Наследие Кагана
Шрифт:
Мужчина нервно дернулся, его взгляд прежде спокойный и уверенный вдруг запылал яростью.
– Зачем вам предводитель, если он не может ничего решать без кучки ненужных людей? – Он закинул голову, почесывая рукой подбородок, после вернув голову в прежнее положение, продолжил, – Значит, твоему брату нужно будет стать тем самым Каганом, который сможет убедить своих людей перестать преследовать темсущей, если он не хочет начала войны, которая начнется с пролитой крови ее дорогой сестры. – После мужчина, который даже и не счел нужным мне представиться, повернулся и зашагал прочь. Я постаралась встать с земли, ноги наконец-то стали меня слушаться, неприятные
– Тебя отправят в мазанку, специально приготовленную для тебя, к тебе приставят помощницу, еще раз повторяю помощницу, не прислужницу, среди нас прислужников нет. Она поможет тебе привести себя в порядок, после ты своей рукой напишешь письмо для своего брата со слов Вагии. – Он перевел взгляд на Вагию, она ему согласно кивнула. Кивнув ей в ответ, он снова направился прочь, но на этот раз за ним последовали его сопровождающие, все кроме ведуньи.
– А кто вы? – Выкрикнула я ему в след. – По нашим обычаям прежде вести разговор нужно назвать свои имена.
Он остановился, но не обернулся.
– Я тот, кто уничтожит ваш Альбиониум, если вы не прекратите лить кровь детей Темреса. – Так и не оглянувшись, он направился дальше. Кричать ему вслед еще что-то было бессмысленно, да и мне не особо и хотелось.
Ведунья, оставшаяся на своем месте, спокойно заговорила со мной.
– Ее зовут Зифа, она не служит тебе, ее просто попросили помочь. Тебе стоит общаться с ней уважительно. – Она взглянула на небо и ослепленная солнечными лучами зажмурилась, – я приду, как только освобожусь и мы напишем письмо, – опустив голову, она несколько мгновений поморгала, а потом, переведя взгляд за мою спину, заулыбалась. – Рада тебе Зифа!
Я обернулась и увидела девушку с такими же огненными волосами как один из воинов, ее лицо тоже было усыпано яркими вкраплениями в тон волос, а глаза были такие яркие такие целенные, для меня было удивительно, что ее брови и ресницы были тоже окрашены в цвет волос. Она была наряжена в рубаху и приталенный сарафан как у Вагии, но у нее он был зеленый с бледно зеленым орнаментом, если бы времена года были людьми, эта темсущи была бы наипрекраснейшей весной, такой яркой и цветущей. А я была бы зимой, но с грязными проталинами, серым не растаявшим снегом, с грязными лужами, покрытыми тонким льдом.
– Я тоже рада тебе Вагия, как Або?
Лицо Вагии переменилось, оно приняло нежное очертание, не смотря на черный раскрас под глазами мне казалось, что она посветлела и как-то засияла.
– Он хорошо, спасибо что спросила. Оставляю Айдарию в твоих руках, присмотри за ней.
Зифа без стеснений стала меня разглядывать.
– Почему ты прячешь лицо за маской?
Я смутилась от такого наглого вопроса. И не произнеся ни звука, продолжила разглядывать ее.
Девушка наигранно закатила глаза.
– Не хочешь говорить не нужно, – она махнула рукой, – пойдем, вон там твоя мазанка.
– Мазанка? – переспросила я, – вы так называете жилище?
– Да, а вы не так называете?
– Нет, у нас терема да избы.
– Хм ,какие интересные у вас названия.
Мы приблизились строению круглой формы, с заостренной как острее стрелы крышей, подойдя в упор, я коснулась шершавой стены красно-коричневого цвета.
– Почему мазанка? Не жилище или еще как-то.
– Потому что при строении стены обмазывают глиной, потом приставляют стальные листы, оставляя немного места между ними и мазанкой, накидывают туда дрова
– Зачем?
– Чтобы обжечь глину и получить прочную и теплую мазанку.
Крыльцо было тоже глиняным, как и сама мазанка. Поднявшись по трем ступенькам, мы отварили тяжелую дверь из толстой древесины, сцепленной железными скобами.
В самом помещении было светло и пахло травами. У стены стояло спальное ложе, сделанное из дерева, подушки и матрас казалось, были сделаны из мешковины, поверх лежала пушистая шкура серебряного зверя. Два не больших окна были над деревянным круглым столом, около кровати, и высоко над умывальной тумбой. Сама умывальная тумба была отличная от наших, в моих покоях была деревянная тумба с серебряным тазом сверху, с отверстием в низу, а над тазом был серебряный цилиндр с узким вытянутым рычажком, который при вдавливании подавал теплую приготовленную служащими воду. То здесь была связанная из мелких веток тумба, походившая больше на корзину, поверх нее стоял глиняный таз, без нижнего отверстия, над тазом возвышался прямоугольная конструкция, походившая на походную фляжку, только фляжки обычно делали закругленные. Внизу конструкции был выведен широкий вертикальный выступ с плоским перекрытием. Рядом с тумбой стояло омывательное корытце, а напротив стояла ширма сплетенная из тонких веток, но в отличии от тумбы, на ширме ветки плотно прилегали к друг к другу.
– Вот твое временное пристанище, – проговорила Зифа.
– Спасибо, – проговорила я, плюс маски в том, что не нужно улыбаться, твои собеседники все равно не увидят эмоций на твоем лице.
Девушка подошла к умывальной тумбе и легонько потянула за плоское перекрытие, вода полилось в таз. Она вернула заслон на место, и вода перестала литься.
– Позже я покажу, где брать воду для умывания, а где питьевую.
Я кивнула, хотя мне хотелось с криком «я даже не представляю, как принести воду самой» бежать.
– Мне помочь тебе помыться или снять твой наряд.
– Нет, спасибо за помощь, можешь идти.
Зифа подозрительно на меня посмотрела.
– Хорошо, Данис будет снаружи, чтобы не возникло желания сбежать.
– А есть зеркало?
– За ширмой, – ответила Зифа, и потупив свой любопытный взгляд направилась к выходу.
Когда я наконец-то осталась одна, сразу же направилась за ширму. Огромное зеркало на стене пугало меня собственным отражением. Треснутая маска, глаз на открытом участке маски красный, белая лента, что располагалась на моем лбу и уходившая к затылку и плотно перекрывающая мою косу внахлест, выглядела плачено, роспись жемчугом отвалилась, оставляя торчавшие нитки. Еще с утра голубое платье с украшенными камнями воротом и рукавами было грязное, подол внизу почему-то был порван.
Я перекинула через плечо длинную перекрытую полностью косу. Достав булавку, я ослабила плетение ленты и выпустила свои волосы наружу, снимая с головы дурацкую ленту. Отвернувшись от зеркала, я стала развязывать ленту платья за спиной, эти подлые завязки не поддавались, и когда отчаянье, что я не выберусь из этого платья, взяло вверх до такой степени, что я уже направилась к выходу, чтобы попросить Зифу вернуться, пальцами почувствовала, как узел ослабевает. Я вернулась за ширму и скинула платье. Представши пред собой ногой, я расплела косу, и аккуратно стянула маску. В зеркале на меня смотрело ненавистное мне лицо с разными глазами. Я долго всматривалась в свое лицо, будто обвиняя его в случившемся, не будь оно уродливое, меня бы не отправили из терема прочь от посторонних глаз.