась. Она кивнула в дальний конец зала.
Уртред взглянул туда - там перед аркой, за которой начинался новый коридор, лежали какие-то обугленные бревна, а над входом
– Зараман?
– спросил он.
– Да, Зараман и его друзья - Ре взял их к себе. Уртред отвернулся.
– Что стало причиной их смерти?
– Огонь: сделай шаг и увидишь, что будет. Уртреду как-то не хотелось делать этого шага.
– Мои знаки помогли?
– Да. Идем же - надо спешить: Фаран, наверное, уже близко. Заслони глаза: свет будет очень ярким.
– И Аланда со своим фонарем направилась к арке.
В тот же миг словно открылась дверца исполинской печи, и оранжево-красное пламя хлынуло из пола и с потолка, охватив Аланду. Уртреда швырнуло к стене волной жара. Он отвернул лицо, но тут же оглянулся посмотреть, что стало с Аландой.
Она шла к арке, словно против сильного ветра. Никогда еще после Жертвенного Огня в Форгхольме Уртред не испытывал такого жара. Комната пульсировала красно-оранжевым светом, идущим, казалось, с карниза над аркой. Сощурив глаза, Уртред смутно различил присевшее там существо демона со сборчатыми брыжами вокруг жабр, изрыгающего изо рта струю жидкого пламени; потом новый клуб огня скрыл его из глаз.
Аланда уже добралась до выхода, не понеся как будто никакого ущерба, и махала оттуда Уртреду. Он набрал в грудь воздуха и бросился в огненный вихрь.
Раздался рев, и воздух снова наполнился пламенем. Уртред брел вперед его плащ развевался от знойного ветра, но огонь не трогал его. Он будто вновь оказался у Жертвенного Огня в Форгхольме, но на этот раз начертанный на лбу знак отвращал от него жар, и Уртред боролся лишь с силой знойного вихря, а не с самим зноем. Дышать было трудно: огонь точно выжег весь воздух из комнаты, но вот Уртред преодолел последнюю завесу и вновь глотнул промозглого воздуха гробницы. Позади огонь угас так же внезапно, как и вспыхнул.
Уртред был цел и невредим - руна исполнила свое назначение. И, что еще любопытнее, все шрамы на его теле лучились энергией, словно стихия, некогда ставшая причиной их возникновения, теперь исцеляла их. Все тело чесалось, и хотелось соскрести с себя кору, свербящую в тысяче мест.
– Ты обжегся?
– спросила Алапда, видя, как он ежится.
– Нет, знак Ре защитил меня. Но у меня страшный зуд по всем теле.
– Быть может, огонь оказал на тебя целебное действие.
Проходя сквозь огонь, Уртред совсем забыл, что Аланда видела его лицо, когда он вошел, и лишь теперь спохватился.
–
– Да, - просто сказала она.
– Тогда ты видела то же, что и Вараш, а его это убило.
– Я и без того догадывалась, что скрывается за твоей маской. Я говорила с Манихеем перед битвой, семь лет назад. Он рассказал мне немного о тебе - о том, что с тобой случилось, и о том, что ты принадлежишь к избранным и когда-нибудь станешь его преемником. С тех пор я ждала тебя и знала, что ты придешь.
– А мне и невдомек было, что ты его знала.
– И Уртред подумал, не рассказать ли Аланде, как учитель недавно явился ему.
Но у нее другое было на уме. Она оглянулась назад, где стало тихо и темно, - только дым клубился, постепенно уходя в ведущий наружу туннель.
– Ты еще многого не знаешь, но теперь пора идти - огонь задержит Фарана, однако погоня уже близка.
– А где все остальные?
– Они уже ушли вперед.
Перед ними была лестница, ведущая вниз, в темноту. Аланда стала спускаться, высоко держа фонарь. Серые ступени уходили винтом в непроницаемый мрак. Аланда, шедшая очень быстро, вдруг остановилась, ловя ртом воздух.
– Надо передохнуть минутку. Старость не радость.
Уртред оглянулся. Огонь не загорелся - значит, Фаран еще не дошел до демонского логова, и ему, возможно, понадобится несколько часов на то, чтобы пройти. Уртред хотел продолжить разговор о Манихее, но Аланда заговорила первая.
– Итак, жрец, что же ты вынес из святилища Светоносца?
– все еще задыхаясь, спросила она.
– Все было так, как ты сказала, - признал он.
– А девушка?
– Что девушка?
– Полно, жрец, ты знаешь, о чем я. Разве духи не льнули к ней, разве ты не видел, как она преобразилась? Уртред слишком хорошо видел все это.
– В одном я уверен: у тебя и впрямь есть дар.
– Упрямый ты, но я знаю, ты уверуешь рано или поздно. Ваши с Талассой судьбы связаны неразрывно.
Сердце Уртреда вдруг затрепетало, как будто именно это он втайне надеялся услышать, несмотря на свою природную недоверчивость. Он ничего не ответил Аланде, но она, не смущаясь этим, продолжала:
– Я уже говорила тебе, что не всегда была служанкой в доме разврата. Ты был еще мальчишкой, когда я подвизалась при дворе барона Иллгилла, и он обращался ко мне за предсказаниями. Мой муж тоже имел этот дар, но это не спасло его от гибели, и он пал в битве. Теперь он гниет в Городе Мертвых, и Ре не примет его в свой рай, а голова его вместе с другими лежит в пирамиде на болотах.
– Воспоминания затуманили взор Аланды.
– Семь горьких лет я ждала тебя.
– Ты так твердо знала, что я приду?
– Я же говорила - сам Манихей сказал мне об этом. Потом я не раз видела тебя во сне, а твой брат рассказал мне о тебе еще больше. Это я попросила его написать тебе в Форгхольм, - с легким смущением добавила Аланда.
– И вот я здесь, а брата больше нет...
– Мы бессильны спасти его.
– Но ведь ты видишь будущее - разве ты не знала, что случится с Ранделом?
Их глаза встретились: его - затененные прорезями маски, ее сверкающие чуждой голубизной.