Наследник от Тирана
Шрифт:
Самир всего лишь отодвигает меня в сторону. Проходит внутрь.
– Неплохая квартира, – хмыкает, резюмируя. – Как обжилась?
Он осматривается вокруг. И делает вид, что не замечает Камиллу, которая, лишь завидев отца, пытается выползти из манежика.
Я не знаю, какой вопрос ему задать первым.
– Ты какого лешего пришёл?
Злоба в груди бурлит.
– Ещё раз так заговоришь – рот с мылом вымою, – произносит, даже не поворачиваясь ко мне. Ходит по чистому полу в обуви. Ах, да. У него в
– Хаджиев, убирайся отсюда! – кричу ему в спину. Добегаю до него, дёргаю за руку, а он меня за запястье перехватывает. На кухню идёт и зачем-то меня за собой тащит.
– Ты не гостеприимна. Я зашёл на чай.
– Чай?! Ты охамел! Сначала ты…
Холодок проносится по всему телу, заставляя его покрыться мурашками от одного только взгляда. Ноги от страха подкашиваются. И я, чтобы не упасть, невольно хватаюсь за его шею.
– Ты что себе позволяешь? – цежу сквозь зубы.
– Это я должен говорить тебе это, девчонка, – подаётся вперёд. Так близко, резко, едва не касаясь моих губ. Но я отстраняюсь назад. Впечатываюсь головой в холодную стальхолодильника. – Ты помнишь, с кем говоришь?
– Помню, – киваю. – С мужчиной, который не хочет меня слышать и отрицает существование своей дочери!
– Нет, – чеканит. – С губернатором. Я сотру тебя в порошок, милая, если ты ещё раз скажешь мне хоть одно кривое слово.
Сглатываю от страха. От его выражения лица.
В животе что-то в узел скручивается. От одного представления, что… Кама одна останется.
И хоть я знаю, что Самир этого не сделает, я всё равно боюсь больше за её жизнь.
– Зачем ты пришёл? – выдыхаю. Смотрю в его безумно сердитое лицо.
– Разве непонятно? – холодно звучит.
– Мне – нет.
– Хочу получить благодарность за то, что я спас тебя от жениха-тирана.
– О, нет, Самир, – чуть не забиваюсь в смехе. – Тиран здесь только ты. О какой благодарности может идти речь, если ты на меня забил? Я…
Замолкаю, пытаясь переварить всё происходящее и прошедшее.
Я же его ждала.
А он не пришёл.
– Думай, что хочешь. Но то, что я хочу, я возьму сполна.
Сглатываю, и почему-то… Первая мысль о ребёнке. Что он заберёт у меня Камиллу.
Но я в панике забываю одно: он не считает её родной. От этого с губ слетает один волнующий меня вопрос:
– Что?
– Угадай.
Самир
Набрасываюсь на неё, впиваясь в губы. По которым так соскучился. Столько времени ждал.
Хочу получить своё сполна, но здесь не развернуться, ничего. Я думал, тут хотя бы будет пространство. За что я вообще плачу той бабе? За это? Милана только счета оплачивает, там уж я решил не палиться.
Сам до сих пор не понимаю, что делаю.
Зачем мне вообще это?
Импульсивно творю. На эмоциях. Откуда
Как сейчас, пока она отталкивает меня.
Снова.
– Ты животное, Хаджиев? – шипит. – Мало того, что противоречишь сам себе. Ненавидишь меня, ещё и… У меня ребёнок за стеной! Она плачет! Отпусти меня!
Мощный толчок.
Слышу детский плач.
Чёрт! Толчок сильнее.
Отпускаю девчонку, убирая от неё свои руки.
Милана пытается оттолкнуть меня сильнее, чтобы освободить проход, но в итоге оббегает меня, поправляя съехавшее платье.
Бежит в зал успокаивать ребёнка, на ходу крича:
– Идиот! Ты идиот, чёртов ты Хаджиев!
Сколько она раз повторит это, чтобы успокоиться?
Скрывается за стеной.
И пока она нянчится со своей пиявкой, ударяю кулаком о подоконник.
Чёрт побери!
Знаю я, что эта малявка там. Знаю!
Но когда увидел Милану, злость одолела.
За всё.
За аборт, за предательство. Ещё и не поблагодарила. Никак.
Я хотел смаковать тот момент. Опускать Багрова на дно постепенно.
Около полугода, чтобы он купался в отчаянии, паниковал, хватался за свою жизнь.
Но не за неделю.
Слишком мало. Быстро.
Послевкусия никакого.
Я не удовлетворён.
И всё только ради того, чтобы спасти эту заразу, которая даже не поблагодарила меня. За всё нужно платить, и это – не исключение.
Мне хватило бы банального «спасибо»!
А нет.
Неблагодарная.
Пришёл, захотел взять своё. Истосковался по ней.
Забыл про этого ребёнка!
Плач которого медленно, но верно прекращается.
Я выхожу из кухни, вижу хрупкую спину девчонки, от которой все внутренности выворачивает.
Слыша мои шаги, она резко оборачивается, смотрит на меня обезумевшими глазами.
Взгляд невольно скользит на ребёнка.
На то, что он делает. Плакала, потому что захотела есть?
– Ты ещё здесь? – голос у Миланы срывается. Это всё из-за плача мелкой? Всего лишь потому, что она заплакала? – Убирайся отсюда, Самир!
Я стою. Не шевелюсь. Лишь наблюдаю, как Камилла с удовольствием кушает.
Руки сжимаются.
Меня раздражает, что ЕГО ребёнок касается моей…
Обрываюсь.
Она не моя. Теперь нет.
Но я быстро это исправлю.
Милана, словно взбесившаяся, отрывает мелкую от себя. Я тоже хочу её коснуться.
Милана подлетает ко мне, толкает хрупкими ладонями в грудь.
– Уходи! Ты! Животное!
В районе пресса узлом скручивает.
Мышцы сводит.
– Не появляйся здесь! Ты меня преследовать и дальше будешь? Ты же меня ненавидишь! Так уйди! Уйди!