Наши в Блонвуре
Шрифт:
— И где же вы собираетесь взять дракона? — язвительно поинтересовалась вампирша.
— Да нигде. Вайлд и есть тот самый сиреневый дракон.
Вытаращившись на него, Анжелика запнулась за какой-то камень и едва не растянулась на полу. Но Виз успел подхватить её.
— Вернее, Вайлд обращается в сиреневого дракона, — уточнил он. — Как, например, Олег – в собаку.
— Почему ты не рассказывал об этом раньше?! — вопросила Анжелика, все ещё не веря.
— Решил не добивать тебя такими чудесами. Тогда и так выплеснул на тебя разом переизбыток малоправдоподобной информации.
Спустя
***
До ночи обстановка не изменилась – дверь так и не желала открываться.
В пещерах было холодно, даже промозгло. Но разведённые в одном из скальных залов костры отчасти спасали положение. Измотанные бесплодными попытками, друзья поужинали и легли спать.
Среди ночи Рома проснулся по нужде. Тихонько выбравшись из-под пледа, побрёл прочь с места ночлега, осторожно обходя спящих. Вот он миновал последнего и только тогда включил фонарик, который достал из сумки и взял с собой ещё перед тем, как они вошли в пещеры. Теперь главное не заблудиться в этих одинаковых каменных коридорах. Но всё же следует отойти подальше от зала, где все заночевали.
Рома двинулся по тёмному проходу, а затем свернул из него – как оказалось, в какой-то тупик. Что ж, пожалуй, он удалился достаточно.
Но не успел мальчик, облегчившись, застегнуть ширинку, как задняя стена тупика, перед которой он стоял, вдруг поехала в сторону. Рома заворожённо застыл на месте.
За ней, как выяснилось, коридор продолжался, и он был освещен факелами. Но больше всего Рому поразило не это, а два крылатых человека, стоявших по ту сторону отъехавшей стены – взирали те на него тоже с явным удивлением.
Один из них что-то спросил – но мальчик не понял его слов. Тогда он же забрал у Ромы фонарь, с любопытством повертел его в руках… однако потом вернул обратно. Испугавшись бесцеремонности незнакомца, Рома бросился бежать.
— Мам, пап, там ангелы! — закричал он, вихрем ворвавшись в зал.
— Какие ещё ангелы? — спросонок потряс головой Олег, разбуженный криками сына, как и все остальные.
— Там! — махнул рукой назад Рома, уже оказавшись возле отца. — Я их видел!
Не сказать, чтобы кто-то здесь верил в ангелов. Но что же мог видеть ребёнок? Наверное, какую-то игру света и тени – и у него просто разыгралось воображение.
Однако в этот самый момент в зал вошли двое крылатых.
Альтеранцы расхохотались, узрев Элестайла с Иллиньеном – вот ангелами вампиров ещё точно никто не называл! Остальные в первый момент застыли, пытаясь понять, кто это и откуда взялись.
Тем временем Лонгаронель и Рондвир уже кинулись к Элестайлу.
— Вы их нашли, — удовлетворённо заметил король, крепко обнимая троюродного брата. Затем обнялся и с другом. — Все живы, всё в порядке? — спросил он, скользя взглядом по присутствующим.
— Да, — заверил его Лонгаронель.
—
— Её здесь нет, — сообщил Рондвир. — Она тоже жива и здравствует, но успела найти себе богатого мужа и предпочла остаться с ним.
Элестайл удивлённо поднял бровь.
— Про Альтеран она больше ничего не помнит – ей стёрли память, — добавил Лонгаронель.
Теперь Элестайл был удивлён всерьёз:
— Как это – стёрли память?
— Магически, — улыбнулся Лонгаронель. — Кое-кому такое под силу.
— Это Элестайл, мой троюродный брат, — повернувшись к друзьям, представил родственника Рондвир, желая оттянуть момент оглашения его титула. — А это Иллиньен.
— Я очень рад, что вы вернулись целыми и невредимыми, — произнёс король Бордгира, обращаясь к альтеранцам. Затем посмотрел на Лонгаронеля: — Но кто все остальные?
— Наши друзья-беженцы, — невинно улыбнулся тот. — Я понимаю, ты удивлён, что их так много…
— Нет, что ты, напротив, я удивлён, что их так мало. Обычно ты притаскиваешь с собой целые народы, — ответил ему с язвительной улыбкой Элестайл.
Глава 48
Под сводами пещеры снова раздался смех. Лимеранского здесь не понимали лишь Анжелика и Лариса с Ромкой, все остальные в той или иной степени уже овладели языком, на котором им предстояло общаться в дальнейшем. Олег, правда, особо задерживаться в другом мире не планировал, но вместе с сыновьями тоже успел немного освоить альтеранский. Впрочем, засмеялись сейчас, в основном, опять только альтеранцы – другим просто не были ведомы истории о контуирских эльфах и троллях.[1]
— Между прочим, на сей раз половина беженцев на совести Рондвира, — также язвительно парировал Лонгаронель.
— Ему есть с кого брать пример, — усмехнулся король. — Ладно, рассказывайте.
— Повествование выйдет долгим, — пообещал Лонгаронель. — Может, сперва перейдём в наш мир?
— В Блонвуре уже ночь. И, честно говоря, я даже не знаю, где там можно тихонько уединиться с такой оравой… — возразил Элестайл.
— В любой лекционной аудитории, — предложил Дальгондер. — Но можем, конечно, поговорить и здесь. Надеюсь, эта проклятая дверь не закроется сама.
— Давайте здесь, — настоял Элестайл. — А то, если там вас только кто-нибудь увидит – такой переполох поднимется, что спокойно побеседовать удастся нескоро.
— Как скажешь, — согласился Лонгаронель, представив, что за уход без предупреждения ему устроит Эльджета. — Начнём с того, что здесь собрались представители двух миров. Точнее трёх – с учетом альтеранцев, но я сейчас о беженцах.
Бровь Элестайла снова взметнулась вверх.
— Дело в том, — продолжал Лонгаронель, — что в этих пещерах расположены сразу два портала. Один ведет на Альтеран, другой на Сэйнорру. Сами же пещеры находятся в мире, именуемом Землёй, — он выбрал русское название планеты, поскольку английское всегда считал труднопроизносимым. — Так вот, Вилория, а потом и Рондвир с друзьями вышли из пещер на Земле. Наш же поисковый отряд занесло на Сэйнорру. Таким образом, встретились мы лишь не так давно.