Наследие Темного Меча
Шрифт:
— Вы ведь уже много лет не возвращались в лагеря переселенцев, — внезапно сказал Мосия.
Сарьон покачал головой.
— Вы не связывались ни с принцем Гаральдом, ни с кем-нибудь другим? Вы в самом деле ничего не знаете о том, что происходит с нашим народом?
Сарьону явно было стыдно в этом признаться, но он вынужден был вновь отрицательно покачать головой. В это мгновение я отдал бы все на свете за возможность говорить. Потому что мне показалось, будто Мосия обвиняет Сарьона, — и мне страстно захотелось вступиться за моего господина, защитить его от нападок. Но говорить я не мог и только замахал руками, не в силах сдержать возмущение. Сарьон это заметил. Он протянул руку и тихонько похлопал меня по плечу, призывая успокоиться.
Мосия молчал. Наверное, обдумывал дальнейшие слова. Спустя какое-то время он продолжил:
— Вы считаете, что наши люди могут свободно покинуть лагеря переселенцев, когда пожелают, — как это сделали вы. Возможно, вначале это действительно так и было. Но не теперь. Охранники, которых выделили нам земляне, покинули нас много лет назад. Надо отдать им должное — они сражались, защищая нас, как им было приказано. Но эта задача оказалась им не под силу. После того как несколько охранников погибли, а многие дезертировали, армию отозвали. Теперь нас охраняют наши сородичи.
— Сражались?.. Но против кого? Кто нападал на вас? Я ничего об этом не слышал! — возмутился Сарьон. — Прости, что сомневаюсь в твоих словах, Мосия, но согласись, если бы такие ужасные события действительно происходили, к лагерю переселенцев собрались бы газетчики со всего мира!
— Они собрались, отец. С ними говорили хандик-сейдж. Газетчики поверили их лжи — они не могли не поверить, потому что хандик-сейдж щедро приправили свою горькую ложь сладким медом магии.
— Хандик-сейдж? Но кто они такие? — Сарьон был так потрясен, что едва мог связно говорить. — А принц Гаральд?.. Как он мог… Он бы никогда не допустил…
— Принц Гаральд — пленник, заложник своей любви к собственному народу.
— Пленник! — Сарьон ахнул. — Его держат в плену… земляне?
— Нет, не земляне. Но и не мы, Дуук-тсарит, — добавил Мосия, улыбнувшись уголками губ. — Я догадался, что вы спросите об этом.
— Но тогда кто? Или что? — спросил Сарьон.
— Они называют себя Тхон-дуук. На языке землян — техноманты. Они вселяют Жизнь в то, что Мертво. И что самое ужасное, — Мосия понизил голос, — они вытягивают Жизнь из того, что Мертво. Могущество их магии проистекает не из чего-то живого, как это было в Тимхаллане. Они черпают силу в смерти живого. Помните человека, который называл себя Менджу Волшебником? Того, кто пытался убить Джорама?
Сарьон содрогнулся и тихо ответил:
— Да.
— Он был одним из них. Я хорошо их знаю… — добавил Мосия. — Потому что тоже стал одним из них.
Сарьон смотрел на него, пораженный ужасом, не в силах произнести ни слова. Пришлось мне — немому — объясняться за двоих. Я показал рукой на Мосию, потом на Сарьона и себя и знаками спросил, почему Мосия явился к нам и рассказал об этом именно сейчас и какое отношение все это имеет к нам. Не знаю, понял ли Мосия мою жестикуляцию или прочел вопросы у меня в мозгу, но он ответил:
— Я пришел потому, что они идут к вам. Их предводитель, хандик-сейдж по имени Кевон Смайс, завтра появится здесь, чтобы поговорить с вами, отец. Дуук-тсарит направили меня предупредить вас — зная, что я единственный из нашего ордена, кому вы можете поверить.
— Дуук-тсарит… — пробормотал Сарьон, растерянный и совершенно сбитый с толку. — Я должен поверить Дуук-тсарит, и они послали ко мне Мосию, который и сам теперь стал одним из них, да кроме того, еще и чародей Темных искусств… Техноманты… Жизнь из смерти… — Наконец он снова посмотрел на Мосию и спросил: — Но почему я?
Однако он уже знал ответ. И я тоже знал.
— Из-за Джорама, — подтвердил мою догадку Мосия. — Им нужен Джорам. Если выражаться точнее — они хотят заполучить Темный Меч.
У Сарьона дернулся угол рта. А я только сейчас разгадал хитрость моего господина. Кто-то мог бы даже сказать — коварство, если бы осмелился обвинить в подобном пороке такого кроткого и честного человека, как Сарьон. Хотя каталист не знал того, о чем рассказал нам Мосия, он с самого начала догадался, зачем тот явился, но никак не дал понять, что знает. Сарьон затаился и выжидал, собирая информацию. Я посмотрел на господина с искренним восхищением.
— Прости, Мосия, — сказал Сарьон. — Но и ты, и король Гаральд, и этот Кевон Смайс, и, по-видимому, еще очень много других людей — вы все попусту теряете время. Я не могу отвести тебя к Джораму, и Джорам не может дать тебе Темный Меч. Подробности прекрасно изложены в книге Ройвина. — Он пожал плечами. — Темного Меча попросту больше нет. Когда Джорам в храме вонзил его в алтарь, меч перестал существовать. Поэтому Джорам не смог бы отдать тебе Темный Меч, даже если бы захотел.
Я не заметил, чтобы Мосия удивился или огорчился при этом известии. Но он не встал и не извинился за то, что побеспокоил нас попусту.
— Темный. Меч существует, отец. Не тот, о котором вы говорите. Тот, первый, меч действительно был уничтожен. Джорам выковал второй. Мы знаем, что это правда, потому что уже была попытка его похитить.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Дуук-тсарит специально этому обучают: отслеживать все, что происходит вокруг, все держать под контролем и в то же время воспринимать это отстраненно, быть выше суеты.
Сарьон разозлился. Его руки сжались в кулаки, глаза вспыхнули от гнева.
— Вы не имели права! Если Джорам в самом деле выковал новый меч, значит, он чувствовал какую-то угрозу. Король Гаральд стоял за этим, да? Его собственные законы запрещают…
— Да какое им дело до законов? — перебил его Мосия. — Они не признают никаких законов, кроме своих собственных.
— Они?
— Техноманты. Неужели вы еще не поняли, отец?
Сарьон медленно разжал кулаки. Его гнев сменился страхом.