Наследница темного мага
Шрифт:
— Кому и что вы пообещали? Вы меня пугаете, дарх вас подери! — Я все-таки запаниковала.
Толкнув ногой дверь, этот изверг потащил меня по винтовой лестнице на вершину башни.
— Сирина ненавидит тебя. И я ее понимаю. Ты — мерзкая, избалованная дрянь, недостойная носить фамилию Долэри! Сколько она настрадалась из-за твоих капризов. А мне невыносимо видеть ее несчастной. — Он выволок меня на открытую площадку и толкнул к ее краю.
Змейка рассыпалась желтым песком, оставив на запястье темную ссадину. Я сжалась возле каменных зубьев башни и застыла,
— Ты оказалась очень везучей, Рамина. — Вейл неспешно приближался ко мне, словно желая растянуть удовольствие. Конченый садюга! — Заставила с тобой повозиться. Сначала по твоей вине умертвили ни в чем не повинного дракона, а ведь он всего лишь напал на тебя под воздействием моих чар. Потом этот дархов мальчишка спас тебя в опере. Появление заклинателей окончательно спутало мои планы. Пришлось затаиться и ждать. Но я терпелив и ради нее готов был ждать сколько понадобится.
— Все из-за герцогини? — Меня затрясло. Дрожащими пальцами зашарила по голенищу сапога, пока не нащупала оплетенную кожей рукоять кинжала. — Вы согласились на убийство ради нее?!
— Поверь, то, что я получу в награду, стоит десяти твоих жизней, Рамина! — Подскочив, он схватил меня и надавил на плечи, а потом рванул вверх.
Проехавшись спиной по острому углу каменного зубца, почувствовала, что отрываюсь от земли, и в отчаянии задергала ногами. Вейл зашипел от боли и на миг ослабил хватку. А я, оттолкнувшись от стены, навалилась на него что было сил.
— Маленькая поправка, козел: ты выбрал не ту Рамину! — Кинжал вошел в тело по самую рукоять.
Пальцы стали влажными от сочившейся из раны крови. Я отдернула руку и попятилась в сторону. Тирин, кажется, еще не успел осознать, что торчит у него из груди, и, пошатнувшись, упрямо двинулся на меня. Отскочив, я бросилась к лестнице. Только на ступенях обернулась и увидела распластанное у башенной стены неподвижное тело.
— Дархи! Она не стирается! — Сколько ни возила руками по юбке, кровь не исчезала. Казалось, будто она впиталась в мои ладони, отчего я принималась тереть их снова и снова. Еще и слезы, проклятые, застилали глаза. Я стояла посреди пустынной галереи, не зная, куда бежать. Никак не получалось собраться и заставить себя думать.
«Нужно найти друзей», — наконец приняла я решение.
Всхлипнув и вытерев слезы, помчалась не разбирая дороги, отчаянно желая отыскать злополучную лестницу. Перед глазами все плыло, кружилось и прыгало.
Пробежав по бесконечно длинной анфиладе, я замерла в одном из залов. Передо мной, чуть ли не до самого потолка, возвышалось огромное зеркало. Его гладь подрагивала, словно поверхность озера, потревоженная брошенным в нее камнем. Мое отражение исчезло, растворившись в его таинственных глубинах, и на его месте стали проступать очертания уже знакомой мне тени.
Стало невыносимо жутко. А я-то думала, что отпущенный на сегодня лимит
Кайн
Заметив ее, я поначалу решил, что брежу. Это был не первый раз, когда мне привиделась Севастьяна.
Как ни старался выбросить ее из головы, постоянно ловил себя на мысли, что думаю о ней. Снова и снова прокручивал в уме наши встречи. Невольно искал ее в коридорах взглядом. А когда видел Рамину, боролся с собой, чтобы не подойти к ней и не услышать такой родной мне голос.
Хоть и понимал, что Рамина не та девушка, которую я полюбил.
Несмотря на внешнее сходство, они были совершенно разными. У настоящей Долэри не было такой очаровательной, немного застенчивой улыбки, которую дарила мне Тьяна. Ей не хватало беззаботного оптимизма сестры, ее нежности и добродушия.
Я проклинал себя за эту слабость и в то же время как заклинание вечерами не переставал повторять ее имя.
Мне не хватало ее. Я хотел быть с ней. Я нуждался в ней.
Превратился в лишившегося рассудка безумца.
И от этого ненавидел себя еще больше.
Осознав, что на сей раз Тьяна не мираж, попытался отыскать ее, но она затерялась в толпе вместе со своими неизменными друзьями. Те тоже как в воду канули. Даже Рамина, которая наверняка могла бы мне объяснить, какого дарха здесь делает ее сестра, словно испарилась.
Зато принц обнаружился сразу. Айвэ носился как угорелый от одной группки учеников к другой и все что-то у них выспрашивал.
— Где Рамина? Мне нужно с ней поговорить, — притормозил я запыхавшегося адепта.
Принц был то ли взволнован, то ли зол, поэтому ответил мне в привычной раздраженной манере:
— Дарх ее разберет! Я за ней целый час гоняюсь, а она как сквозь землю провалилась! — Глаза Айвэ ревниво сверкнули. — А что это мэтру вдруг от нее понадобилось?
Из холла я направился в один из лучей-коридоров, а этот паршивец увязался за мной, неудовлетворенный моим молчанием.
— И все-таки, мэтр… — Голос принца оборвался. Айвэ невольно попятился назад и уже из-за моей спины стал разглядывать зеркало, в которое мы уперлись, дойдя до конца коридора.
Ни я, ни его высочество в нем почему-то не отражались. Зато нам прекрасно был виден опутанный паутиной коридор и крадущаяся по нему испуганная девушка. Тьяна.
Машинально обернулся назад, но, как и ожидал, Тьяны я не увидел. Или мне пригрезилось, или она каким-то непостижимым образом очутилась… в зазеркалье. Хотя навряд ли один и тот же глюк посетил нас обоих.
— Это… это ведь не Рамина, — опешил принц.
— Угадал, умник. — Я приблизился к зеркалу. Дотронулся до его гладкой поверхности. Ничего.
Не знаю, как туда умудрилась проникнуть Тьяна, но для меня зеркало раскрываться не собиралось. А придется! Пока эта охотница за неприятностями опять что-нибудь не натворила.