Наследие
Шрифт:
– М-да…
– В отличие от мамы с отчимом. Вот их в моей жизни явно слишком много… Думаю, папа, вообще-то, человек неплохой. Просто так сложилось, что мы с ним не ладим. – Джейсон вздохнул. – И вот что забавно: при всем при этом мы хотим, чтобы отцы нас одобряли. Верно? Какой бы сукин сын ни был твой папаша, как бы ни испортил тебе жизнь – все равно в глубине души хочешь, чтобы он тобой гордился.
– Это правда, – медленно ответил Стив.
Да, так и есть. Его отец – убийца; и все равно в глубине души Стив жаждет его одобрения, хоть и понимает, что в нынешнем своем состоянии отец никогда уже не сможет
– Уилл говорит, единственный способ стать взрослым – порвать с родителями, как только тебе исполнилось восемнадцать.
– Уилл идиот.
– Это точно! – со смехом согласился Джейсон.
У Стива начали уставать ноги; он остановил «беговую дорожку» и сошел. Присел на скамью, достал полотенце, чтобы вытереть пот. Что-то он совсем потерял форму – надо бы ходить в спортзал почаще…
– Может, поплаваем? – предложил Джейсон.
Стив покачал головой, ответил, что устал; пожалуй, примет душ – и домой. Джейсон похлопал его по спине и сказал:
– Ну да, ты сегодня и так неплохо выложился… А я, пожалуй, схожу в бассейн. Потом заверну куда-нибудь поужинать. И надеюсь – очень надеюсь – приду домой, когда эти двое уже лягут спать. Спасибо, что выручил, дружище. Отдыхай, завтра очередь Уилла.
Стив взял себе в «Макдоналдсе» пару бургеров и поужинал дома перед телевизором. Новости Си-эн-эн прервал рекламный блок, и Стив поморщился, увидев рекламу пансионата для престарелых – чистеньких сияющих старичков и старушек с болезнью Альцгеймера. Всего сутки назад он возвращался из Коппер-Сити в Альбукерке, не в силах избавиться от мыслей о первой жене отца и о ее гибели. Джессика и Хейзел показали ему свадебные фотографии: отец и Рут – юные, влюбленные, счастливые… Он все думал о том, во что превратилась эта милая юная девушка, когда отец сбросил ее с крыши. Как ударилась об асфальт – макушкой? Затылком? Лицом?
Одно другого не легче.
Мысли вернулись к отцу. Что же теперь делать? Вопрос этический, из тех, что так любят создатели настольных игр и продюсеры реалити-шоу. Пойти в полицию? Но у него нет доказательств. Вообще ничего нет, только теория, основанная на бессвязном бормотании больного с инсультом и деменцией. Да и какой смысл? Не может же отец сейчас предстать перед судом. И даже не поймет, если его накажут.
А Стив хочет, чтобы отца наказали?
Нет.
Даже не будь у старика ни удара, ни деменции, не окажись он, беспомощный, в больнице, Стив его не выдал бы.
Почему?
Этого он не знал и сам.
Ночью ему приснился отец. Не такой, как сейчас, и не такой, как на свадебных фотографиях, а какая-то безумная смесь того и другого: полумолодой, полустарый, с безумной ухмылкой на лице стоял он на крыше банка в Коппер-Сити и сбрасывал оттуда женщин, выстроившихся перед ним в ряд: Рут, Джессику, Хейзел, мать, Шерри…
На следующий день мать позвонила на работу – это у нее вошло в привычку – и спросила, не отвезет ли он ее в больницу после обеда. Хотела вдвоем с ним навестить отца. Стив согласился; но уже по дороге в больницу, сворачивая на Гарден-Гроув, передумал. Точнее, не то чтобы передумал, – просто понял, что встречаться с отцом пока не готов.
Пятнадцать минут спустя они въехали на территорию Ветеранского госпиталя. Стив молча остановился у входа, не заглушая мотор. Мать взглянула на него с удивлением.
– А ты не зайдешь?
Стив покачал головой.
– Мне нехорошо, – солгал он. – Должно быть, подхватил что-то в самолете. Там, с этой рециркуляцией воздуха, немудрено заразиться чем угодно. Ты иди, а я тебя на парковке подожду. Иммунитет у папы сейчас, наверное…
– Я не хочу идти одна.
– Да и у меня иммунитет не в лучшей форме. А в больнице представляешь, сколько микробов? Там подхватить заразу как нечего делать…
Мать плотно сжала губы.
– Я одна не пойду, – отрезала она.
Стив подумал о Коппер-Сити. Об отце, беспомощном, пристегнутом ремнями к кровати…
…«Я ее убил»…
…и понял, что не сможет. Только не сегодня. Не сейчас.
Он покачал головой.
– Нет, мам.
– Он пытался меня убить. Я не останусь с ним наедине.
– Мне нехорошо, – повторил Стив. – И я не могу себе позволить сейчас заболеть.
– Тогда отвези меня домой.
– Мама…
– Отвези меня домой.
– Ладно, если так. Едем домой, – ответил он и завел мотор.
Глава 6
Родителям Стива его работа не нравилась. Особенно отцу. Он вообще не понимал, как можно зарабатывать на жизнь «писаниной», а художественная литература отстояла от его представлений о достойных профессиях еще дальше, чем нон-фикшн. Однако родители не считали, что Стив зря тратит время на такую ерунду; они полагали, что ни на что большее их сын и не способен.
Поэтому, когда рассказ Стива наконец напечатали, он не стал сообщать матери. Все равно тиснули его в малотиражном, никому не известном литературном журнальчике. Мать о нем точно никогда не слышала, и ее этот успех не впечатлит. Отец же, в нынешнем своем состоянии, просто не поймет, о чем речь.
А вот Шерри Стив похвастался – и выслушал порцию восторгов и похвал. Позвонил ей сразу, едва получил письмо с известием, что рассказ принят. Событие отпраздновали в дорогом ресторане в Ньюпорт-Бич, потом отправились к ней домой и занялись сексом, бурно и с выдумкой. Стив от души надеялся, что, когда рассказ выйдет, праздник удастся повторить.
Сам рассказ он написал почти два года назад, хотя мог бы сделать это и вчера. Перечитывая его, он спрашивал себя, с чего вздумал писать о Нью-Мексико. В свете последних событий это выглядело странно. Да, там встретились и поженились его родители, – но уехали оттуда еще до его рождения, и бывал он там в детстве только дважды, в гостях у тети Мэрион, помнил эти поездки очень смутно, и то, что помнил, ностальгии не навевало. Земля Очарования [4] была ему не ближе, чем Штат Садов [5] ; в большей части его рассказов дело происходило в Южной Калифорнии, и он сам не знал, с чего вдруг здесь перенес действие в пустыню.
4
Неофициальное прозвище штата Нью-Мексико.
5
Неофициальное прозвище штата Нью-Джерси.