Наследник поручика гвардии
Шрифт:
– Спасибо за доброе пожелание, Андрей Петрович! – лицо штурмана зарделось от самой возможности такого. – Если бы только оно исполнилось!..
– Все в руках Божьих, Прокопий Тарасович, – развел руками ученый. – Все в руках Божьих…
Заканчивались пресная вода и дрова. Корабль, изрядно потрепанный штормами, нуждался в ремонте. Для исправления наиболее существенных повреждений, пополнения запасов воды и продовольствия, а также отдыха измученной штормами команды, нужно было сделать где-нибудь кратковременную остановку.
– Не подскажете, Андрей Петрович, где можно найти подходящее место для стоянки, находясь почти в самом центре Тихого океана? – озабоченно спросил ученого капитан Врангель. – Ведь вы уже хаживали здесь.
– В свое время Крузенштерн перед прохождением мыса Горн назначил Лисянскому рандеву на случай расхождения шлюпов на острове Пасхи, а в качестве резервного варианта – на острове Нукагива, входящем в группу Маркизских островов. Вот именно на Нукагива они и встретились. Это же почти совсем рядом, Фердинанд Петрович.
Тот задумался.
– И какие впечатления у вас остались от посещения этого острова? – заинтересованно спросил капитан.
– Крузенштерн сделал стоянку в бухте Анны-Марии. Там произошла стычка с туземцами, которая, правда, закончилась без кровопролития с обеих сторон. В то же время мы с натуралистом Лангсдорфом побывали в заливе Чичагова на противоположной стороне острова. Жители встретили нас вполне радушно, несмотря на то, что за несколько лет до этого их селение было обстреляно из орудий каким-то кораблем европейцев.
Врангель сначала насторожился, а потом уже с явной тревогой слушал ученого. Андрей Петрович, видя его расстроенное лицо, успокоил капитана:
– Надо бы сделать поправку на два десятка лет, прошедших с тех пор. Ведь, несмотря на то, что аборигены убили великого английского капитана Кука, открывшего Гавайские или, как он назвал их, Сандвичевы острова, мореплаватели всех стран тем не менее регулярно посещают их, ни мало не смущаясь произошедшим.
– Спасибо за ценную информацию, Андрей Петрович, а так же за экскурс в историю мореплавания, хотя и довольно печальную, – Врангель благодарно пожал руку ученому. – Я, пожалуй, именно так и сделаю. Но предпочтение все-таки отдам заливу Чичагова, – и направил «Кроткий» к острову Нукагива.
Глава третья
В Тихом океане
Когда показались очертания острова Нукагива, покрытого пышной тропической растительностью, вся команда высыпала на верхнюю палубу. Моряки были очарованы его красотой, предвкушая долгожданный отдых под сенью экзотических прибрежных пальм. А когда легкий бриз донес нежные запахи цветущих растений, все, находившиеся на палубе, притихли, вдыхая их аромат. Только моряки, месяцами бродившие в открытом океане, вдали от берегов, могут оценить непередаваемый словами пленительный запах земли.
– Здесь довольно сложный фарватер между подводными рифами при входе в бухту у селения туземцев, – предупредил Андрей Петрович капитана Врангеля, когда «Кроткий» подошел к заливу Чичагова.
– А вы не сможете провести по нему судно? – живо отреагировал тот.
– К сожалению, нет, Фердинанд Петрович, – честно признался ученый. – Мы приходили сюда на баркасе, а это, сами понимаете, две большие разницы.
– Жаль, – откровенно вздохнул капитан. – Ну что же, будем, помолясь, сами вести. Тем более что входной фарватер в бухту довольно подробно обозначен на карте.
– Это заслуга Григория Ивановича Лангсдорфа, руководившего экспедицией по описанию Нукагивы, и штурманов «Надежды», – засвидетельствовал Андрей Петрович.
– Дай бог им здоровья, – пожелал капитан, и принял управление судном на себя.
Штурман Козьмин, принесший карту на капитанский мостик, поглядывал на нее из-за его плеча, готовый дать необходимую справку.
– Из залива навстречу нашему судну выходит лодка туземцев! – громко доложил сигнальщик. – Под парусом! – тут же уточнил он.
– Ну вот, кажется, объявился и лоцман! – удовлетворенно воскликнул Фердинанд Петрович…
На палубу «Кроткого» поднялся человек с европейскими чертами лица, одетый в потертую матросскую рубашку и такие же штаны. Он по приглашению капитана поднялся на мостик и представился на английском языке:
– Джеймс Ридон, сэр. Матрос с английского купеческого судна.
– Как я понял, – предположил Врангель, – вы намерены помочь нам ввести судно в бухту залива Чичагова?
– Именно так, сэр. Входной фарватер в нее извилист и изобилует надводными и подводными рифами, и даже такому опытному моряку, коим являетесь вы, сэр, будет не просто справиться с этой задачей.
Находившиеся на мостике офицеры усмехнулись, а старший офицер лейтенант Рикорд не выдержал:
– Не слишком ли вы большого мнения о себе, господин беглый матрос?
– Нет, сэр, – ничуть не обиделся тот (не столько на существо вопроса, сколько на интонацию, каким он был произнесен). – Я уже провел в залив и вывел из него в океан несколько кораблей и знаю, о чем говорю.
– Успокойтесь, Генрих Николаевич, фарватер входа в бухту действительно не такой уж и простой, – заметил капитан. И, обращаясь уже к англичанину, приказал: – Становитесь к штурвалу, Ридон! Вахтенный офицер будет при вас переводчиком.
Когда «Кроткий» стал в бухте на якорь, Ридон, глядя на толпу туземцев, собравшихся на берегу, глухо произнес:
– Должен предупредить вас, сэр, что девять месяцев тому назад к острову подходил какой-то русский двухдечный корабль [18] , команда которого забрала силой всех свиней из ближайшего селения.
– А какие есть основания считать, что это был именно русский корабль? – озадаченно спросил Врангель.
– Аборигены утверждают, что после ухода корабля на берегу было найдено несколько курительных трубок.
18
Двухдечный корабль – корабль с двумя палубами.