Насл?дство
Шрифт:
По коридору прошли служанки, смеясь о чем-то своем. Отголоски их голосов заставили Катю подняться с пола и, предварительно поправив прическу, выйти из комнаты. О ней и так уже ходят слухи, а если еще заметят, как она, точно поломойка, сидит на полу…
Вызовут душевного врача.
И, может, будут не так уж и неправы?
Мережская мотнула головой, словно хотела вытрясти из нее глупые мысли и неторопливым шагом отправилась в сторону кухни. Надо себя чем-то отвлечь. С Ариной поговорить, что ли. Из прихожей послышался скрежет, и вдова остановилась, прислушиваясь…
Кот?
А если нет, то
Скрип половиц…
Руку больно заломили за спину.
— Думала, испугала меня, тварь? — у отца был злой, очень злой голос. — Я породил тебя, и я вправе от тебя ждать благодарность и почтение! Сейчас мы проедем до одной конторы, где ты, моя милая, подпишешь все бумаги, которые я тебе дам. Поняла?
На руку нажали. Катя закусила губу и почувствовала, как по щекам текут слезы.
— Отец, пожалуйста, не надо…
— Ты сделаешь все, что я скажу. Поняла?
— Отец…
Ляпецкой развернул дочь лицом к себе, придерживая ее за плечо. Лучше бы он этого не делал: Екатерина увидела в его глазах бешенство и одержимость. Ту самую, которая появлялась, когда вопрос, например, касался фамильной чести инкнесского рода.
Аристарх замахнулся, и девушка зажмурилась и вся сжалась в ожидании удара.
— Не стоит.
Екатерина осторожно приоткрыла глаза.
Рядом стоял Михаил и держал инкнесса за ту самую руку, которая должна была поставить вдове очередной синяк. Климский схватил Катю за локоть и попытался задвинуть ее себе за спину. Мережская, повинуясь движению его руки, послушно спряталась за его худощавой фигурой.
Лицо Аристарха перекосилось от гнева.
— Вот значит, как. Все-таки полюбовника нашла. А Машка-то (юрист вздрогнул) еще сетовала, что нет в тебе женской мудрости. Вот и мудрость отыскалась. Ну, ладно, предательница. Придет и мой черед над тобой посмеяться. Денег без моей помощи ты мужниных не получишь — так и знай.
Инкнесс вырвал руку из цепких пальцев Михаила и, окинув парочку презрительным взглядом, удалился.
Климский развернулся к Кате только когда за ее отцом захлопнулась входная дверь.
— Вы в порядке?
Екатерина сцепила руки в замок и опустила голову.
— Да.
— Екатерина?
Он коснулся пальцами ее подбородка.
— Посмотрите на меня.
Она посмотрела. И призналась:
— Мне страшно.
Михаил провел пальцами по ее скуле.
— Все будет хорошо. Юридически вы правы. А вашего папашу вообще при желании можно привлечь к суду.
Кожа под его ладонью покрылась мурашками. Мужчина поспешно добавил, убирая руку:
— Синяк скоро сойдет, и вы будете по-прежнему прекрасны.
Инкнесса смотрела на него крайне изумленно.
— Разве ж я прекрасна?
Месяц назад он сказал бы, что нет. Мария красивее. А сейчас…
— Вы очень храбрая женщина.
— Я трусиха, и знаю это.
— Не каждая решилась бы идти против отца. Тем более такого.
— Просто… — Катя запнулась и опустила глаза. — Просто у меня есть вы…
Михаил чуть подался вперед.
— Не знаю, чтобы я делала без юриста…
Мужчина горько усмехнулся и отпрянул.
— Я всегда в вашем распоряжении.
Вдова бросила на него нерешительный взгляд.
— Вы… разрешите составить вам компанию за завтраком?
— Конечно, инкнесса.
Он подал ей руку, и они направились в кабинет.
Картина притягивала взгляд. И чем дольше Михаил на нее смотрел, тем больше ему казалось, что она соответствует действительности.
Сегодня утром, за завтраком, ему почему-то вспомнился Беруст:
… Мой взгляд спокойно ею встречен. Неведом пыл ей ран сердечных, Жеманства и лукавства яд Не отравил уста ея, Притворство не гнетет чело, И не пустило корни зло Ни в мысли, ни в сердечный круг [1] . Среди бесчисленных подруг Она не роза, а тюльпан. Пусть и не всеми он желан, Но весной радует нам глаз Тем, что цветет не на показ, А с весной вместе в унисон…1
[1] Беруст жил задолго до глубоких исследований человеческого тела. В те времена не было известно про сердечную мышцу, и говорили «сердечный круг».
— Господин интересуется живописью?
Михаил вздрогнул и перевел взгляд с портрета на остановившуюся рядом с ним экономку.
— Работа мастера Феллида. Вы же знаете, что он писал портреты дочерей самого великнесса?
Он не знал, но почему-то кивнул.
— Величайший портретист нашего времени. Эту работу он назвал «отражение».
Климский не мог не удивиться:
— Почему?
— Так кто ж знает. Разговаривая с господином Мережским, он отметил, что «сестры похожи, как две стороны одной медали: одно естество, поделенное на два лица».
Юрист поморщился. Высказывание ему не понравилось. Аглая, внимательно следящая за его реакцией, спросила:
— А вы здесь хозяйку искали что ли? Так она в другой гостиной. К ней господин прибыл с букетом. Проводить вас?
— Нет, спасибо.
Мужчина чеканным шагом отправился в кабинет.
— Не понимаю вас.
— Гастин хочет прийти к вам с обыском, — Талькин навис над ней, сжав кулаки. — Вы понимаете? Они… они… Это же ужасно!
Екатерина безразлично пожала плечами.
— Мне все равно. Пусть приходят.
Мережская встала, чтобы поставить в воду врученный ей пять минут назад букет. Юрий взял ее за плечи и усадил обратно, затем сам сел рядом.
— Вы… знаете, вы очень интересная женщина. Я… — он нервно потеребил рукав, потом отобрал у кати цветы, положил их на стол и взял ее за руки.
— Катерина, хотите я поклянусь быть всегда на вашей стороне?
— Я очень ценю вашу помощь и особое ко мне расположение, но, право, не стоит…
Вдова не договорила — юноша коснулся ее щеки.