Наследница всех капиталов
Шрифт:
Устремив на нас свои голубые, глубоко посаженные глаза, девушка сначала ухмыльнулась, а затем произнесла:
— Неужели пришли осведомить меня о том, что я буду выступать в роли свидетеля?
— Увы, нет, — расстроенно ответила я ей. — У нас менее приятная новость и несколько вопросов. Можем мы пройти в квартиру?
— К сожалению, нет, — выходя на площадку и прикрывая за собой дверь, ответила нам Семеновская. — Бабушка занялась уборкой, а она терпеть не может, когда в этот момент в доме находятся посторонние. Лучше уж ей не мешать. Так
— Ну, прежде всего, хотим сообщить, что Курдов сбежал, — начала с самого главного я.
— И что с того? — недоуменно спросила Лилия. — Какое отношение к этому имею я? Ловить его — ваша забота, а не моя.
— Да, но и тебе же хотелось, чтобы он понес наказание за все то, что совершил, — встряла в разговор до той минуты молчавшая Маринка. — Или ты уже передумала мстить этому подонку? А я вот нет, только и жду того момента, когда смогу плюнуть в его наглую рожу.
— Ну, удачи тебе, — окинув Широкову пренебрежительным взглядом, произнесла Семеновская, а затем, повернувшись ко мне, спросила: — Что вы хотите от меня?
— Только спросить, не знаете ли вы, где следует искать вашего бывшего друга, — честно призналась я. — К сожалению, мы слишком плохо его знаем, а потому не имеем представления, куда он может податься. Вы провели с ним гораздо больше времени, может, вспомните каких-то его друзей, к которым он может сейчас поехать.
Лилии явно не хотелось тратить на нас время. К тому же я сразу заметила, что она куда-то спешит. Однако девушка колебалась. Чтобы подтолкнуть ее к принятию правильного решения, я еще раз пояснила, что Курдову уже не отвертеться от наказания, и вся проблема сейчас только в том, чтобы его найти. Мои слова подействовали, и Лилия произнесла:
— Я, кажется, знаю, где может прятаться эта трусливая крыса. В поселке Затон, почти у самой Волги, есть старый дом, который принадлежит одному его другу. В нем никто не живет, но свои-то знают, где спрятан ключ, а потому при необходимости могут этим домом пользоваться. Я и сама в нем была несколько раз, но, увы, мы с Сашкой обычно ездили туда на машине ночью, поэтому я плохо помню то место.
— А адрес? — с надеждой произнесла я. — Неужели вы не запомнили названия улицы?
— Нет, конечно. Да и зачем мне нужно было адрес запоминать? — усмехнулась в ответ девушка. — Я даже не вспомнила бы о том доме, если бы не вы.
— Кто, кроме вас, может нам помочь его найти? — теперь уже иначе поставила я вопрос.
— Костя Шмурыгин, но его сейчас нет в городе, — немного подумав, ответила Семеновская. — Он уехал на Север к бабке.
— А еще? — уточнила я.
— Больше никого не могу назвать, — равнодушно ответила девушка.
— Ну, может, ты хоть местность описать можешь или сам дом? Как он хоть выглядит? — принялась мне помогать Широкова. — Или ты по сторонам не смотрела, а все на этого идиота пялилась?
Последнее замечание укололо Семеновскую, а потому она даже покраснела от злости, но быстро совладала с собой и надменным тоном сказала:
— Если бы я была кошкой, то все бы рассмотрела даже и в темноте. Впрочем, помню только, что рядом с домом всегда стоял огромный красный комбайн. Это все, что я знаю. А теперь разрешите мне вас покинуть, у меня дела. — И, не дожидаясь новых вопросов, Лилия торопливо удалилась к себе в квартиру, громко хлопнув дверью.
— Дела у нее… — скорчив рожицу, передразнила Широкова. — Тоже мне, деловая фифа. Небось полы где-нибудь моет, а мнит из себя…
— Что ж, похоже, придется искать тот самый комбайн, а по нему и дом, — не дослушав Маринку, предложила я. — Иного выхода у нас нет. Если мы сейчас дадим Курдову время опомниться, то утром он может вообще улизнуть из города, и тогда концов не найдешь.
— Искать так искать, — устало вздохнула Широкова и первой направилась из подъезда. Мы последовали за ней, предчувствуя длительное путешествие по городу в поисках какого-то красного комбайна. Хорошо еще, нам сказали, что видели его в Затоне, иначе бы и надежды не было найти тот дом.
Разместившись в машине, мы поехали в поселок Затон, который располагался у самого моста через Волгу. Тарасовчане знают Затон только потому, что в нем располагается наибольшее число пляжей и мест отдыха, а потому летом количество маршруток, движущихся в том направлении, резко возрастает. Нередки на данной трассе и пробки, но в столь позднее время их можно было не опасаться.
— Интересно, как мы найдем какой-то там комбайн, если темень уже такая на улице? — заворчала Маринка, едва только я попросила Виктора притормозить машину на одной из улиц Затона.
— Не волнуйся, увидишь, если только он попадется, — подбодрила ее я. — А лучше спросить о нем у местных жителей, они-то наверняка знают.
— И мне тоже спрашивать? — как-то нехотя поинтересовался Ромка.
— Естественно, — кивнула я. — Или ты думал, что мы тебя машину сторожить оставим? Ну уж нет, будешь как все.
Решив для большей пользы пойти в разные стороны, мы разделились на пары. Со мной пошла Широкова, а с Виктором Ромка. Поднявшись с Маринкой в гору, мы попытались поискать кого-нибудь из жильцов района, но улица была пустынна. Только изредка кое-где слышались лай собак или мяуканье дерущихся между собой котов.
— Похоже, тут все вымерли, — хлопнув себя по щеке, куда успел уже пристроиться зловредный комар, произнесла Маринка. — Все, кроме этих кровопивцев. — Она еще раз шлепнула себя, теперь уже по лбу. — Черт, почему здесь столько комаров?
— Волга же рядом, — коротко пояснила я ей.
— А откуда тут взяться комбайну? До полей ведь отсюда, как до Америки, — вновь спросила Широкова. — Куда проще лодку или катер здесь найти, чем какой-то комбайн.
— А вот и нет, — не согласилась я с ней. — Лодки есть у многих, а вот комбайн, который совсем вроде бы и не нужен, вещь заметная и бросающаяся в глаза. Если кто-то хоть раз его тут видел, обязательно вспомнит.