Наследник для иностранца
Шрифт:
Справлюсь ли я? Выдержу издевательства Кирилла? Смогу жить в доме, где меня считают никем? Не знаю, честно. Да, ради сына я всё выдержу, но я тоже не железная. Невозможно оставаться спокойной, когда тебя унижают и угрожают.
Можно, конечно, выполнять все его «просьбы», не провоцировать и делать вид, что его нет. Однако для этого надо переступить через свою гордость и выколоть себе глаза. С первым, возможно, я справлюсь. По крайней мере, сделаю всё возможное, а вот со вторым, простите, но нет. Как игнорировать человека,
Тёмка наелся, по его мнению, конечно, и уже вырывается из моих рук. Сегодня не буду на него давить и требовать, чтобы он съел всё, достаточно стресса за один день. Ставлю сына на пол, и он бежит из кухни, всё так же держа в руке свою плюшевую игрушку. Быстро собираю всё со стола и несу к раковине.
– Оставьте, я помою, – говорит Наталия, смотря на тарелку в моей руке.
– Не стоит, – сухо бросаю я.
– Это моя работа, пожалуйста, не усложняйте, – она смотрит на меня умоляюще, поджав губы. Сдержанно и понимающе кивнув, я ставлю тарелку на столешницу и иду на выход.
Выспавшийся и пополнивший запасы энергии Тёмка бегает по холлу и «выруливает» в гостиную. Бегу за ним, потому что этот сорванец сейчас что-нибудь зацепит и не дай бог упадёт, ударится. Не успеваю закончить мысль, как раздаётся звук разбитой посуды.
– Артём! – кричу на весь дом и мигом захожу в гостиную, где на полу уже валяются осколки разбитой вазы. – Ты ударился? – спрашиваю и судорожно кручу его во все стороны, ища следы ран, но с ним всё в порядке. – Сколько раз мама говорила тебе не бегать по дому? – укоризненно смотрю на сына.
У нас в квартире всё убрано на верхние полки, на дверцах шкафчиков защёлки, телевизор на стене. Всё в недосягаемости после того, как Тёмка ударил по экрану телевизора машинкой и разбил его. Ребёнок он послушный, но всё же это ребёнок.
– Встань на ковёр, – говорю сыну и, опустившись на корточки, принимаюсь убирать осколки. – Мы не у себя дома, малыш, ты не можешь так бегать. Ты должен быть внимательней, чтобы нас никто не ругал. Понимаешь? – смотрю на сына, а он, выпучив глаза, смотрит куда-то поверх моей головы. – Артём, мама с тобой разговаривает.
– Дядя, – говорит мой сын, и я резко поворачиваюсь.
Кирилл стоит надо мной со спрятанными в карманы брюк руками и взглядом, как у быка перед нападением. Ну всё, сейчас начнётся разбор полётов.
Кирилл долго смотрит на меня, после чего переводит взгляд на осколки разбитой вазы. Обычно в домах богатых людей находятся дорогие вещи, и если эта ваза была таковой, то не исключено, что мне придётся за это ответить. Я ведь никудышная мать, которая не умеет воспитывать своего ребёнка и следить за ним.
– Брось на пол, – кивает на осколки в моей руке. – Наталья! – зовёт домработницу, продолжая смотреть на меня сверху вниз.
Я удивлена и нахожусь в замешательстве. Чего он хочет? Позвал Наталью, чтобы она опять увела сына, и будет снова мне угрожать?
– Кирилл Александрович? – женщина появляется в гостиной.
– Убери здесь, – говорит ей и направляется к дивану. – Встань уже! – это было адресовано мне.
– Я сама приберу…
– Для этого в доме есть специальные люди. Я сказал – встань! – бросает на меня испепеляющий взгляд.
– Простите, – шепчу домработнице и поднимаюсь на ноги.
Неожиданный поворот, однако. Что, на меня не будут орать, не будут оскорблять и угрожать? Неужели ему плевать на вещи?
Кирилл же садится на диван и с грозным видом что-то просматривает в своём телефоне. Я чувствую себя неловко, мне некомфортно рядом с ним. Лучше заберу сына, и мы пойдём играть в комнату. Но не успеваю и шага к ребёнку сделать, как он сам приближается к Кириллу.
Стою неподвижно, пока мой сын протягивает любимую игрушку своему отцу. Едва сдерживаюсь, чтобы на ахнуть от удивления. Эту игрушку он никогда из рук не выпускает, он с ней спит, ест, гуляет и злится, если кто-то её трогает. А сейчас Тёма сам протягивает плюшевого медведя, по сути, чужому человеку.
Кирилл в ещё большем шоке, чем я, мне кажется, он даже побледнел. Оторвав взгляд от экрана телефона, он смотрит на ребёнка, явно не понимая, чего от него хотят.
Ребёнок чувствует в нём родного человека, по-другому я не могу объяснить этот жест. Возможно, если бы на месте Кирилла был кто-то другой, я бы ревновала, так как даже мне не разрешают играть с этим медведем. Но в данном случае меня радует, что у моего сына есть отец.
– Что он хочет? – взволнованным голосом спрашивает Кирилл, продолжая, прищурившись, смотреть на сына.
– Не грусти, – говорит сын и укладывает игрушку на согнутый локоть Кирилла.
На глаза наворачиваются слёзы от этой картины. Конечно, я хочу, чтобы мой сын рос в полноценной семье. Чтобы у него был отец, который бы проводил с ним время, учил многим вещам. Каждому ребёнку нужны оба родителя, нужна любовь и забота не только от матери.
– Босс, – в гостиной появляется один из охранников, отвлекая Кирилла от сына. – Здесь всё, что удалось выяснить, – говорит мужчина и протягивает ему папку.
– Хорошо, иди, – отвечает Кирилл, и охранник уходит.
За эту минуту сын уже нашёл себе развлечение. Он с интересом просматривает кофейный столик, под стеклом которого нарисованная карта какого-то города.
– Мама, машинка, – восклицает сын, повернувшись ко мне.
Прикусив губу, смотрю на него и не знаю, что ответить. Когда собирала вещи, не подумала про игрушки для сына. Я была на взводе, напугана, вся в переживаниях за Тёмку.
– Малыш, мама завтра пойдёт… – замолкаю, чувствуя на себе взгляд Кирилла. Вспоминаю, что в моей сумочке есть маленькая игрушечная машина.