Наследник для чемпиона
Шрифт:
Диану моя реакция еще больше веселит.
— Ну, ты скромняга! Как ты вообще забеременела? Секс-то у тебя был?
Собираюсь объяснить ей, что даже наличие регулярной половой жизни не обязывает об этом говорить с посторонними, но слышу позади себя чьи-то шаги и еще сильнее стесняюсь. Я говорила, что закон подлости — несменный спутник в моей жизни? Конечно же, на кухню входит Тихомиров.
Выдержать его взгляд не могу. Хорошо, что руки заняты работой. Можно делать вид, что я сосредоточена на ней. Все равно обращается Тимур, когда ему что-нибудь нужно на кухне, всегда к Диане.
— На пару слов, Птичка, — бросает неожиданно и демонстративно выходит, давая понять, что я должна бежать за ним.
Несколько секунд просто испепеляю его удаляющийся затылок взглядом. Потом напоминаю себе, что он мой босс, и, как бы то ни было, в некоторой степени имеет право вести себя как мудак.
— Птичка? Это то, что я думаю? — мне совсем не нравится выражение лица Дианы.
Выглядит так, словно какую-то постыдную тайну узнала.
— Фамилия Птенцова, Тимур с детства так прозвал, — неохотно поясняю, ополаскивая и промокая бумажным полотенцем руки. — Только не вздумай за ним повторять. Ненавижу это.
— А по мне, так очень мило звучит.
Это я комментировать не собираюсь.
— Присмотришь за Мишей?
— Да, конечно. Иди, давай. Медведь не любит ждать.
Почему-то, вопреки всякой логике, хочется сделать именно это — заставить его ждать. Пусть бы взбесился.
Выйдя из кухни, нахожу Тихомирова в противоположном конце коридора. Сидит на подоконнике и хмуро наблюдает за моим приближением. Ломая голову, чем могла вызвать его недовольство, начинаю серьезно волноваться.
Предполагаю, что он должен сам начать разговор, потому без слов останавливаюсь неподалеку. Да и не могу я ничего из себя вытолкнуть, дыхание перехватывает. Но и Тимур молча смотрит мне в лицо. Терпеть не могу, когда он так делает. Подавляет и вынуждает еще сильнее волноваться. Сразу же хочется брякнуть какую-то ерунду, хоть что-нибудь, лишь бы заполнить тишину и тем самым как-то снизить напряжение.
— Ты хотел что-то сказать, — все, что я способна придумать.
И какова реакция? Ни один мускул на его лице не приходит в движение, он даже не пытается продолжить этот неловкий разговор. Все так же непрерывно смотрит на меня, я сдавленно сглатываю и шумно вдыхаю. Незаметно отвожу руки назад и судорожно сцепляю их за спиной. Это ошибка… Взгляд Тихомирова падает на невольно выпяченную мной грудь.
Боже…
Не хватало только, чтобы решил, что я его соблазняю!
Быстро перемещаю руки. В попытке прикрыться, скрещиваю их на груди. Брови Тимура лениво ползут вверх, а губы растягивает кривая ухмылка. Не знаю, что это за реакция, но судя по тому, что он дальше говорит, на веселье вряд ли тянет.
— Клинт, — упоминает своего агента, — нашел няню для ребенка. Она будет водить его в сад и заниматься им в остальное время.
После озвучивания этой информации дурацкое волнение наконец отступает.
— Но я не просила няню. Я справлюсь сама, — отказываюсь решительно.
— Нет, не справишься.
Набираю полные легкие воздуха и жду, что Тихомиров как-то аргументирует свое мнение. Готовлюсь отвечать, однако он, к моему изумлению, этого делать не собирается.
— Это все? — не скрываю раздражения. — Может, объяснишь, почему ты так считаешь?
— Наверное, потому что я знаю твой график работы.
— И?
— В таком режиме с ребенком ты к концу первой недели загнешься.
Почему он всегда такой спокойный, а меня рядом с ним от эмоций разрывает на части?
— Не загнусь!
— Загнешься.
— Не понимаю, почему тебя это вообще волнует, если так меня презираешь? — выпаливаю для самой себя неожиданно. В конце вопроса голос резко обрывается, и губы покидает череда громких вздохов.
Тихомиров молчит. Тишина затягивается. Что-то появляется в его глазах… Обжигает и доводит меня до дрожи. Не знаю, какова природа этих чувств, но внутри меня такие катаклизмы происходят, невозможно пережить незаметно.
— Я никогда не говорил, что презираю тебя.
— Напрямую не говорил, — акцентирую я. — Достаточно того, что думаешь и как смотришь.
— Ты не знаешь, что я о тебе думаю.
Он упорно спокоен. Я до предела взвинчена.
— Нетрудно догадаться. После того, что ты сказал в самолете… — неосознанно затягиваю паузу. Жду, что он что-то на это ответит. Неужели надеюсь, что извинится? Глупости… Конечно, надеюсь. — Ладно, — быстро заполняю пустоту своих нелепых иллюзий. — Сейчас не об этом. Мне в принципе все равно. Вернемся к няне…
— Няня начнет работать завтра, — перебивает он меня.
— Ты не можешь приставить ее к Мише против моей воли, — наконец мой голос звучит твердо и ровно.
Но не успеваю я собой возгордиться, как Тихомиров вновь выбивает меня из равновесия.
— Это прописано в контракте. Жаль, что ты, судя по всему, так и не потрудилась его прочесть. Сделай это, как только представится возможность. Уверен, найдешь еще несколько интересных пунктов.
13
Птичка
— Доня, привет, — бодро вещает мама и улыбается. — Как там мой сладик?
— Привет, мам. Миша уже спит, — поворачиваю телефон, чтобы она увидела через камеру сопящего рядом сына. — Набегался после ужина по пляжу и отрубился. А как у тебя дела?
— Да как обычно… Второй день ступор в сюжете. Может, у тебя есть что-нибудь интересное для меня?
— Мама, — одергиваю ее устало.
— Неужели мне все выдумывать придется? Все делать за вас? — расстроено вздыхает. — Вот ни за что не поверю, что у вас там ничего не происходит! Маленький спойлер, донь, ну?