Наследница
Шрифт:
Пока сидела, все смотрела в окно. И снова погода менялась. Небо заволокло тучами, ветер поднялся. Глядя на эту серость, задумалась над словами мажора. Если он реален и если все, что говорил – правда, то я бы хотела узнать, кем была моя мать, хотела бы увидеть ее фотку. Зачем же она оставила меня в канаве? Получается, уйти самой ей сил хватило, а я? Почему не взяла с собой? Или хотела, чтобы я умерла? Может, она ненавидела меня из-за того самого таинственного папаши? Но я ж не виновата…
Когда очнулась от мыслей и посмотрела на парту, обнаружила несколько капель слез.
Сейчас такая жгучая ненависть прокатилась волной по всему телу, что захотелось немедленно выйти на свежий воздух и покурить.
– Можно выйти? – спросила так громко, что все обернулись и посмотрели на меня.
– Могла бы и не спрашивать. И так непонятно, зачем приходила, – фыркнула Федоровна. – Иди с Богом и больше не отвлекай мне ребят.
Я быстренько покинула класс, после чего пробкой вылетела на улицу. Наконец-то, гроза, гром и запах дождя. Перебежав весь двор, устремилась на спортивную площадку, где спряталась под козырьком сарая с инвентарем, присела на ступеньку и полезла в рюкзак за сигаретами.
Первая затяжка, вторая, третья… вот теперь душевное равновесие восстановлено. Ненависть к мамаше вернулась обратно в латентное состояние.
– Куришь, значит? – вдруг раздалось откуда-то сверху, от неожиданности я выронила сигарету, а когда подняла голову, еще и со ступеньки слетела, угодив задницей в лужу.
Надо мной навис мажор, чтоб его. Как? Ну, вот как он здесь очутился?
– Ты? – на выдохе произнесла я и поднялась на ноги. – Какого хрена опять пугаешь? А знаешь, лучше ничего не отвечай. Я поняла, ты – глюк.
– Пойдем, – с ехидной ухмылкой произнес он и, набросив на голову капюшон, пошел куда-то вперед.
– Э! – крикнула я. – Куда?
– Время обеда! – прокричал он, не оборачиваясь.
Что поделаешь, сейчас во мне закипело-забурлило любопытство, пора было разобраться во всем окончательно, поэтому побежала за ним.
Когда мы покинули территорию школы и вышли на дорогу, я увидела знакомую тачку. Мажор неспешно подошел к ней, затем открыл дверцу:
– Садись.
– Не, я к тебе в машину не сяду. Я ж не дура.
– Дурой будешь, если не сядешь, – и снова нахальная улыбочка. – Давай! Рокси Калиткина не из пугливых, не так ли?
– Издеваешься?
– Немного. Садись уже.
Слегка помявшись, все же села к нему в машину. А там так классно пахло, чем-то новым, дорогим что ли… Кожаный салон буквально сиял чистотой. Мажор уже скоро оказался за рулем своего красавца.
– Что желаете на обед, принцесса?
– Ну, не знаю…
– Любимые блюда есть? – посмотрел он на меня так, что я перехотела есть.
– Слушай, я как бы не за хавчиком сюда пришла. Мне нужно задать тебе несколько вопросов.
– Не люблю разговаривать на пустой желудок. Да и твой живот урчит громче, чем работает движок моей машины. Давай так, мы съездим, перекусим, а потом спрашивай что хочешь.
– И куда поедем?
– В город. Здесь ловить нечего.
– Ладно. Была – не была.
На что мажор расплылся в довольной улыбке и закрутил баранку.
До города добрались с ветерком. В салоне звучала современная музыка, прерывающаяся на голоса столичных радиоведущих, мимо нас пролетали другие тачки. Впервые в жизни я ощутила себя не подростком бомжеватого вида, а этакой крутой телкой, правда, когда посмотрелась в зеркало, сразу вернулась на землю. Мокрая, растрепанная, тощая выхухоль в затертых шмотках и с обломанными ногтями, под которыми чернела грязь из той самой лужи, в которую я так залихватски шлепнулась.
Мажор зарулил на стоянку кафе.
– Мы на месте.
– Ты это, купи мне какой-нибудь бургер, я и в тачке поесть могу.
– Нет уж, я люблю чистоту в салоне. Так что, пойдем.
Но я буквально вжалась в сидение. Мажор заметил опаску в моем взгляде, когда я посмотрела на вывеску с названием кафе.
– Стесняешься?
– Раз понял, чего спрашиваешь?
– Не переживай, ты принцесса на горошине, – подмигнул он мне. – А принцесса хороша даже в лохмотьях.
– Тебе легко говорить. Твой-то прикид исчисляется явно не в рублях.
– Ок, если хочешь, можем сначала в торговый центр съездить, приоденем тебя.
– Ага, сейчас. А потом что? Гостиница? Клофелин? Нет, спасибо. Так пойду.
Мы вышли из машины, нос сразу уловил ароматы еды, отчего желудок окончательно скрутило. К этому времени дождь закончился, солнце выглянуло из-за туч. Я обратила внимание на открытую веранду, каждый стол стоял под большим зонтом, по периметру веранды были расставлены широкие кадки с цветами, по декоративным решеткам вился дикий виноград. Да и народа здесь почти не было.
– Желаешь отобедать на свежем воздухе?
– Было бы здорово.
– Мои мысли читаешь. Выбирай столик, а я пока схожу за официантом.
И мажор скрылся в дверях кафешки, я же прошлась по веранде и выбрала стол на углу. Отсюда открывался вид на широкую трассу, на далекие новостройки, окна которых блестели в лучах солнца. Усевшись, откинулась на спинку плетеного кресла и прикрыла глаза. Казалось бы, вот только сидела на ступеньках около сарая под дождем, а сейчас сижу здесь, в таком роскошном месте.
От витания в облаках отвлек мажор, он вернулся с меню в руках. Одно протянул мне:
– Выбирай.
– Ограничения по деньгам есть? – прищурившись, спросила его.
– Нет, – ответил он, не отрывая глаз от страниц, на которых были изображены разнообразные салаты и закуски.
– Тогда я буду оливье, куриный шницель, жареную картошку с грибами и еще вот, яблочный, как его там, штрудель. Ни разу не пробовала.
– Хороший выбор. А пить? Чай, кофе?
– А пиво можно?
– Настоятельно советовал бы тебе ягодный чай. К штруделю самое то, – с каким-то снисхождением произнес мажор.