Наследие Иверийской династии. Дочери Мелиры
Шрифт:
Кисти рук заледенели, несмотря на жуткую жару. Браслеты из ризолита ощущались как-то особенно тяжело. Я мучительно сглотнула, борясь с извечным спутником опустошённой магической памяти – бессилием. От неприятных ощущений снова едва не рухнула на пол, но устояла. По виску стекла капелька пота.
Удивительно было оказаться противницей Ордена Крона и всей душой желать ему поражения.
– Учитывая, что он поторопился самолично возглавить отряды боевых магов… – Батор не заметил во мне изменений, пожевал губами и задумался вслух: – Из чувства
Я опустила глаза – веки стали неподъёмными. Просунула пальцы под ошейник и потрогала знак соединения. Это была моя единственная защита от вероятного заключения. Моя возможность доказать свою невиновность. И моя связь с живым ментором… Сердце болезненно сжалось, стоило представить, как черный паук исчезает прямо сейчас, под моей ладонью. Все трое присутствующих будут только рады обвинить меня в убийстве и выдать Квертинду на растерзание. Но даже то, что меня немедленно отправят в Зандагат, будет меньшим из ударов…
– Понимаю, – покорно проблеяла я и принялась про себя считать вдохи.
– Если передо мной встанет выбор между Квертиндом и чем-либо ещё, я однозначно выберу королевство, – со значением поведал консул Батор. – И сейчас, похоже, передо мной стоит именно такой выбор.
– Ах, как жаль, что здоровье не позволяет вам пройти испытание войной! – воскликнула Лаптолина. – Ваша милость, лучшего правителя Квертинд и не желал бы. Каким королём вы могли бы стать!
Я прикусила щёку. Жорхе едва слышно фыркнул, но консул Батор оживился. Откинул веер, поправил золотую брошь-весы и с нежностью воззрился на Првленскую. Трудно было сказать, поверил ли он в её лесть или просто снизошёл до актёрства красивой женщины.
– Ох, – тут же смутилась наставница, видимо, тоже не уловив настроения консула. – Простите мне эту вспышку, я… слишком расчувствовалась. – Она вытянулась в кресле, даже немного привстала и всем телом подалась к Батору: – Ваша милость, мы можем поговорить наедине?
– Несомненно! – тут же подхватил мужчина.
Он поднялся и повелительно махнул рукой нам с Жорхе:
– Подите прочь. Вы не должны видеть госпожу Првленскую в момент её уязвимости.
Лаптолина так громко выдохнула облегчение, что это было похоже на стон. От жестокой, расчётливой и циничной хозяйки Мелироанской академии эту чуткую хрупкую женщину отделяла пропасть размером с Мариисское море. Или весь Безвременный океан. Воистину, в кресле перед консулом сидел господин Демиург в платье. Возможно, не столь же могущественный, как создатель Орден Крона, но точно не менее опасный.
Нам с Жорхе ничего не оставалось, кроме как переглянуться и выйти за дверь.
Я тяжело вздохнула и сорвала с головы шляпку.
Троллье дерьмо!
Очевидно, что Батор не верил мне ни на каплю и любые попытки убедить его в невиновности терпели крах. Оставалось надеяться на Лаптолину, ведь даже стязатель Вилейн не имел авторитета в глазах консула Верховного Совета.
Жорхе же, казалось, не обеспокоился произошедшим, а даже приободрился, словно только и ждал удобного случая покинуть кабинет.
– Идём, – он слегка подтолкнул меня в пустой коридор, ведущий куда-то вглубь здания. – У нас здесь есть ещё кое-какие дела.
Дела? В консульстве? У нас? Мне не нравилось то, что я совершенно не понимала происходящего и не контролировала ситуацию. С самого начала в Баторе я только и делала, что покорялась обстоятельствам. И сейчас тоже покорно зашагала вслед за стязателем, рассматривая широкую спину в чёрном запылившемся плаще. Что он задумал?
– Стязатель Вилейн, – обратилась я, изрядно удивив моего тюремщика. Он остановился и оглянулся, а я начала издалека: – Целый год вы не отходили от меня ни на шаг, а в Мелироанской академии так и вовсе сторожите у дверей комнаты. – Я покрутила в руках шляпку, не зная, куда бы пристроить этот странный предмет одежды. – Но вчера, когда кто-то прикончил Тильду, вас не было рядом. Почему?
Весьма резонный вопрос. Может, Вилейн имеет какое-то отношение к преступлению? Ведь даже если Лаптолина сумеет убедить Батора, я получу только отсрочку, но никак не освобождение от ответственности. Настоящий виновник всё ещё на свободе. И мне предстоит его найти.
– Ночью я был в Астрайте, – ответил Вилейн. – В фамильном замке Блайтов. Пришлось отлучиться и оставить тебя в одиночестве.
Он снова двинулся в путь, а я – за ним. Шляпку пришлось перекинуть за спину, наподобие капюшона, и завязать ленты у горла. Я бы её выбросила, но тонкое кружево и аккуратный нежно-голубой бант наводили на мысль о высокой стоимости головного убора. Да и, честно признаться, она мне нравилась.
Как и туфли из мягкой кожи, что почти не стучали каблуками по полированному паркету. По сравнению с Мелироанской академией, помещение консульства поражало сдержанностью: светлые стены могли похвастаться редкими гравюрами, изображающими сбор урожая, распитие вина или праздник Династии. Цветовое однообразие нарушалось только бордовыми стягами Квертинда с Иверийской короной. Скупо, строго, официально.
Я почти не видела окружения, пораженная неожиданным открытием: стязатель Вилейн соврал! От Батора до Астрайта не менее четырёх дней пути на дилижансе. Если ехать верхом, возможно, быстрее, но за ночь он никак не мог преодолеть такое расстояние.
– Я читала, что замок Блайтов называется Варромар и является вторым по величине в Квертинде. После Иверийского, – осторожно продолжила я, помня уроки Лаптолины о том, что не стоит сразу же бросаться в спор. – И что он расположен в Астрайте – столице полуострова Змеи. Того, что далеко на западе.
Конец ознакомительного фрагмента.