Наследница Теней
Шрифт:
Еще один плюс бренди – его вкус не похож на кровь. Сэйтан сомневался, что сможет вынести сегодня ночью даже это незначительное напоминание о терпкой соленой жидкости.
Он налил еще один бокал и постоял немного обнаженным в центре комнаты перед угасшим камином, пристально глядя на картину Дужэя «Нисхождение в Ад». Талантливому художнику удалось запечатлеть в смутных, неясных образах непередаваемую смесь ужаса и восторга, которую испытывали люди Крови, впервые входя в Темное Королевство.
Он налил третий бокал. Потом сжег одежду, которая была на нем раньше. Сэйтан никогда не
Бокал разлетелся на части в судорожно стиснутой руке. Вызверившись, он заставил осколки исчезнуть, а затем вернулся в небольшую спальню и поспешно оделся.
Да, он стер кровь Мензара со своего тела. Но возможно ли будет когда-нибудь очистить разум от образов, мелькавших в чужом сознании?
– Вы понимаете, что нужно сделать?
Два демона, некогда жители Хэлавэя, взглянули на большой, богато украшенный резьбой деревянный сундук.
– Да, Повелитель. Все будет сделано именно так, как вы пожелали.
Сэйтан вручил каждому по маленькой бутылочке:
– За ваши труды.
– Это не труд, – зловеще произнес один. Вытащив пробку из бутылки, он втянул ноздрями запах. Его глаза удивленно расширились. – Это…
– Расплата.
Демон закупорил бутылочку и улыбнулся.
– Килдру дьятэ это не нужно.
Сэйтан опустил бутылочку на плоский камень, служивший столом. Все остальные он уже раздал. Эта была последней.
– Я не предлагаю это всем килдру дьятэ. Только вам.
Чар неловко переступил с ноги на ногу.
– Мы ведь ждем ухода во Тьму, – произнес он, глядя на бутылочку, но почерневший язык быстро облизнул то, что осталось от губ.
– Для вас это не то же самое, что для остальных, – произнес Сэйтан. Его желудок неприятно заворочался. Тонкие иглы боли пронзили виски. – Вы заботитесь о других, помогаете им приспособиться и завершить превращение. Вы боретесь за право остаться здесь и дать им свой дом. И я знаю, что, когда приносятся жертвы воспоминания об ушедшем ребенке, вы не отвергаете их. – Сэйтан поднял бутылку и протянул ее мальчику. – Вам следует принять ее. На то есть весомая причина.
Чар медленно потянулся к пузырьку, откупорил его и снова втянул носом воздух. Он сделал маленький глоток и охнул:
– Это же неразбавленная кровь!
Сэйтан только стиснул зубы, пытаясь сдержать боль и тошноту. Он уставился на бутылку, всей душой ненавидя ее содержимое.
– Нет. Это возмездие.
8. Ад
Геката пристально изучила большой, богато украшенный сундук и постучала свернутым листком бумаги по подбородку.
Прекрасный сундук с рельефной резьбой, выполненной из нескольких ценных сортов древесины с золотым покрытием и драгоценными камнями, кричал о богатстве и власти, был напоминанием о том, как Темная Жрица когда-то жила, о той роскоши, которую она считала само собой разумеющейся.
Прибегнув к Ремеслу, Геката в пятый раз за этот час исследовала сундук мысленным импульсом. По-прежнему ничего. Что ж, возможно, и впрямь никаких сюрпризов не припасено…
Вновь развернув лист бумаги, она вгляделась в ровные строчки, обратив внимание на элегантный мужской почерк.
«Геката,
это мой подарок в память о былой любви.
Сэйтан».
Нет, не все так просто. Не может быть. Сундук – лишь обертка, пусть и очень дорогая. Возможно, Сэйтан наконец осознал, как сильно нуждается в ней. Возможно, ему надоело играть роль благородного правителя, и он готов предъявить свои права на все то, что ему – точнее, им – следовало подчинить своей власти давным-давно. Возможно, его проклятущая честь наконец-то запятналась от игр с девицей, которую он подобрал в Кэйлеере, чтобы та заняла место Джанелль…
Впрочем, всеми этими мыслями можно насладиться и после того, как она откроет подарок…
Медный ключ по-прежнему лежал в конверте. Геката вытряхнула его себе на ладонь, опустилась на колени рядом с сундуком и открыла замок.
Она подняла крышку и нахмурилась. Сундук был наполнен тонкой деревянной стружкой. На мгновение она озадаченно окинула ее взглядом, а потом торжествующе улыбнулась. Разумеется, это лишь для того, чтобы не повредить содержимое. Пискнув от возбуждения, она зарылась пальцами в стружку в поисках обещанного подарка.
Первым, что она вытащила, была рука.
Уронив ее, женщина на четвереньках отползла прочь от сундука. Горло конвульсивно сжалось, когда она вновь взглянула на руку, лежавшую ладонью вверх. Пальцы были слегка изогнуты. Наконец любопытство преодолело страх. Не поднимаясь с колен, она подобралась чуть ближе.
Фарфор или мрамор разлетелись бы на части, ударившись о каменный пол.
Значит, плоть.
На мгновение она испытала прилив благодарности за то, что это была обычная рука, а не покореженная или обезображенная.
С трудом вспомнив, как нужно дышать, Геката поднялась на ноги и вновь устремила взгляд на сундук. Она взмахнула рукой – сначала в одну сторону, потом в другую. Поднявшийся от ее обращения к Ремеслу ветер разметал в стороны стружку.
Еще одна рука. Предплечья. Плечи. Ноги. Голени. Бедра. Гениталии. Торс. А из самого угла на нее смотрела пустыми, остекленевшими глазами голова лорда Мензара.
Геката закричала, но и сама не могла понять, от страха или гнева. Ей в голову пришла мысль, заставившая тут же замолчать.
Одно предупреждение. Так было всегда. Но почему теперь? Что случилось?
Геката обхватила себя руками и улыбнулась. Работая в школе Хэлавэя, Мензар, очевидно, слишком быстро подобрался к новой маленькой игрушке Повелителя Ада.
Потом она вздохнула. Сэйтан иногда мог быть таким властным… Что ж, поскольку Мензар имел неосторожность спровоцировать Повелителя на казнь, вряд ли девчонку теперь выпустят из Зала Са-Дьябло без надлежащей охраны. И эскорт наверняка будет подбираться очень и очень тщательно. Она по опыту знала, что, если Сэйтан лично назначал людей на ту или иную должность, пытаться подкупить их бесполезно. Значит…