Насильно твоя-2

Устинова Мария

— При чем здесь Москва? — насторожилась я.

— Я же… решил вопрос с Федоровым. Там сейчас передел. К власти придут новые люди, Эмиль в фокусе внимания. Ты не волнуйся, он уверенно себя чувствует. Борзый стал.

Он потрепал мой затылок, наклонился и поцеловал в лоб.

Я отстранилась, глядя вниз — на наши ноги на светло-сером бетоне. Мои велюровые босоножки смотрелись на его фоне дико и слишком дорого. Я пыталась уложить в голове новую информацию о муже.

Судя по словам Андрея, другим группировкам с Эмилем придется считаться. Он доказал это, растерзав

всех, кто пытался его убить. Теперь его начнут бояться. Уважать. А если выгодно, то и сотрудничать. Но я соблазняла богатого бизнесмена, да, нечистого на руку, связанного с криминалом, но не убийцу и не того, кого назвали за жестокость Зверем.

Еще один поцелуй в лоб привел меня в чувство.

— Дина…

Андрей осекся, услышав шаги, но это был всего лишь официант. Тот застыл в дверях, взволнованно глядя на нас. Все ясно, нам пора.

— Сейчас, — кивнул Андрей, и убрал руку от пояса.

Он взял меня за плечи и наклонился, пристально глядя в глаза.

— У нас мало времени, меня могут накрыть. Я уезжаю на время. Пришел попрощаться и спросить… поедешь со мной?

Глава 51

— Он тебя убьет.

Андрей беспечно улыбнулся.

Зря, я отлично знаю мужа. Убьет, даже если бросил. Он не прощает плевков в лицо, а ждать умеет долго. А потом до меня дошло, что Андрей не знает, что я делала тест и он отрицательный… и все равно зовет с собой.

Иногда одиночество творит с людьми страшные вещи. Хотя я точно знаю — это спасение, а не кара. Я обхватила ладони Андрея, сжала, как тогда, когда мы прощались на грязном полу заброшенного цеха.

— За углом ждет машина. Если пойдешь со мной, ты для всех исчезнешь. Никто тебя не найдет, я спрячу, просто скажи «да»…

— Я остаюсь.

Он обо всем догадался по моим глазам.

— С Эмилем?

— Нет. Мне нужно прийти в себя, — сказала я. — Пойми, я только что освободилась. Мне нужно уладить с судом… Разобраться с делами. Андрей, я не хочу в бега, наоборот… я хочу вернуться к жизни.

— Я тебя понял, — спокойно ответил он на мои мольбу и панику в голосе.

Можно было сказать миллион слов, но я только вздохнула.

— Я вернусь, — Андрей начал отступать. — Найду тебя… И если он тебя обидит, я прострелю ему башку.

Я шагнула за ним, пытаясь оттянуть миг прощания. Не знаю зачем… Таких чувств, как к мужу, к Андрею у меня не было. Я его простила и не желала зла, и больше не боялась одной постели с ним, как когда мы познакомились. Была благодарна за то, что понял и не заставил выполнять обещаний.

Но есть вещи, которые сложно забыть: общая война, откровенность в словах и чувствах, боль. Он знает, что я его не люблю. Нет, неверно. Люблю не так, как Эмиля.

Наши пальцы скользнули друг по другу в последний раз, и я остановилась, сдержав порыв. Осталась под дождем на заднем дворе кофейни. Холодные капли скатывались по лицу и прибили тонкое платье к телу.

Он выскользнул через калитку и на мгновение остановился, глядя на меня сквозь сетчатый забор. Стой на месте, Дина. Не подходи.

Он улыбнулся на прощание, легко перебросил сумку на другое плечо и скрылся в узком переулке. Только когда он ушел, я поняла, что он не стал целовать меня на прощание. Может быть, отложил до следующей встречи.

Нужно вернуться в кафе. Я стояла под дождем, слушая, как шелестят по бетону капли. В дверях снова появился официант, и я пошла обратно. Уже в зале поняла, чего испугался парнишка. Вокруг моего столика толкалась охрана. Из коридора я вовремя вышла — двое собирались проверить туалеты.

Антон в черном строгом костюме больше напоминал профессионального телохранителя, чем бандита и «правую руку» моего мужа.

— В чем дело? — прохладно спросила я, хотя сердце чуть не выпрыгнуло из груди.

Андрея не должны схватить — вовремя ушел.

— Где вы были? — Антон обернулся, взгляд скользнул по красному платью. Он заметил темные крапинки от дождя на подоле, но ничего не добавил.

— Мне нельзя выйти в туалет? — я села за столик, сдвинув тюльпаны в сторону, и взяла стакан остывшего латте. — Может, хватит шпионить? Мы в разводе. Передайте Эмилю, что он переходит границы.

— Прошу прощения, — Антон кивнул своим, мол, на выход. Охрана вышла, прихватив с собой тюльпаны.

Антон уходил последним.

— Зайдите ко мне вечером, — тихо попросила я, и он кивнул.

Допивать кофе не хотелось. Я вернулась домой, переоделась и расчесала щеткой намокшие волосы. Сидела на кровати и смотрела в пасмурное окно.

После встречи с Андреем стало легче. Желтые тюльпаны вынули меня из кокона, в который я угодила после развода. А еще он сказал, что женщин, которых закрывали собой, не бросают.

Эмиль столько отдал за меня, включая свою жизнь, что внезапный развод вызвал вопросы. Как ты, Эмиль? С тобой все хорошо? Тебе больно? Что с тобой творится, что тебя прозвали Зверем?

Вопросы, вопросы. Ни одного ответа. У меня странное сердце, чувства неправильные. Но, боюсь, я никого не смогу полюбить, как мужа. Когда я остыну, а это уже начало происходить, я вообще не захочу любить.

Я заглянула в шкаф, готовясь на вечер. Вытащила новое платье, взглядом зацепившись за сорочки Эмиля в глубине шкафа. Его вещи все еще здесь. Хотела выбросить — рука не поднялась.

В его одежде я спала, когда становилось плохо. Меня беспокоили кошмары. Снилось, что я стреляю в Илью, а он не умирает и хрипит, пялясь на меня красными глазами, пока мужчины душат его. Я просыпалась в панике, в холодном поту, и прятала нос в манжету сорочки, крутилась, и снова засыпала, радуясь, что у меня остались вещи, которые хоть чуть-чуть пахнут мужем…

Мне трудно без него. Тяжело. Не буду скрывать.

Проблема в том, что рядом с ним не легче.

Антон позвонил ближе к вечеру: согласился встретиться после работы и заехать около семи. Я оделась и вышла заранее. Центр стоял в пробках, а мы договорились пересечься на Ворошиловском. Снова сходила в кофейню за латте взамен утреннего, но передумала и взяла травяной чай: ромашка, мята, и нет сахара.