Наследник хочет в отпуск
Шрифт:
— Конечно.
— Вот и вы уважайте то, что Кристина — моя помощница. Она неотъемлемая часть рода Белозеровых. Точка.
Князь, явно не ожидавший такого резкого поворота, удивлённо распахнул глаза. И тут же попытался меня переубедить:
— Вы не понимаете, что говорите, Максим Константинович. Подумайте, что будет, если её дядюшка решит вернуть племянницу силой? Как честный аристократ, я не могу скрывать от него местоположение его племянницы.
— А как губернатор вы хотите, чтобы другой губернатор пришёл с войском на ваши земли? — хмыкнул я.
— Конечно, нет.
— Ну тогда не говорите.
— Не могу. Одумайтесь, Максим Константинович. Пока не поздно. Вам не выстоять против такой мощи.
— Вам напомнить сколько раз уже приходили недруги на мои земли? — хмыкнул я. — Разговор окончен, князь. Свою Кристину я не отдам.
— Да будет так, — помедлив, проговорил Булатов.
Прокрутив этот разговор в голове, я ответил Пожарской:
— Про Кристи.
— Ясно, — кивнула Яра. — А мне его жена давала советы, как лучше охмурить своего юного господина, — она соблазнительно улыбнулась.
— Будто ты нуждаешься в подобных знаниях.
— Действительно, — усмехнулась она. А затем посерьёзнела. — Красноярск в курсе?
— Как я понял — нет.
— Значит, третья сторона вышла на Булатовых… Какая-то большая игра намечается.
— Игра уже началась, — усмехнулся я, припомнив своего братца Михаила.
В тот момент я окончательно убедился в том, что второй царевич решил затянуть в свою фракцию сразу две губернии. А я оказался разменной монетой в этой игре.
Ну что ж…
— Сделаю-ка я свой ход, — спокойно произнёс я и взял её под руку. — Идём, Яра. Время выиграть свой миллиард.
— Звучит как реклама новогодней лотереи, — усмехнулась баронесса, прижавшись ко мне горячим боком.
Глава 23
Вам когда-нибудь доводилось биться с полуголым здоровяком прямо в музее искусств? Нет? Вот и хвала хаосу, мне тоже не приходилось. А ведь бой высших аристократов — двух графов среди картин и статуй смотрелся бы даже органично. Если бы мы с Конышевым ещё и оделись бы подобающе случаю и статусу.
Но в итоге два графа сошлись в честном мордобое на заднем дворике на огромной асфальтированной площадке. Ну как «асфальтированной»… номинально асфальт тут был. Когда-то. Возможно, даже был когда-то ровным. Но сейчас он весь в ямах и рытвинах. А ещё задняя часть музея выглядит уж очень грустно и требует реставрации. А ведь его фасад, как сообщила Пожарская, ремонтировали меньше года назад!
А про жопу, как всегда, забыли.
Я думал губернатор, как увидит этот позор, тут же даст в тык побледневшем директору музея… Однако же князь Булатов делал вид, что всё ОК.
Ну да ладно, в общем, вышли мы с Петербуржским графом в одних штанах-шароварах, экстренно найденных для нас Булатовым, на бой честный. Ага, как гопники, право слово, смотрелись мы в этом антураже. Почти один в один. Ещё и зрители в кружок встали. Если бы они сейчас свои пиджаки да вечерние платья на спортивки поменяли, уж точно всё выглядело бы как разборка двух пацанов с разных дворов.
Битва за дырявый асфальт, не иначе.
— Удивлён, что тебе удалось найти нужную сумму, мальчик, — хмыкнул он, демонстративно разминая шею.
Я за сегодняшний день устал уже от витиеватых речей, так что в ответ просто улыбнулся и показал ему средний палец.
Граф скривился.
Князь Булатов же произнёс короткую традиционную речь и предложил ещё раз решить разногласия миром.
— Не спасибо, я уже мысленно свой миллиард потратил, — лениво отозвался я.
Заезжий граф же брякнул что-то злобное, в духе «мечтай-мечтай, тебе никогда не победить».
И начался бой.
Мы оба заранее напитали свои покровы энергией — регламент это позволял, так что в первую же мгновенье после отмашки арбитра Конышев атаковал. По большей части мне было наплевать на Конышева — никакой мега-гадости он мне не сделал — просто пришёл меня убить. С кем не бывает? Он даже Яру толком не оскорбил за сегодня.
Так что ненависти к Конышеву я не испытал, как и желания сразу же разорвать его на куски. И это радовало меня. Это означало, что я могу насладиться боем с сильным противником, особо не напрягая свои энергоканалы!
Сам не заметил, как начал улыбаться. А ещё и Конышев решил атаковать в рукопашную — рванул на ко мне на огромной скорости, замахиваясь пудовым кулаком. Мы будто бы в самом деле древние бойцы, которые сошли в кулачном бою без всякой энергии и Меток!
Его кулак приближался ко мне слева. Я поставил блок левой рукой и…
Мою голову дёрнуло влево! Такое возможно лишь в том случае, если пропустил хук справа.
Я резко отскочил! Увидел апперкот — противник хотел врезать мне снизу в челюсть. Я успел защититься, и…
Моя голова дёрнулась вниз — подполковник Конышев провёл довольно сложный удар, врезав мне сверху в нос.
Я попятился, хищно скалясь.
«Оппа, что ты творишь?!» — заверещала внутри меня Фая.
«А ты не понимаешь? — тут же отозвался я, пропуская ещё один удар. — Он зеркалит моё восприятие его тела. Бьёт справа, а я вижу, что слева. Я даже его энергию чувствую слева. Бьёт сверху, а мне кажется, что снизу».
«И что ты собираешься делать?» — дракониха как-то сразу подуспокоилась.
«Вывозить на опыте», — хмыкнул я, видя летящую мне слева в голову ногу разгорячившегося графа.
Тяжко это идти против инстинктов. Такой стиль боя немного тормозит, и мне не нравится.
Но да… Я умею сражаться чисто за счёт мозга.
Всё естество орало, что я делаю какую-то херню, когда меня бьют с одной стороны, а я защищаюсь с другой.
Надо ж было видеть рожу подполковника, когда я заблокировал его удар, а затем вдарил ему в нос.