НАСЛЕДНИК, ТОМ-II
Шрифт:
– Вы тоже приключались от души? Не один Эрхард Рольф герой сообщества аргусов?
– Есть разница между шестью с половиной сотнями километров до Кракова и почти восемью тысячами, накрученными Рольфом по земле и по морю во времена, когда Цезарь и Христос еще не родились? Люда Кейлин ограничивалась близлежащим Новгородом, и это вполне нормально – женщине куда тяжелее путешествовать, особенно в мире, где верховодят мужчины. Ее хранила репутация ведьмы, убьешь колдунью, получишь проклятие. Эту аксиому что финны, что скандинавы с приладожскими кривичами затвердили наизусть, поскольку у них
Последовав рекомендации Гончарова, Славик предпочел на вокзал не ехать и торжественную встречу не устраивать – не дитя малое, сам доберется. Владимир Платонович в свою очередь не торопился. «Николаевский экспресс» прибыл в Петербург без опоздания, в семь утра, высокий господин в бежевом пальто, с зонтиком и кейсом прошел через главный зал Московского вокзала, на площади Восстания зашел в «Идеальную чашку», заказал двойной капуччино и фруктовое пирожное. Столик выбрал так, чтобы видеть, что происходит за широкими окнами – отсюда просматривались площадь, тротуар у фасада гостиницы «Октябрьская» и пешеходный переход через Невский.
Ничего подозрительного. Пассажиры прибывающих через каждые пятнадцать минут поездов спешат к желтоватой «шайбе» метро, раскатывают троллейбусы, много автомобилей, вскоре начнут образовываться утренние пробки. Возле входа в кафе задержался неопрятного вида гражданин, обследовал мусорную урну и отправился дальше. Однако следует быть осмотрительным.
Сколько в России стоит такси отсюда до Мойки? Славик, как абориген, предупреждал, что ловить именно такси ни в коем случае нельзя – обдерут как липку, тем более иностранца. Проще отойти в сторону от вокзала, например на Суворовский, и поднять руку. Так и сделаем. Но первые две машины нужно пропустить и поехать на третьей.
Третьей оказался крошечный «Фольксваген-гольф», за рулем совсем молодой белобрысый парнишка. Услышав предложенную Гончаровым цену в пятьсот рублей, согласился не раздумывая. Рванул в объезд, через Лиговку, и далее на Загородный. Матерился через слово – пробки, знаки повешены хер знает как, по городу не проехать, теперь еще снег пошел, сплошная каша на дорогах, убирают плохо…
Гончаров успокоился окончательно. Этот непосредственный молодой человек не может иметь отношения к Грау.
– Эй, дядя, а деньги?
– Простите, – поморщился Гончаров, готовый захлопнуть дверь остановившейся напротив арки двора машины. – Вот тысяча.
– У меня сдачи нет!
– Берите тысячу, мне не жалко.
– Спасибо, дядя! Бывай!
Перед тем как зайти в неосвещенную подворотню, Владимир Платонович сделал необычное: передвинул на рукояти зонта-трости серебристый рычажок. Внутри зонта тихо щелкнуло, на темном наконечнике блеснула узкая полоска металла.
Под аркой и во дворе никого не было, за исключением грустного таджика в сине-зеленой униформе дворника, метущего снег у дальней парадной. Гончаров уверенно нажал кнопку домофона с номером квартиры, дождался ответа, запищал электронный замок.
Подняться
Глава седьмая
Убийство на улице Морг
– …Он был другом моей бабушки, умершей этой осенью, – заученно твердил Славик. – Поэтому жил на квартире, а не в гостинице. Не могу же я выгнать знакомого человека из дому?
– Хорошо, – кивнул усталый следователь, и недовольно посмотрел на чашку с остывающим кофе. За два с лишним часа, проведенные в квартире Славика и непосредственно на месте преступления, он выдул больше литра крепчайшего напитка – Алёна постаралась, обеспечив самым естественным из энергетиков всю бригаду следаков-криминалистов. – Зачем, по-вашему, Гончаров ездил в Москву?
– Повторяю: он сказал, что у него дела, бизнес. Гончаров предприниматель, сеть аптек в ФРГ.
– Странный багаж у аптекаря, – покачал головой следователь, успевший осмотреть вещи Владимира Платоновича. – Холодное оружие…
– Это подарок Славику на Новый год, – вмешалась Алёна. – Слава увлекается исторической реконструкцией, по-моему, ничего странного в этом нет. В Питере полным-полно исторических клубов, документы на багаж в полном порядке – вы же проверяли.
– Кого из друзей-знакомых Гончарова в России вы знаете? Любые упоминания, обмолвки?
– Никого, клянусь вам! Меня бизнес-дела бабушкиного приятеля не касались. Я токарь, а не фармацевт.
– Раньше вы часто виделись?
– Он приезжал в гости к Людмиле Кейлин, иногда виделись, – Славик знал, что опровергнуть его слова невозможно. Лгать надо умело и только тогда, когда ты уверен в непроверяемости лжи. – Последний раз около четырех лет назад.
– Переписывались, лично дружили? Вы ездили к нему в гости, в Мюнхен?
– Нет, не ездил.
– Тогда как можно объяснить столь дорогие подарки? – Следак указал взглядом на черные контейнеры с «обеспечением» аргуса.
– Ну что вы привязались? – вздохнул Славик. – Почему бы обеспеченному человеку не сделать подарок внуку лучшей подруги? Просто так, из симпатии? Не станете же вы утверждать, будто я застрелил Гончарова из желания завладеть двумя сундуками со шерстяной одеждой и мечами-новоделами?
– Это вы сказали, а не я. Вячеслав, вы собираетесь в ближайшее время уезжать из города?
– Нет.
– Отлично, вас вызовут. По почерку – это заказное убийство, никаких сомнений. Да еще и иностранец. Прокуратура, консульство – сейчас такой дурдом начнется… Я вам позвоню, как только понадобитесь.
Славик мельком взглянул на часы. Кошмар, всего десять утра, день только начался, а уже хочется принять какую-нибудь хитрую таблеточку и забыться самое меньшее на сутки.
Бригада криминалистов работу закончила, тело увезли на Екатерининский, в морг судмедэкспертизы. Насмерть перепуганные таджики начали замывать кровавые пятна на нижней площадке лестницы, собравшиеся на улице возле парадной пожилые соседи шептались и строили невероятные версии – очевидно, что репутация Славика (и без того сомнительная, новым жильцам всегда не доверяют) отныне рухнула навсегда. Гостей честных людей на лестницах не расстреливают!