Наследник Каладана
Шрифт:
– Он не сможет позвать на помощь достаточно долго, чтобы мы успели освободить Дункана и твоего отца, – сказал Пол.
Синсей уже вбегала в следующий грот.
Тайны подобны золотым самородкам для тех, кто их раскрывает.
Пережив столь суровое испытание
На Уаллахе IX их встретило серое мрачное небо. Вечный местный холод пробирал Джессику до костей. Она знала психологические приемы, помогающие с ним бороться, но в данный момент на это не было ни сил, ни желания.
Выйдя из приземлившегося челнока, она в подавленном настроении брела за Корданой через площадь. Ей казалось, что знакомые школьные здания со светлыми красными черепичными крышами смыкаются вокруг нее, отрезая путь к отступлению. Когда-то Джессика считала это место своим домом, но теперь чувствовала себя в ловушке. Среди сестер Бинэ Гессерит она находилась в укрытии, но не в безопасности.
Она тревожилась, разрешат ли ей вообще когда-либо выйти отсюда. Стоял поздний вечер, в общежитиях и административных корпусах светились лишь некоторые окна. Иллюминированный центральный фонтан на площади окружало мягкое сияние. Парапет вокруг него покрылся инеем, брызги наполняли воздух холодным туманом.
Ледяные капли оседали на лицо Джессики, но это не казалось ей освежающим. Она задумалась – изменится ли что-то теперь, когда она вернулась. Преподобная мать Кордана обещала выступить в ее защиту, объяснить, что Джессика исполнила все, что от нее требовали.
Кордана повернулась и кивнула на четвертый этаж административного здания:
– В кабинете матери-настоятельницы горит свет. Мы должны немедленно с ней побеседовать.
Все еще потрясенная и измученная лихорадочной эвакуацией Джессика предпочла бы удалиться в свою келью, чтобы выспаться – она отчаянно нуждалась в отдыхе. Используя полномочия Бинэ Гессерит, на пересадочной платформе над Элегией Кордана забронировала прямой рейс до Уаллаха IX, но Джессику продолжало трясти и во время перелета. В редкие мгновения одиночества она позволяла себе поплакать по Джандро Туллу. На дорогу ушло три дня, однако Джессика до сих пор не могла справиться с эмоциями – не только со страхом, но и с глубоким личным горем.
Как только лайнер вышел на орбиту Уаллаха IX, Кордана сразу отправила матери-настоятельнице подготовленный в пути отчет обо всех событиях на Элегии. У Харишки было время обдумать такие серьезные новости.
Джессика исполнила свою роль в Доме Туллов. Она уважала Джандро как друга, хотя и никогда не любила его так, как герцога. Виконт заботился о ней, держался с ней учтиво. До последних мгновений своей жизни он оставался настоящим дворянином, однако в имперскую историю теперь войдет лишь как мятежник и предатель. По крайней мере, в своей последней вспышке славы он заставил захватчиков-сардаукаров
Она отдавала себе отчет, сколь сильно человек может заботиться о своей чести и на что способен ради этого пойти. И ее мысли вновь вернулись к Лето…
Стиснув зубы, Джессика последовала за Корданой в главное здание. В Бинэ Гессерит, несомненно, скроют ее присутствие на Элегии, сотрут все упоминания в записях. Возможно, спрячут ее в Школе Матерей на всю оставшуюся жизнь, как им следовало поступить с Ксорой…
Отгородившись от эмоций, как и положено сестре Бинэ Гессерит, Джессика вошла в кабинет матери-настоятельницы, предварительно облачившись в более строгую одежду. Харишка сидела за своим огромным столом, словно за крепостным бастионом. Она выглядела недовольной, и в ее голосе сразу же послышалось обвинение:
– Джессика, ты знала, что виконт Тулл присоединился к подрывному повстанческому движению? Не по той ли причине он прекратил финансирование Школы Матерей, чтобы направлять эти средства Союзу Благородных?
– Да, по этой причине, мать-настоятельница, но я убедила его возобновить нам регулярные пожертвования. Как мне и приказывали.
Лицо Харишки помрачнело:
– Однако теперь, когда его заклеймили как террориста, мы потеряли этот источник денежных поступлений. Преподобная мать Кордана и сама чуть не погибла вместе со своей свитой. Вам всем повезло, что вы остались живы. А вдруг Император решит, что и ты участница преступного заговора? Тогда тень падет на все Сестринство! Что, если из-за тебя сардаукары нападут на нашу родную школу?
Джессика продолжала держаться стойко:
– В особняке виконта я жила на правах простой наложницы, мать-настоятельница. Любые имперские шпионы не обратили бы на меня никакого внимания. – Она повысила голос и подступила на полшага. – Я стала наложницей виконта, как вы и требовали. Меня приняли в семью Туллов. Я уговорила виконта вернуть пожертвования, в которых вы так отчаянно нуждались. Я проявила себя. Все, как вы приказали! – Она скрестила руки на груди. – И я выполнила распоряжение!
От такой дерзкой речи Харишка оторопела, и Кордана встревожилась.
– Джессика говорит правду, – подтвердила преподобная мать. – Она сделала все в точности так, как мы велели. Я собиралась изложить это в своем докладе, если бы обстоятельства не изменились столь драматично.
В кабинете воцарилась тишина, показавшаяся очень долгой. Лицо Харишки оставалось непроницаемой маской, но она не могла полностью скрыть внутреннего смятения. Наконец, мать-настоятельница нарушила молчание:
– Ты выполнила задание… удовлетворительно, Джессика, даже если результат не таков, как мы бы желали. – Казалось, это признание далось ей с большим трудом. – Но Дома Туллов больше не существует.
Понимая, что ей нечего терять после того, как она так много уже потеряла, Джессика отважилась попросить:
– Мать-настоятельница, пожалуйста, верните меня к моей прежней жизни и обязанностям, и к моему… сыну. Я исполнила свой долг на Элегии и не заслуживаю перевода куда-либо еще, кроме Каладана. Я доказала свою преданность.
Кордана поддержала ее, как и обещала:
– Джессика привязана к герцогу Лето, и мы знаем, что у ее сына огромный потенциал. – Ее темные глаза сверкнули, тая в себе множество значений этого слова. – Возможно, она будет нам наиболее полезна на Каладане?