Наследник Рода
Шрифт:
Еще пять минут назад она была уверена в своих действиях, а сейчас вновь готова расплакаться: и зачем она только повелась на этот авантюрный проект?
5
Столичная гостья уехала, а Марат, проводив ее взглядом, довольно замурлыкал себе под нос нечто вроде мелодии и в развалку пошагал в свою вотчину – вернее, вотчина была не его, несмотря на то, что бумаги о собственности толковали обратное.
Люди верят бумаге, ведь это самой терпеливый,
Май помнил времена, когда важные решения подтверждались золотыми пластинами с гравировкой или теснением. Это доставляло массу хлопот проходимцам: куда денешь прочный аргумент, разве что в печь? Но много ли печей плавят золото? Вот в том-то и штука! Спрятать можно, но все, что спрятано, можно и отыскать.
И как же быть, коли вздумалось кому-то прибрать к рукам вещь, принадлежащую другому? Украсть пластину и убить хозяина? Останутся родственники и друзья… Уничтожить всех? Невозможно: кто-нибудь когда-нибудь непременно поднимет со дна моря и предъявит миру золотую истину.
Безусловно, всегда есть вариант отвертеться, придумать какое-нибудь алиби, но сколько усилий и нервов!
Куда проще иметь дело с бумагой.
Написал – порвал – написал иначе. И где ваши доказательства? А у меня бумага! Документ!
Май не доверял бумаге. Он и золоту не доверял: если уж хочешь что-то сохранить неизменным – постарайся не стереть знание из собственной памяти и вдвойне постарайся сделать так, чтобы помнили люди.
Марат скрылся за воротами дома. Очарованная женщина умчалась убивать время в ожидании вечернего рандеву.
В машине сделалось чересчур душно. Май опустил стекло. Свежий воздух незримым потоком полился в салон. Необходимо выявить причины и просчитать эффект, чтобы понять, как действовать дальше, но… что-то мешало.
Красивое имя – Вероника…
Май сморщился. Закрыл глаза. Вздохнул… выдохнул… вздохнул… Лицо разгладилось, кровь потекла спокойнее.
Разговор он слышал хорошо – ничего интересного. Марат и Вероника старательно вешали друг другу лапшу на уши. На несколько секунд пришлось явить себя, чтобы не позволить горе-актерам заиграться, хотя стоит признать: красавчик успел произвести впечатление.
Май отрицательно качнул головой: не получится. Слишком независимая и умная – обломает зубы… Она уже ищет возможность без потерь выбраться из неуютной ситуации.
Изнутри что-то толкнуло: сделалось неприятно, а по спине прокатилась леденящая волна мурашек.
«Черт подери! А ведь она мне понравилась!»
Кнопка зажигания утонула в приборной панели, двигатель мягко заурчал.
– Вот только этого не хватало, – произнес Май в сердцах.
Разум подсказывал: нужно уехать и все забыть; сердце и интуиция твердили обратное.
Как часто его сердце стало конфликтовать с разумом, и как часто он начал принимать решения, руководствуясь чувствами – необъяснимыми, но крепко вяжущими.
Пришло время поставить в известность Первых. Пора рассказать о непонятном и путанном. Пора попросить совета…
***
Охрана без колебаний и лишних вопросов открыла проезд.
– Женщина… – Май сделал паузу, помогая охраннику сообразить, о ком идет речь, – выехала минут десять назад. Кто она?
– Мы не имеем право разглашать…
Май не удовлетворился ответом благонадежного сотрудника. Уголки его губ чуть дернула улыбка. Конечно, можно надавить авторитетом на упрямца, но это не гарантирует конфиденциальности разговора – правильнее будет поступить иначе.
– Давай попробуем еще раз, – он посмотрел в глаза бравого парня и повторил вопрос.
Лицо охранника утратило всякое выражение, когда он выпрямился и монотонно заговорил:
– Вероника Пустынина. Приехала сегодня утром по приглашению Марата Борисовича, дом…
– Спасибо, – Май холодно оборвал доклад. – Цель визита?
Стеклянные глаза охранника завертелись в поисках подсказки.
– Не знаешь… – Май поманил жестом парня. – А мне и ни к чему интересоваться, верно?
– Верно, – завороженно ответил тот.
– Ну вот и славно! Бывай.
Владелец «Пригорода» покинул территорию.
– Чего он хотел? – спросил напарник, не выпуская из рук увлекательную книгу, когда коллега в сильном замешательстве зашел в сторожевой домик.
– Что?
– Я говорю, чего тебя главный пытал? Чего хотел?
– Кто?
Напарник удивленно зыркнул на товарища, глаза которого все еще оставались стеклянными, неживыми.
– У-у-у, брат, ты чего такой? – он отложил книгу, встал из-за стола и взволнованно оглядел бедолагу с ног до головы. – Да на тебе лица нет! Вань, все в порядке?
– В порядке… – ответил тот и неожиданно перевоплотился в себя прежнего. – Все хорошо, Толян. Чего засуетился?
– Я засуетился? – возмутился Толян.
– Ты, не я же!
Толян нетерпеливо сглотнул набежавшую слюну; посмотрел в окно вслед уехавшему автомобилю начальства, перевел взгляд на напарника (который как ни в чем не бывало наливал чай в стакан), пожевал губу и, подозрительно прищурившись, повторил свой вопрос:
– И все-таки о чем тебя босс расспрашивал?
– Ни о чем, – Иван поднял глаза к потолку, продолжая размешивать сахар в стакане. – Хотя нет, спросил чего-то.
– Чего спросил? – еще сильнее сощурившись, допытывался Толян.