Наследник древней силы
Шрифт:
С нашей стороны грохнула пушка — танк, пристроившийся в руинах, как и было обещано, поддерживал огнём. Зарокотали несколько малокалиберных орудий.
«Жестянки» выдвинулись следом за нами. Вскоре группа бойцов в экзоскелетах, оказались рядом. Эти парни были покрыты бронёй с ног до головы, а вооружение их составляли стрелковые комплексы с пулемётами и автоматическими гранатомётами — ужасно тяжёлые хреновины, которые без экзоскелета не поднимешь.
«Жестянка» подбежал к машине, за которой мы укрылись и, встав на колено, принялся лупить по противнику короткими очередями из гранатомёта. Мы тоже высовывались и стреляли из штурмовых винтовок по окнам, дверям, проломам в стенах — в общем, куда придётся. А в ответ летели мины, противно шурша в воздухе. Одна взорвалась совсем рядом, заставив всех попадать мордами в асфальт. Кажется, никто из нашего взвода не пострадал.
— Так, парни, продолжаем наступление, — передал по рации лейтенант. — Иначе тут всех накроют. Первое отделение, второе, третье — вперёд, четвёртое прикрывает.
Я выглянул из-за бронемашины. Впереди всё так же виднелись домики, частично превращённые в руины. Их затягивала пелена пыли и дыма. Оттуда больше никто не стрелял. Кажется, там никого не было. И всё же окна таили опасность. Нам предстояло выйти открытую местность и пробежать метров двести-триста, не имея возможности укрыться.
— Всё, парни, пошли, пошли, — крикнул я. — Отделение, за мной!
Опять побежали, на этот раз нас прикрывал пулемётным огнём «жестянка». Заветная цель казалась уже совсем близко. Только бы добраться, а там… О том, что там, даже не думал.
Впереди зияли окна — пустые щербатые окна, желавшие нас убить. Безмолвные стены пугали. Но надо было бежать прямо на них и на тех, кто ждал нас там.
Дверной проём. Я прижался к стене возле него. Оглянулся. Взрыв. Я упал на землю. Уши заложило. Когда поднялся, увидел, как пулемётчик из моего отделения лежит неподвижно, а ещё один парень валяется метрах в пяти от дымящейся воронки и вопит, глядя на обрывок руки. Ноги у него тоже не оказалось.
— На землю! — крикнул я, но это было лишним: все и так уже шлёпнулись мордой в грязь. Идущее за нами отделение — тоже.
Я судорожно оглядывался по сторонам, пытаясь понять, откуда стреляют.
— Второе отделение, что случилось? — послышался голос лейтенанта в наушнике. — Почему не наступаем?
— Нас атаковали, — ответил я, не прекращая озираться. — Предположительно двое ранены. Нужно эвакуировать.
— Мина! — крикнул мне ефрейтор Серёга. — Это мина была.
— Мина, — сказал я. — Подходы заминированы.
Слева раздался ещё один взрыв.
— Вперёд, не останавливаемся! Поднажмём парни, — стал торопить нас лейтенант.
— Подходы заминированы, — повторил я. — Нужны сапёры.
— Твою мать, Тарасов, сказано, наступать! Выполняй, блядь, приказ, — злился лейтенант.
Я сплюнул. Вот же дерьмо. Однако ничего не поделать.
Пока санинструктор разбирался с раненым, я выпустил в дверной проём все три капсулы из подствольника, вставил новую кассету. Подбежал «жестяной человек» и, предварительно дав очередь, зашёл в здание, мы — следом.
Дом был пуст. Внутри мы нашли только изуродованные тела врагов, да и то немного. А вот в соседнем здании парней из, кажется, второго взвода, ждал сюрприз. Грохнул взрыв. Кто-то завопил, как резаный. Похоже, парни наткнулись на растяжку. Нам же повезло.
Стрельба стала стихать, казалось, самое страшное позади. Но наступление не закончилось. Лейтенант говорил, нам надо зачистить весь квартал и укрепиться здесь.
«Жестянка» вышел на улицу с противоположной стороны. Мы — следом. Оказались во дворах. Впереди — побитые дома, спрятавшиеся за изуродованными деревьями. Снова — пустые окна, таящие опасность. «Жестянка» дал очередь из гранатомёта. Ответа не последовало.
Мы побежали прямиком через клумбы к поваленному забору.
Я услышал хлопок. Заметил, как к нам стремительно приближается небольшой объект. В следующий момент — взрыв.
Чем-то невидимым дало по башке, заложило уши, я шлёпнулся на четвереньки, перед глазами поплыло. Кто-то заорал. Впереди затрещали пулемёты. Пули свистели повсюду. Я не видел, что творится сзади, но понял, что всё плохо.
— В меня попали, в меня попали! — истерично орал какой-то солдат. Другой звал санитара, лейтенант валялся в сухой траве неподалёку.
«Жестянка», не обращая внимания на пули, устроился на одном колене и снова дал очередь из гранатомёта по окнам. В следующий миг он грохнулся на землю, а бойца, который оказался рядом, разорвало так, что рука отлетела в одну сторону, а от головы вообще ничего не осталось. У противника имелся то ли пулемёт крупного калибра, то ли малокалиберная пушка, и мы были бессильны.
Впереди — воронка. Я поднялся и, согнувшись в три погибели, бросился к ней, чтобы укрыться от вездесущих пуль. Почти добрался. Вдруг — удар в грудь и пронзительная боль в плече. Дыхание перехватило, я шлёпнулся на землю и скатился вниз, в лужу на дне. Посмотрел на рукав куртки, обнаружил небольшое отверстие. Попали гады. Ещё две пули засели в пластинах бронежилета.
Отчаянно матерясь, подполз ефрейтор и тоже забрался в воронку — та была большой, и места на двоих тут хватало.
— Ранен? — спросил он.
— Ранен, — ответил я. — Писец. Отвоевался, кажется.
Серёга высунулся из воронки и принялся стрелять куда-то из автомата. Я хотел присоединиться к данному действу, попытался пошевелить рукой, но каждое движение сопровождалось адской болью. Лейтенант на связь, понятное дело, не выходил — он валялся неподалёку и больше не мог нас подгонять. С отделением вообще непонятно, но кажется, всех положили. Устроившись поудобнее, я стал ждать своей участи.
Опять тесная железная коробка куда-то везла меня. Я сидел между двумя бойцами. Спустя полчаса пребывания в аду нас всё же вытащили из-под пуль, и теперь я направлялся в лазарет вместе с другими ранеными. Рука превратилась в сплошной болевой ком, боль не давала ни на чём сосредоточиться. Усугубляли положение озноб и дикая головная боль. Да ещё и эта тряска… На каждой кочке я сжимал зубы, чтобы не закричать.
В воздухе стоял металлический запах, пол был заляпан грязью и кровью. Моё внимание приковал к себе кусочек мяса, который валялся под ногами. Я почему-то никак не мог оторвать от него взгляда. Даже стал задаваться вопросами: «Откуда отвалился кусок?» и «Выжил ли тот, кому он принадлежал?» Вроде бы кусок небольшой, но ведь просто так без видимых причин куски мяса от людей не отваливаются. Значит, не всё так просто.