Наследницы
Шрифт:
— Вы давно тут сидите? — мрачно спросил он.
— С тех пор, как приехала.
— Черт! Идти-то вы сможете?
— Смогу. Ноги вот только разойдутся… — Но без помощи Блэза она не могла сделать ни шагу.
— Вам нужно поесть и выспаться, — тон Блэза не допускал возражений.
— Есть я не хочу, но я действительно ужасно устала.
Если бы здесь нашлась кровать…
Блэз не слушал ее.
— Я заберу вас из больницы. Если что-нибудь изменится, врачи сообщат мне.
Кейт подчинилась. Она держалась из последних сил.
В
Но она нашла силы обернуться и взглянуть на Ролло.
— Непохоже, что он придет в себя в ближайшее время, — сказал Блэз потеплевшим голосом. — Он в глубокой коме.
Кейт отвернулась, в глазах ее стояли слезы. В машине Кейт со вздохом откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза. К тому времени, как они подъехали к гостинице, где у Корпорации всегда был зарезервирован номер, Кейт уже спала глубоким сном. Блэзу пришлось разбудить ее, помочь ей подняться по ступенькам ко входу. Ветерком донесло до них брызги фонтана, Кейт с трудом проговорила:
— Где мы?
— В гостинице.
Кейт вздохнула. Она явно засыпала снова. В лифте она снова прислонилась к Блэзу, и, когда на нужном этаже открылась дверь, ему пришлось подхватить ее на руки.
Кейт была словно пушинка — она ничего не весила. Блэз внес ее в номер, захлопнув за собою дверь, и осторожно опустил на огромную кровать. Блэз откинул край покрывала, снял с Кейт туфли, расстегнул брюки и стащил их с нее. Ноги у нее, бесстрастно отметил Блэз, начинались едва ли не от подмышек: стройные, прекрасной формы. Он снова приподнял Кейт, и она наклонилась к нему вперед, ничего не ощущая и не чувствуя, и он, стащив с нее джемпер, принялся расстегивать блузку. Ее дорогое белье удивило Блэза — очевидно, метаморфоза с Кейт произошла полная. Лифчик был кружевной, розовый, как ее просвечивающие сквозь тонкий шелк и кружево соски. Он оставил на ней и лифчик, и крохотные кружевные трусики.
Когда он накрывал Кейт одеялом, она что-то прошептала и свернулась, как младенец в материнской утробе, потом кротко вздохнула и зарылась лицом в подушку. Блэз оставил гореть лампу и тихо прикрыл дверь в спальню.
Затем направился к телефону на низком столике.
Кейт проспала восемнадцать часов. Когда она проснулась, была пятница, семь часов вечера, как свидетельствовали часы рядом с кроватью. Кейт села на кровати, окинула себя непонимающим взглядом, покрутила головой, чтобы обнаружить свою одежду, и действительно увидала ее, аккуратно повешенную на спинку стула у окна. Она вспомнила, что Блэз Чандлер диктаторским тоном объявил, что отвезет ее в гостиницу. В какую?
Кейт потянулась за коробком спичек, лежащим в хрустальной пепельнице. «Пенинсула-отель». Очевидно, он привез ее сюда, раздел и положил в постель. В памяти осталось ощущение, что ее несли — и все. Ну и пусть, подумала Кейт, теперь он знает обо мне самое худшее. И она тут же потянулась к телефону. Номера телефона больницы она не знала, но на коммутаторе гостиницы ей должны были сказать.
«В
В Лондоне, должно быть, уже полдень.
Кейт поговорила с Джаспером Джонсом, сказала ему, что задержится в Гонконге до тех пор, пока не будет хоть какой-то ясности с дальнейшим состоянием Ролло.
— А как у вас дела, все в порядке? — спросила она.
— Не беспокойтесь, дорогая. Подготовка к аукциону идет полным ходом, все в полном соответствии с вашим расписанием. Бригада мойщиков работает в особняке в полную силу, Дороги Бейнбридж со своим отделом тоже поехала туда. Каталог в работе. Фотограф в распоряжении Дороти.
— Никаких затруднений?
— Ничего, о чем вам стоило бы беспокоиться.
— Передайте Дэвиду, что мне очень жаль, что я пропускаю возможность впервые вести аукцион, но ничего не поделаешь. В ближайшие недели он сможет подготовить еще один.
«Я очень на это надеюсь», — подумала она. Разум отказывался принять мысль о том, что в ближайшие недели Ролло может умереть.
— Конечно. Наши пожелания скорейшего выздоровления Ролло. Мы знаем, как вы к нему привязаны.
— Благодарю вас, Джаспер. Я позвоню, как только будут новости.
Она положила трубку и задумалась. Никаких эмоций она не ощущала. Запоздалая реакция, решила она. Даже то, что Блэз Чандлер раздел ее и уложил в постель, не произвело на нее никакого впечатления. После крепкого, без сновидений, долгого сна она чувствовала себя вялой И безразличной. Казалось, ее мозг тоже отключился. Нехотя она вылезла из постели. Душ должен был помочь.
Когда она уже вытиралась, зазвонил телефон. Это была Герцогиня.
— Как вы узнали, что я здесь? — спросила Кейт.
— Мальчуган сказал мне. Я отправила его помочь тебе.
Он справился?
— Он был очень добр, — дипломатично ответила Кейт.
— А твой друг — как он?
— Боюсь, что не очень хорошо. — И Кейт вкратце рассказала Герцогине о полученных Ролло травмах.
— Ну что ж, по крайней мере, он в хорошей больнице.
— Я должна вас поблагодарить… — начала Кейт.
— На что же иначе нужны друзья?
— Даже если так. Вы мой ангел-хранитель, Герцогиня.
— Я сделала бы то же для любого из друзей, — резко ответила старая дама. — А тебе незачем загонять себя в гроб. Я говорила с врачами, они и без тебя сделают все возможное для мистера Беллами.
— Ах, Герцогиня, что тут сказать… — голос Кейт задрожал.
— Скажи, что будешь умницей и будешь слушать, что тебе говорят.
«Только не он», — строптиво подумала Кейт, но солгала:
— Хорошо, Герцогиня.
— И я, и Мальчуган с тобой, ты не одинока.
«Нет, одинока, — печально подумала Кейт. — Никогда в жизни я не была так одинока».
— Мальчуган поможет тебе.
«В том вся беда, — хотела Кейт сказать ей, — не надо, чтобы он помогал мне, я боюсь доверять ему…»