Наследие Кагана
Шрифт:
Я прошла по мазанке к корытцу, которое меня уже поджидало. Я стянула башмаки и босыми ногами встала на пол, ощущая плохо оструганную древесину под ногами. Корытце было заполнено водой, которая к моему несчастью уже остыла, я поежилась от холода, меня пробивала крупная дрожь, а кожа покрылась мурашками. Сжимаясь в продрогший комок, я все же села. И стала омывать себя водой, стараясь смыть все случившиеся.
Раздался стук в дверь, я не успела даже среагировать, когда дверь отварилась и в мазанку влетела Зифа. Я не успела ее толком увидеть, как инстинктивно положила голову на мокрые колени, поджатые к животу,
– Прости, я не смотрю, не думала, что ты уже купаешься. Я принесла тебе сарафан, рубаху и ткань, чтобы обтереть тело.
– Уходи! – Глухо, но озлобленно прокричала я.
– Я прошу прошения, я не подумала.
Я слышала, как Зифа переминаясь с ноги на ноги, не торопиться уходить.
Шальная мысль проскочила у меня в голове. «если хочет взглянуть на мое уродство пусть глядит». Было страшно вот так открыться, сейчас все же я надеялась вернуться домой, и я не хотела бы вредить правлению своего брата историями об уродстве его родной сестры.
Но, все же, сделав два вздоха, я резко поднялась на ноги и подняла голову, но как оказалось, единственный зритель уже уходил прочь, закрывая тяжелую деревянную дверь.
Я снова опустилась в корытце, заново привыкая к прохладе воде. Около корытца стояла маленькая плетеная лавка, а на ней были глиняные бутылочки. Я подняла одну бутылочку и, с трудом достав из горлышка деревянную пробку, поднесла к носу. В нос ударил едкий сладкий запах, не знаю чего, но этот запах вызвал во мне рвотные позывы. Я вернула бутылочку на место и взяла следующую. Следующая бутылочка оказалась с запахом кедрового масла и полевых цветов. Небольшое количество я выплеснула на ладонь, и размазав его по руке, поняла что это отличное средство для омывания тела, к моему счастью в одной из бутылочек я нашла голубую глину, «смогу помыть волосы» подумала я, так как боялась, что мне приготовят для мытья головы взбитые яйца. Я ничего не имела против этого прекрасного средства для волос, только мне не нравился плохо смывающийся запах постоявших яиц.
Долго наслаждаться водными процедурами я не могла из-за холодной воды, и потому наспех ополоснув тело, я выскочила из корытца и метнулась к кровати босыми мокрыми ногами, чувствуя, как в нежные ступни впиваются мелкие заносы. Я быстро обтерлась и стала облачаться в приготовленный для меня наряд темсущи. Необычно и то, что они не только сами созданы из яркой палитры цветов своего бога, но и вещи предпочитают яркие и броские. Я надела белую накрахмаленную рубаху, поверх натянула синий сарафан, он был, как и у Вагии только орнамент был другой, в форме листов деревьев, для талии был широкий ремень с изображением круга, окутанного толи волнами толи туманом.
С тяжестью выдохнув из-за навалившейся усталости, я прилегла на жесткое и весьма не удобное спальное ложе. Мне хватило одного мгновения, чтобы провалиться в забвение сна.
Глава 2
В полудреме я услышала, голоса за дверью, без особого желания с трудом я открыла глаза, которые тут же пожелали закрыться. Очень сложно выходить из состояния сна, особенно если тебе этого самого сна катастрофически мало. Прекратив бессмысленную борьбу с глазами, которые почему то предпочитали оставаться закрытыми, я стала вслушиваться
– Не смей заходить без стука! – Зазвучал твердый и властный голос, в котором я узнавала мелодичность Вагии. Я поморщилась, присутствие ведуньи за моей дверью говорило о том, что все случившиеся не страшные грезы и не галлюцинации.
– Мне просить позволения входить? Я ни рабыня и ни служанка. – Отвечал обиженный женский голос.
– Но и не хозяйка, к тебе бы кто-нибудь посмел ввалиться в жилище без приглашения, посмотрела, понравилось бы тебе такое.
Раздался резкий стук в дверь, я все еще не открывая очей села на кровать. Тело отозвалось тяжелой, ноющей болью. Я с трудом встала, стук повторился.
– Подождите, я не готова! – Крикнула я, боясь, что Зифа снова ворвется ко мне в жилище.
Быстрыми шагами я забежала за ширму, суетливо ища важный атрибут для скрытия своего лица. Я всмотрелась в маску, которая была с трещиной и потертостями, потом взглянула на свое лицо. Как говорится, из двух зол нужно было выбрать наименьшее, наименьшим оказался мой скрывающий лицо атрибут, все лучше, чем мое истинное лицо. Я приложила маску к лицу и торопливо стала завязывать тонкую шелковую ленту на затылке, когда я убедилась что маска села как влитая и прекрасно скрывает мое лицо, я взялась за ленту для волос. Приложив середину ленты на лоб, я стала аккуратно расправлять ее вокруг головы и, соединив на затылке, я стала туго обвивать оба конца ленты вокруг волос. После прожитых мною восьми зим, как раз в тот год моя мама покинула этот мир и перешла в мир мертвых, я приловчилась сама плести косы и прятать свои локоны под толщей атласных лент.
Убедившись, что я выгляжу подобающе, я тут же отворила дверь и вышла из мазанки на улицу. В суете сборов я даже не заметила, что солнце ярко освещает землю, день в самом разгаре.
Я снова осмотрела деревню, людей было немного, и каждый шел куда-то по своим делам, среди детей темсущи я увидела ребенка серебряного человека.
– Среди нас много серебряных людей, некоторые рождены от темсущи.
Я вздрогнула от неожиданности, около мазанки оперившись на стену, стояла Вагия. Ее боевой раскрас был смыт, но внизу меж ресничек кожа была словно выкрашена в черный.
– Разве такое может быть?
– Многие темсущи были рождены именно от серебряных людей, не смотря на ваш страх, не принятие мы с вами едины, и похоже больше чем вы думаете.
Я виновато опустила голову, я чувствовала вину пред этими людьми за все содеянное моими предками Каганами и старейшинами.
– Ты пришла писать письмо? – Вагия положительно кивнула.
– Я и вчера приходила, но ты спала.
Я немного растерялась и не совсем поняла сказанные ей слова.
– То есть как вчера?
– Проспала сутки и не заметила? – Вагия усмехнулась. – Мне бы такой же здоровый сон не помешал, но ведуньям видимо, суждено спать мало.
– Сутки, – растерянно повторила я. Странно, что после такого долгого и весьма спокойного сна я все равно чувствую себя уставшей и разбитой.
– Хлюпик извозчик просидел у двери в твою мазанку всю ночь, мне удалось его прогнать недавно, чтоб поел, а то и так его ветер сдувает.
– Так, а письмо?
– Будем писать, я послала Зифу за бумагой и чернилами.