Наследница древней магии
Шрифт:
Владение природной магией указывалось скорее как недостаток, чем как достоинство. Но я к этому уже привыкла. Обучать магии я все равно не имею права, поскольку она не академическая, а интуитивная, а, по мнению большинства, на что та еще годна? Цветы выращивать? Огороды удобрять?
Пока я готовилась, горничные собирали мои вещи. Выбирали они из всего гардероба исключительно скромные платья унылых расцветок. Никаких, упаси Предвечные, вызывающе-глубоких декольте или шаловливо укороченных подолов. Гувернантка должна быть образцом добродетели. Она не имеет права такое носить, даже если подобные наряды уже с полгода как не выходят из моды в отличие от тех, которые прямо сейчас укладывали в мой объемистый саквояж.
Нашлось там место и книгам, но исключительно учебной литературе, ничего развлекательного. Это тоже вгоняло в уныние. Читать я любила прямо противоположное.
Эх, добраться бы до тех романов в гостиной особняка господина Ветцеля…
Матушка строго-настрого следила за тем, чтобы подобная литература не попадала мне в руки. Она считала, что благородные барышни не должны знать ничего о любви вплоть до брака. Точно так же воспитывали ее саму, и она ни в какую не желала отходить от этих традиций, хотя времена уже поменялись. Я слышала, одна девица в нашем городе разгуливала по улице в штанах наподобие мужских, только пошире. Матушка бы в обморок грохнулась, если бы мне вздумалось одеться подобным образом!
Так вот, о книгах. Иногда мне все же удавалось краешком глаза заглянуть в такого рода истории. Некоторые из моих приятельниц, приходя в гости, тайком приносили их с собой, и, пока наши родительницы чинно распивали чаи, мы, уединившись, читали и обсуждали, поминутно оглядываясь. А одну, самую интересную, про герцогиню и пирата, который ее похитил, мне даже удалось выпросить на несколько дней и прочитать полностью. Правда, меня за этим занятием поймала горничная и едва не заложила матушке, но я подкупила пронырливую особу подарком в виде гребня для волос и нескольких не слишком ценных побрякушек.
Эх, вот у герцогини были приключения! И даже поцелуи… Мне это, увы, не светит. В ближайшее время уж точно. Матушка, конечно, время от времени заговаривала о замужестве, но все это выглядело так скучно: сперва знакомство, непременно в каком-нибудь людном месте и в присутствии родных, затем встречи – тоже, разумеется, ни в коем случае не наедине! Прогулка вдвоем дозволялась лишь после того, как молодой человек попросит руки. А поцелуй, наверное, только на свадебной церемонии, да еще и при свидетелях!
Нет уж, меня такое развитие событий пока нисколечко не прельщало.
А теперь и вовсе. Я вспомнила, как матушка и господин Ветцель обменивались взглядами и недомолвками. Мне всего не говорили, но кое-что я понимала и так. Оставаться в родном доме мне действительно нельзя. Нужно прятаться – в другой стране и под чужим именем.
Возможно, какая-нибудь Минна Лоренц в самом деле существовала, а то и не одна. Это не самое редкое имя, да и фамилия тоже весьма распространенная. В нашей стране вообще не так много фамилий, так что каждый за свою жизнь встречает нескольких однофамильцев, а то и не слишком близких родичей – наследие тех далеких времен, когда люди еще жили кланами.
– Эрмина, милая! – заглянула ко мне матушка. – Ну как, все выучила? Господин Ветцель утверждает, что у этих людей не должно возникнуть ни малейшего повода для подозрений, но ты же понимаешь… Надо быть осторожной. Хорошо еще, что между нашими странами не слишком тесные связи, а ты в совершенстве знаешь их язык, – добавила она с гордостью.
Я улыбнулась. Да, языки мне действительно давались легко. Обычно слова незнакомой речи звучали для меня дивной музыкой, которая так и манила открыть все ее тайны, затем я как-то слово за словом начинала понимать, а после и говорить на чужом наречии, хотя небольшой акцент, конечно, оставался.
То же касалось и официального языка Элхорна, куда мне со дня на день предстояло отправиться.
Господин Ветцель немного рассказал мне о людях, у которых я буду работать. Семейство благородных кровей, состоящее из четырех человек – главы семьи, его супруги и двух дочерей, одной из которых двенадцать лет, а другой восемь. Аланна и Кэйти – мои будущие воспитанницы.
По правде говоря, меня эта перспектива немного пугала. Я единственная дочь, все мои приятельницы приблизительно одного со мной возраста, так что общаться с младшими девочками раньше не приходилось. Но господин Ветцель посчитал, что стать гувернанткой – самое лучшее прикрытие.
Во-первых, потому что это не вызывает подозрений. В Элхорне считается престижным нанимать для воспитания детей иностранок. Во-вторых, мое образование действительно позволяет выполнять такую работу. Ну и в-третьих, гувернантка – почти прислуга, хотя и на уровень выше горничных и камеристок. А кто будет обращать пристальное внимание на прислугу?
Глава 3
Вечером накануне моего отъезда в Элхорн нам нанес визит господин Ветцель. Матушка предложила ему остаться на ужин. Я сидела за столом на своем привычном месте и все еще никак не могла поверить в то, что это мой последний ужин в родном доме. В ближайшее время уж точно. Пока еще оставалось под вопросом, сколько времени мне придется пробыть в другой стране. Господин Ветцель говорил, что столичные дознаватели уже занимаются решением ситуации, но вопрос весьма сложен и щекотлив, и далеко не каждому можно доверять. Увы, он все так же не рассказывал мне всей правды, очевидно по-прежнему считая меня неразумным ребенком или попросту не желая пугать.
Матушка все еще вздыхала и вытирала слезы, но я не могла с полной уверенностью сказать, что тревожило ее больше – скорая разлука со мной или то, что мне предстоит изображать из себя девушку гораздо более низкого положения, чем мое собственное. Однако легенда с гувернанткой действительно была наилучшим вариантом, поскольку живущая в одиночестве благородная барышня-иностранка, несомненно, приковывала бы к себе куда больше внимания, чем молодая особа, которая просто приехала устраиваться на работу с пачкой рекомендательных писем. А притвориться вдовой родительница и сама бы мне не позволила из суеверных соображений.
Потеряв супруга, она считала, что ничего нет для женщины хуже вдовства.
Когда матушка отправилась отдавать распоряжения по поводу десерта, наш гость подсел чуть ближе ко мне и ласково, по-отечески коснулся моей руки. Я подняла на него взгляд. Господин Ветцель был старинным другом нашей семьи, он знал моего отца еще в молодости, и сейчас, глядя на избороздившие его строгое лицо морщины, я с грустью понимала, что время идет неумолимо и пропасть между мной сегодняшней и той беспечной девочкой-подростком, которой я была еще совсем недавно, становится все шире.