Наследие Велены
Шрифт:
Подойдя к окну, уперлась в него ладонью. Феня замер на узком карнизе, приник клювиком к прозрачной поверхности, исполосованной дождем.
– Все будет хорошо. – Горячее дыхание, согревая стеклянную преграду, покрывало ее мутной пеленой. – Обещаю.
Невыносимо было смотреть в эти черничные глазки, полные тоски, боли и осознания собственного бессилия.
Выдавив из себя вымученную улыбку, ласково произнесла:
– Возвращайся к моим друзьям, будь с ними. И не давай в обиду Лучика, – лукаво подмигнула своему любимцу.
Тот издал гортанный звук,
И снова я осталась одна. Поплотнее запахнув шаль, подбросила в камин поленья. Почти угасшее пламя с благодарностью приняло неожиданное подношение и, задорно шипя, принялось облизывать сухое дерево, живо превращая его в золу.
День протекал мучительно медленно. Постепенно комнату заполнил сумрак. Громоздкая старинная мебель, подернутая паутиной, темнела по углам. Огромных размеров кровать с тяжелым балдахином, за многие годы напитавшимся пылью, совсем не располагала к приятному отдыху. Ее массивная спинка, увенчанная рельефными изображениями диковинных животных, выглядела жутковато. Казалось, стоит только приклонить голову на подушку, как неведомые твари оживут и накинутся на тебя.
Свернувшись клубочком на краю неудобного ложа, я казалась самой себе маленькой и беспомощной, меня как будто заживо похоронили в этой роскошной темнице. Со стен пялились злобные физиономии неизвестных эмпатов. Под перекрестным огнем их пристальных взглядов и думать не стоило о безмятежном сне.
Только поздней ночью, сморенная усталостью, все же сумела забыться. В своем кошмаре я звала Дорриэна, вновь и вновь повторяла имя любимого в надежде, что он услышит меня и придет. Но когда вместо него передо мной предстал совершенно незнакомый мужчина, жестокий в своем равнодушии, я окончательно поняла: если не решусь на отчаянный шаг, потеряю мужа навсегда.
Очнулась уже на рассвете. В окна заглядывали тусклые лучи, несмело просачивались сквозь тучи. Как ни странно, в душе не осталось ни страха, ни сомнений. Я точно знала, это единственный выход при сложившихся обстоятельствах. Все же лучше, чем бессмысленное бездействие.
Взглянув в зеркало, отразившее мертвенно-бледное лицо с плотно сжатыми губами и потухший взгляд застывших карих глаз, запустила в него бронзовым канделябром. Звон разбитого стекла еще какое-то время висел в комнате, а пол усыпала зеркальная крошка.
Подобрав острый осколок, вернулась к кровати и долго смотрела на свое отражение. Никогда бы не подумала, что вот так бездарно закончится мой жизненный путь.
– Ты победил, Велиар, – прошептала одними губами.
В ответ лишь ветер просвистел за окном и, постанывая, под его яростными порывами ходуном заходили резные наличники…
Багряные капли, срываясь с запястья, падали на пол. Окружающие предметы больше не пугали, лики на картинах постепенно исчезали в сумерках забвения. Веки налились свинцовой тяжестью, и мне наконец удалось погрузиться в глубокий сон…
Воллэн
– То, что вы рассказали, напоминает бред сумасшедшего!
– Но это все – правда! – хором закричали близнецы, с негодованием глядя на меня и Эдель.
– Нарин никому не хотела причинить зла. Она пыталась спасти эмпатов от гибели, и что получила взамен?! – выплескивал на нас свое возмущение Рэйтон. – А ты, Воллэн, меня в последнее время вообще поражаешь! Даже не попытался за нее заступиться. Тоже мне лучший друг называется! Тьфу! – Эльф демонстративно сплюнул на пол.
Я интуитивно дернулся, будто от пощечины, и хотел уже оттаскать хамоватого мальчишку за уши, но Эдель меня вовремя остановила.
– Почему в таком случае вы молчали? – недоуменно воскликнула принцесса. – Я догадывалась, что Нарин с магом связывают не только дружеские отношения, но не могла и предположить, что она стала невольной заложницей чужой силы и была вынуждена искать помощи у Джареда. – Напряженный взгляд эмпатии пробежался по комнате, остановился на убитых горем эльфах. – И Воллэн прав, ваш рассказ звучит, мягко говоря, неправдоподобно. Кому скажешь – не поверит. Некая древняя Владычица фактически погубила своих потомков, а ее любовник, согласившийся связать свою и ее души, вынужден до скончания века скитаться по земле, не находя пристанища. Ну и история! В лучших традициях самых продвинутых сказочников.
– Тем не менее так оно и есть! – снова занервничал Стэнтон.
– И вы предлагаете мне пойти с этим к Совету? – Представив выражение лиц старейшин, я сразу же отказался от предложенного варианта. – Да меня же на смех поднимут!
– А то мы сами не знаем! – раздраженно отмахнулся Стэн. Умостившись на софе рядом со мной, вкрадчиво заговорил: – Козе понятно, что словами мы ничего не добьемся. Нужно действовать!
После заявления эльфа стало как-то не по себе. Обычно, когда братья начинали развивать бурную деятельность, миру грозила неминуемая катастрофа.
– Что ты имеешь в виду? – настороженно уточнил я.
Рэй, почувствовав, что им с братом все-таки удалось нас убедить, наконец-то позволил себе расслабиться и, развалившись в кресле, бодро застрекотал:
– Всего-то нужно забрать стыренные Лонаром флаконы и заклинания, а потом вернуть их Нарин. Она прочтет нужное заклятие, спасет Драгонию, все будут счастливы и довольны.
По сравнению с предложением эльфа моя идея откровенно рассказать все Совету выглядела намного реальнее и уже не казалась такой абсурдной, как в самом начале.
– С ума сошли! Мне даже не позволили присутствовать на совещании, а уж к ларцу и на пушечный выстрел не подпустят. А вас – так тем более!
– Поэтому мы решили воспользоваться оборотным зельем, – снизошел до объяснений Стэн. – Кто-нибудь из нас превратится в Лонара – и дело в шляпе!
– Де Ранвальм имеет неограниченный доступ к украденным им вещам. Прикинувшись старейшиной, пройти через охрану не составит труда, – добавил Рэй.
В отличие от близнецов я не был столь наивен.