Наследник Буйного

Ромуш Джулия

– Можно.
– Сын милостиво кивает, приняв решение.

Я стону, а Буйный довольно усмехается.

– Слышала, Зла-та? Мне разрешили с тобой спать.

Глава 28.

Жарко. Настолько сильно, что по виску капелька пота стекает. Кто включил отопление? Кто такой щедрый? Боже, и дышать совсем нечем.

Открываю глаза, при этом пытаюсь с себя одеяло скинуть. И понять не могу, почему одеяло такое тяжёлое. Его и не скинешь совсем. Как будто из камня.

Щурюсь. В комнате

уже не темно. За окном утро. Перевожу взгляд на тяжёлое одеяло и тут же вздыхаю. Первое, что вижу, это неподвижное тело Эмира, буквально придавившее меня к кровати. Точнее, вдавившее меня в неё. Можно слепок спокойно делать.

Пытаюсь двигаться, но безуспешно. Эмир явно переживал, что я как-то из-под него выберусь и сбегу. Что ещё обнимает меня одной рукой. Носом упирается в мою грудь, которая еле вздымается от того, что дышать под его тушкой очень непросто. Куда бы он ещё уткнулся своим носом. Но тут я замираю, потому что вижу следующее: сверху на Эмире, устроившись на его широкой спине, дрыхнет Мир. И вот картина! Оба дышат спокойно, размерено, их тела синхронно вздымаются и опускаются. Оба на мне спят! И от этого я не могу сдержать улыбку. Эмир спит крепко, навалившись на меня так, что воздуха не хватает. Но злиться у меня почему-то не получается. Наоборот, ощущаю такую нежность, что к горлу подкатывает ком.

Я осторожно выглядываю из-под его плеча, чтобы лучше разглядеть своих "охранников". Хотя что тут скажешь? Со своей главной функцией они хорошо справились. Меня точно никто не украдёт. Просто вытянуть из-под них не сможет.

Мир мирно посапывает, его маленькие губы слегка оттопырены, почти как у Эмира. Я вижу, как они оба хмурятся во сне, и всё это выглядит так умилительно, что я готова пустить слезу от этой картины. Чёрт, и почему под рукой нет телефона? Я бы хотела запечатлеть это на фото. Они так похожи, эти двое, что на миг мне кажется, что я смотрю в будущее. Мир словно уменьшенная копия Эмира, даже выражение лица такое же серьёзное, как у его отца. Эти хмурые бровки, сдвинутые посередине, как будто оба решают какую-то важную задачу даже во сне.

Моя рука машинально тянется к сыну, я чуть касаюсь волос Мира, а затем пальцем аккуратно провожу по щеке Эмира. Я не могу не улыбнуться, сердце наполняется трепетом и теплом.

Эмир что-то бормочет во сне и сильнее прижимает меня к себе, а Мир слегка фыркает, удобно устраиваясь на папе.

Мне не хочется их будить. Эта картина настолько умилительная, что, кажется, я бы могла наблюдать за ними вечно. За двумя самыми любимыми мужчинами. От собственных мыслей в шок прихожу. Я только что Эмира... Любимым назвала. И сердце екает в этот же момент. Хотя кого я обманываю? Я всегда это знала. И себе я могу спокойно в этом признаться. А вот Эмиру не скажу. Обойдётся.

Как бы мне ни хотелось их тормошить, но дышать всё-таки становится сложно, и я тихонько шепчу, чуть сдерживая смех:

— Эмир… Ты меня раздавишь...

Ответа нет, только чуть заметное движение его тела — ещё крепче прижался.

Вздохнув, я пытаюсь аккуратно высвободить руку, но это невозможно без того, чтобы не разбудить хотя бы одного из них.

Жар

становится невыносимым, но мне по-прежнему не хочется прерывать этот момент. Эти двое смотрятся так гармонично, что я готова потерпеть ещё немного.

Мир снова что-то фыркает во сне, поворачивает голову и прижимается к плечу Эмира. Его маленькая ручка ложится прямо на спину отца. Эмир на это тоже не реагирует, продолжает дышать ровно, будто не чувствует веса сына, а я, кажется, окончательно тону в умилении.

Вздохнув, я снова пытаюсь пошевелиться и шепчу чуть громче:

— Эмир... мне, правда, дышать нечем.

На этот раз он, наконец, начинает просыпаться. Его тело напрягается. Слегка приподнимает голову, сонно щурится.

— Ммм... Что? — Бормочет, но его хватка на моей талии не ослабевает.

— Ты меня раздавил, охранник, блин.

Эмир медленно осматривается, и его взгляд падает на сына, который так и продолжает мирно дрыхнуть на его спине. Буйный усмехается, потом потирает лицо ладонью, и переводит взгляд на меня.

— И это твоя благодарность за нашу работу? Между прочим, мы всю ночь охраняли, а твой тон точно не благодарный, кукла.

– Вы дрыхли. Так себе охрана.
– Я фыркаю, но улыбку скрыть не получается. Слишком тепло на душе, чтобы сейчас притворяться.

Эмир хмыкает, а я не сдерживаюсь. Ладошка сама летит к его лицу, я клянусь. Кончиками пальцев провожу по следу от подушки. Может ли быть настолько хорошо, что в глазах щиплет?

– Да?
– Мужчина прищуривается. Подаётся ко мне, будто напугать пытается. Выдавить признание.

Мир на спине Буйного недовольно фыркает, дует губы, пытаясь устроиться удобнее. Давлю на плечо Эмира, заставляя его лечь нормально.

– У тебя теперь новая цель, охранник.

Ещё секунду наслаждаюсь тем, как щетина колет ладошку. А после быстро скатываюсь с кровати, пока меня не затащили обратно.

Ухватившись за ручку дверцы, любуюсь моими мужчинами. Мысленно я могу признать, что действительно моими. В голову же Эмир не залезет? Хотя судя по его ухмылке… Всезнайка чертов.

Я вылетаю из спальни, пока Буйный не начал в моей голове копаться. В коридоре почти сразу натыкаюсь на сонную Катюшу.

– Всё хорошо? – Приглаживаю её растрёпанные волосы. – Нормально спалось?

– Ага, – она широко зевает. – Хорошо. А что вчера было?

– Ничего такого. Я просто… Расчувствовалась. Такое бывает. Я ведь очень рада, что с Эмиром всё в порядке и он живой.

Катюша жуёт губу, опустив взгляд в пол. Обдумывает мои слова, делает несколько шагов ко мне. Шёпотом признаётся:

– Я тоже рада.

Я крепко обнимаю сестру, дарю ей безопасность и утешение в моих руках. Мы так долго стоим, пока Катюша не выдыхает.

– Но жизнь я ему облегчать не буду.

Кто бы сомневался? Подростки. А обиженные брошенные девочки в таком возрасте – опасные создания.

– Поможешь мне завтрак приготовить? – Отвлекаю её.

– Да! А Мир ещё не проснулся? Его звать не надо?

– Мир спит под присмотром.

Катюша подозрительно прищуривается и поглядывает на дверь спальни. Но ничего не говорит.