Наследницы
Шрифт:
Они не прижались друг к другу щеками, не пожали рук, вообще не коснулись одна другой.
— Что здесь нужно этой шлюхе? — пробормотала Агата, ища глазами своего внука. Она увидела, как он неподвижно стоит в дальнем конце зала, не отрывая взгляда от двух женщин.
— Поздравляю, — холодно сказала Доминик.
— Благодарю, — ответила Кейт, выдерживая взгляд внимательно разглядывавших ее необыкновенных глаз.
— Успех вам к лицу, — продолжала ее сводная сестра.
— Я собираюсь теперь не расставаться
Сейчас только Доминик поняла, что Кейт неуязвима.
Ее уверенность в себе стала ей защитой. Вместо неуклюжей, замкнутой девушки, измученной детскими обидами, перед ней стояла сдержанная красивая женщина в сиянии бесспорного успеха. В ней наконец проснулся огонь, а Доминик по своему опыту знала, что, начав гореть, он не угасает. Но ситуация все же не безнадежная, решила она.
С помощью интриг можно добиться многого. Вот почему Доминик решила появиться на приеме сегодня вечером.
Удивить всех и попытаться что-нибудь узнать.
— Вы не хотите угостить соперницу бокалом шампанского? — насмешливо спросила она.
— Я не могу пригласить вас разделить мою радость, — сказала ей в ответ Кейт, — но, пожалуйста, возьмите бокал.
Высоко неся голову, чуть улыбаясь, чувствуя на себе многочисленные взгляды и пренебрегая ими, Доминик проплыла к длинному столу, а затем вдоль него к тому месту, где стоял ее муж. Она подошла прямо к нему, положила руку ему на локоть, встала на цыпочки и коснулась губами его подбородка.
— Дорогой… — прошептала она, а в сапфировых глазах загорелся вызов. На мгновение она ощутила триумф, увидев, как дрогнули его красиво очерченные губы, как в черных глазах появился интерес. Но рука, которой она касалась, была безответной. Однако именно он подал Доминик бокал шампанского. Обернувшись к Кейт, Доминик подняла бокал.
— Победителю достаются трофеи, — произнесла она, прежде чем осушила его. — Мы можем поговорить?
Кейт кивнула и, повернувшись, пошла между расступившимися гостями к зеркальным дверям в конце зала.
Открыв дверь, она пропустила Доминик вперед, прошла сама, и двери захлопнулись.
— Боже мой! — воскликнул кто-то. — Побеседовать!
Ну и наглость!
Поднялся шум:
— Вы видали что-нибудь подобное?
— Кейт держалась с ней бесподобно.
— Да, смелости у нее не отнимешь.
— Что ей сейчас нужно?
— Кто-нибудь проверил, у нее нет оружия?
Все повернулись к Блэзу, по виду которого было совершенно невозможно понять, что он чувствует, когда вот так стоит, высокий, безупречно элегантный в смокинге, а лицо его бледностью может соперничать с рубашкой.
Тогда взгляды всех обратились к Агате, а она повелительно произнесла:
— Вечер еще не кончился, друзья.
Оркестр снова принялся играть, танцующие пары вышли на середину зала,
— Какого черта она тут разыгрывает? — хотела узнать Герцогиня.
— Для Доминик игра не кончается до тех пор, пока она не выигрывает.
— Но сейчас она выиграть не может.
— Именно это она решила выяснить.
— Думаешь, Кейт с ней справится?
Блэз улыбнулся.
— Теперь она сможет справиться, и справится. Это ее борьба; она не только должна выиграть, нужно, чтобы увидели, что она выиграла и объяснила Доминик, каким образом.
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
— Как правило, знаю, но ведь каждый может ошибиться. Успокойся, — невозмутимо сказал Блэз. — Давай лучше выльем еще шампанского…
В небольшой комнате, белой с золотой лепниной, две женщины стояли друг напротив Друга, их отражения множились несчетно в зеркальных дверях и в зеркалах на противоположной стене, так что казалось, их противостояние уходит в бесконечность.
— Я недооценила вас, — призналась Доминик.
— Не могу сказать вам того же.
— В любом случае, и говорить об этом поздно.
— Для вас вообще все сейчас поздно.
Доминик открыла сумочку, алую, в тон платью, вытащила золотой портсигар и не торопясь зажгла сигарету.
— Скажите мне, — спросила она, — как вы этого добились?
— Честным и кропотливым трудом.
— О, я спрашиваю не про подвиги малышки Неподкупности, я имела в виду Блэза.
— Я ничего не делала. Просто была такой, какая я есть.
— Была повсюду, куда бы он ни повернулся, куда вас подталкивала эта вечно везде сующая свой нос его бабка. Меня она никогда не любила. А мне не приходило в голову считаться с ней. А вы, напротив, начали с нее…
Это весьма предусмотрительно. Она — единственный человек в мире, имеющий на него влияние.
— Она любит его.
— Да… а он, в сущности говоря, не такой уж милый человек. Привлекательный, конечно, очень мужественный. Я хотела его с самого начала.
— Но вы никогда не любили его.
— Ему это и не было нужно.
— Тогда.
— Как легко вы расправляетесь с Прошлым, — прошептала Доминик.
— В счет идет только будущее. Я дошла до этой мысли непростым путем.
— Да… Чарльз, разумеется, знал. Он знал намного больше, чем я могла себе представить. И что самое главное, он знал вас.
— Он был моим отцом «И, — подумала Кейт, — ты больше не смеешь называть его отцом. Это больше, чем все остальное, говорит о моей победе!» Пока Доминик могла пользоваться именем Чарльза Деспарда, ему было гарантировано место в ее памяти, теперь же он стал просто человеком, который когда-то был женат на ее матери.