Наследие
Шрифт:
— Как ты? — вопрос был глупейшим по своей сути, но Эрхольд никак не мог найти слов, не мог придумать ответа, даже не мог понять, зачем призвал ее.
— Мне спокойно, — все же ответила Виалин.
— Ты… — голос сорвался, и мужчине пришлось откашляться. — Ты простила меня?
— Духи ничего не чувствуют.
— Но помнят.
— Да.
Эрхольду отчаянно хотелось встряхнуть ее, услышать прежние дерзости, хотя б просто увидеть огонек в глазах, но и это было бесполезно.
— Я бы хотел, чтобы ты осталась жива, — наконец, произнес мужчина. — Мне не хватает тебя.
Нет, не то! Он не должен этого говорить. Не должен признаваться. Бездна, он вообще не должен был звать ее! Нужно прогнать, нужно вернуть туда, где она обитала все это время. Пусть уходит. Немедленно!
— Побудь со мной еще немного.
Зачем? Зачем он это сказал?! Отправить восвояси и забыть, навсегда забыть все, что связано с ней. И ее забыть!
— Я не могу уйти, пока ты меня не отпустишь.
— Но ты хочешь уйти…
— Да.
— Почему? Ты все еще злишься.
— Я не злюсь.
— Да-да, у тебя нет чувств, — с едкой насмешкой ответил черный лорд. — У тебя их никогда не было. Ни при жизни, ни сейчас. Бесчувственная дрянь.
— Зачем ты призвал меня? — все то же равнодушие. Ни любопытства, ни обиды, просто вопрос.
— Недавно мне показалось, что ты жива, — устало ответил Эрхольд. — Я подумал, что ты опять солгала мне, разыграв свою смерть.
— Я мертва.
— Вижу, — отмахнулся мужчина. — Ты знаешь, кто еще обладает силой Бездны?
— Нет.
— Но ты можешь почувствовать ее?
— Духи не чувствуют.
— Бездна!
— Отпусти меня.
Эрхольд сузил глаза. Хоть что-то осталось неизменным.
— Я не отпускаю тебя, Виалин.
— У тебя нет такой власти. Отпусти.
— Нет!
Она скользнула к зеркалу. Глаза Виалин были все так же пусты, полное равнодушие ко всему, ни единого всплеска. Просто тень, ничего не осталось от прежней яркой жизни. Безучастная. Обычный потревоженный призрак… Тогда почему черный лорд так ясно почувствовал, что она опять издевается над ним?
— Я запрещаю!
— У тебя нет власти.
Душа Виалин Шагерд теперь смотрела на него из зеркальной глади, с каждым мгновением ускользая все дальше и дальше.
— Вернись!
— У тебя нет власти.
— Виалин!
Эрхольд вскочил со своего места, бросился к зеркалу. Ладони ударились о холодное стекло. Теперь он вновь видел лишь свое отражение, дверь в мир мертвых закрылась. Зеркало прояснилось, и лишь тяжелое дыхание мужчины оставляло мутное облачко на его поверхности.
— Виалин Шагерд, призываю тебя! — Ничего не изменилось. — Виалин Шагерд, призываю тебя! Виалин Шагерд, я призываю тебя!!! — И вновь только он и его полубезумный взгляд почерневших от прилива Силы глаз. — Дрянь! Проклятая скользкая дрянь! Призываю тебя!!!
В бешенстве метнулся прочь от зеркала. Взмах руки, и оно взорвалось, осыпая лорда осколками. Кровь потекла по порезанному лицо, закапала на пол с руки, все еще вскинутой для выплеска Силы. Эрхольд огляделся, судорожно вздохнул и глухо произнес:
— Я не отпущу тебя, Виалин.
Глава 12
Отсветы огня из очага плясали на стенах маленькой сторожки. Тени следовали за оранжевыми бликами, подрагивая, лениво переползая с места на место. За окошком царила умиротворяющая чернота ночи, приносившая тихий шелест листьев на деревьях, далекий крик ночной птицы, ворчание каяра, расположившегося где-то за стенами нового жилища Фиалки.
Под чистой тряпицей на столе лежал румяный пирог с ягодами, наполнявший домик приятным ароматом. Чистая посуда стояла на полочках аккуратными стопками. В углу притаился веник, выполнивший на сегодня свою работу. Над ним на потолке висела одинокая паутина, оставленная хозяйкой дома сознательно. И теперь из ее плетеной серединки на обитателей сторожки посматривал деловитый паучок, уставший от дневных паучьих дел.
Сама хозяйка домика разбирала собранные днем травы, связывала в пучки и вешала над огнем, высушивая их. Ее красноватые волосы были заплетены в косу, и она толстой змейкой то и дело норовила переползти со спины женщина на грудь, стоило той наклониться. Фиалка откидывала упрямую косу, продолжая свое занятие и время от времени бросая украдкой взгляды на мужчину, вырезавшего что-то из деревянной чурки над широким ведром, роняя туда срезанную стружку.
Женщина подняла голову и, уже не скрываясь, рассматривала незваного гостя. Лицо его было сосредоточенным, но по губам время от времени скользила легкая улыбка, когда он рассматривал свое творение. После отрицательно качал головой и возобновлял работу. Взгляд Фиалки задержался на мужском профиле, после скользнул на шею, сейчас не скрытую волосами, собранными в хвост. Жилка, едва заметная под смугловатой загорелой кожей, мерно пульсировала, отсчитывая удары сердца. Глаза женщины подернулись мечтательной поволокой, она судорожно вздохнула и поспешила отвести взгляд.
Рик, услышав ее вздох, поднял голову, оборачиваясь в сторону хозяйки сторожки, но Фиалка уже вновь продолжала свое занятие. Лорд Илейни улыбнулся одними уголками губ, рассматривая зарумянившиеся щеки женщины.
— Дыру протрешь, аниторн, — ворчливо произнесла она, не поднимая глаз.
— Заштопаешь, — мужчина отвернулся, пряча улыбку и слушая возмущенное фырканье. — Или заплату поставишь. Могу прислать тебе несколько отрезов прекрасных тканей, нарежешь заплаток, сколько душе угодно.
Он вновь посмотрел на нее, встретился со взглядом синих глаз. Полностью развернувшись к Фиалке, он нарочито медленно прошелся по ней взглядом.
— Эй! — фальшиво возмутилась женщина.
— Что? — Рик недоуменно приподнял брови. — Я оплатил просмотр заплатками.
— Только заплат не видать, — усмехнулась затворница. — Будет ткань, тогда и будешь рассматривать.
— Я в долг, — Илейни смотрел на женщину честным взглядом, едва сдерживая улыбку.
— Не подаю, — высокомерно ответила Фиалка.