Наши в космосе
Шрифт:
— Надо бы сделать, одним словом, — заключил Меринов и одел фуражку, намереваясь уходить.
— Иди, иди, — с досадой махнул рукой купец и покачал головой. — Эх, хлопоты…
Тут он заметил, что помещик смотрит на него как бы с некоторым испугом.
— Ты-то чего переживаешь, Дрожин? — кисло проговорил он. — Дай, я тебе наливочки еще добавлю.
— Слышь, Петр Алексеевич, — проговорил Дрожин, тиская в руках свою рюмку, — не летал бы ты сам, а? Пошли лучше приказчика.
— Да что с тобой?
— Видишь,
— Да ну тебя, право. Нашел, что бояться. Летают же другие — и ничего.
— Не летай, — гнул свое помещик.
— Отстань, говорю. Сказать по совести, я бы и не полетел, но… — Жбанков сел, мечтательно уставившись в потолок. — Хочу, знаешь, поглядеть, чего там.
— Эхма! Нашел чего на старости лет захотеть!
— А чего, по-твоему, я хотеть должен? Вроде все при мне уже есть. И дело, и дом свой, и сыновья взрослые… И авторитет. Теперь — что, теперь надо мир увидать. Ну, опять же не без пользы для дела. Заодно и торговлю приподнять.
— Э-эх… — махнул рукой Дрожин. — Мир повидать. Эка невидаль! Я вот, когда в полку еще служил, где только не был. И что?
— А то! Ты зря не думай, я на тебя смотрю и замечаю. Тебя что ни спроси — все ты знаешь, что ни скажи — на все у тебя каламбур готов. А откуда оно взялось? Разве ты в своем поместье полную голову историй набрал? Нет, в полку и набрал.
— Да чего там…
— Ты давай не скромничай! Припомни, как у Агаповых про крокодилов сказывал. Все вокруг тебя только и крутились. А у исправника на приеме, помнишь? Только тебя и слушали, как ты с арапами знался и на слонах за вином ездил.
Помещик хмыкнул, польщенный.
— Ну, положим, арапов ты и здесь посмотреть можешь, — изрек он.
— Эвон! — рассмеялся в ответ Жбанков. — Где ж я на них полюбуюсь? Разве мужиков своих сажей напачкать?
— Да ты не ухмыляйся, а, будь добр, доберись до Петербурга. Да погуляй вдоль заграничных ведомств. Там арапы, почитай, каждый час проходят. Смешно сказать: важные, как гуси, а такие чернющие!
— Ну, уж за этим я в Петербург не поеду. Что я, школяр какой, за басурманами бегать, свистать?
— Дело твое, брат. Подбавь-ка наливочки. А все одно, не летал бы ты сам.
— Сказано, решено.
— А вот посуди: захотелось тебе в дороге, положим, щей похлебать. Как быть?
— Как… Сварить — и все дела.
— Сам варить будешь? Или кухарку с собой возьмешь?
— Ну… Из мужиков хоть один кашеварить сможет, я так думаю.
— Пусть так. А на чем он тебе их варить будет?
— Известное дело: щи завсегда на огне готовили.
— На огне? — Дрожин победно щелкнул пальцами. — Стало быть, и дрова с собой прихватишь? А сколько? Вязанку, две или воз? А куда товар складать станешь?
Петр Алексеевич растерянно моргнул, будучи совсем загнан в тупик таким разговором. Но затем лишь отмахнулся:
— Ну тебя, Дрожин. Мне по торговле соображать надо. А про щи и дрова у меня инженер все знает. Летают же люди и с голоду не мрут.
— Эх, Петр Алексеевич… — вздохнул Дрожин, только головой покачав.
— А в «Ведомостях» сказано, окороков с собой брать и рыбы вяленой, — продолжал оправдываться купец. Дрожин встал, оправил сюртук.
— Хороша у тебя наливочка, Петр Алексеевич, но пора и честь знать.
— Да посиди, — кисло проговорил Жбанков.
— Покорно благодарствую. Однако опасаюсь, без меня в усадьбе мужики вишню пересушат. Вишню я сушу, — пояснил он. — Повезу на продажу. Вишня хорошая в этом году. Не пожелаешь у меня купить?
— А… — махнул рукой купец, — до того ли мне сейчас?
— Как знаешь, Петр Алексеевич. Бывай, значит.
Последние приготовления завершились раньше чем через месяц. Не откладывая дела в долгий ящик, Жбанков велел инженеру готовить снаряд в дорогу немедля.
Вот тут и состоялся у них один своеобразный разговорчик.
— Это… — проговорил инженер и зашелся гулким кашлем.
— Ну? — невозмутимо отвечал купец.
— Я говорю, на неделе уже отчаливать будете, а с кем лететь собрались?
— А тебе что за дело?
— Ничего, просто надобно знать.
— Ну, положим, Гаврюху беру — приказчика. Мужиков возьму, человек пять, в помощники.
— Мужиков… — Меринов тяжело сглотнул. — Должно быть, шибко смекалистые у вас мужики, ежели хотят снаряд от земли поднять и к планетам направить.
— Не пойму я, о чем это ты?
— О том говорю, что снаряд — не упряжка. Его вожжами не постебаешь. Кто, спрашиваю, этой махиной рулить будет?
Купец при этих словах сел как подкошенный. О главном он и не подумал. В самом деле, следовало брать с собой хоть одного ученого человека, чтоб тот смог найти дорогу и разобраться во всех трубочках и гаечках, что накрутил в огромном количестве инженер Меринов.
— Вот те на… — только и сказал Петр Алексеевич. — И что ты сам на такой счет мыслишь?
— Тут и мыслить нечего, — беспечно ответил инженер. — Требуется пилотов выписывать.
— А, ну так выпишем, — с облегчением рассмеялся Жбанков, радуясь, что вопрос разрешается столь просто.
— Из Англии… — нерешительно добавил Меринов. — Я говорю, надо бы пилотов из Англии.
— Ну, можно и из Англии, — осторожно согласился Жбанков. — А что, непременно оттуда?
— Как есть, непременно. Поскольку снаряд по заграничным приборам полетит, то и…
— Ну… ладно, раз такое дело.