Наследник
Шрифт:
– Прибыли, наконец-то - довольно заметил Майнстрим.
– Ну, пошли, дедуля...
"Блин, ну вот почему "дедуля"? В чём прикол? Спросить, что ли? Так ведь всё равно не ответит..." - подумал я, со вздохом выбираясь из самолёта следом за Майнстримом, Бомондом и Дзато. Хотя ситуация меня и продолжала напрягать, но вот страха уже почти не было. Поведение Майнстрима и остальных как-то его не вызывало. Недоумение, растерянность - да, но не страх.
Когда мы приземлились, я хотел было снова натянуть свою пуховую куртку, но Майнстрим меня остановил; теперь стало ясно, почему. Снаружи стояла вполне летняя погода - несмотря на то, что взлетали мы снежной декабрьской ночью,
Мои спутники - или, скорее, конвоиры - по неширокой, но хорошо протоптанной дорожке повели меня от аэродрома к небольшой рощице неподалёку. Как вскоре оказалось, деревья скрывали вход в пещеру, куда мы и вошли. Пещера оказалась длинной и обустроенной - пол в ней выровняли и провели освещение; в стенах то тут, то там - правда, не везде - что-то светилось. Мы продолжали шагать, и в слегка переливчатом освещении пещера выглядела завораживающе.
– Классно смотрится - заметил я. Дзато кивнул, и я неожиданно обнаружил, что со мной остался только он. Когда и как исхитрились скрыться остальные двое, даже представить не могу.
– Переодеться не хочешь?
– поинтересовался Дзато.
– А зачем?
– я глянул на себя. Джинсы, свитер, ботинки. Одежда как одежда.
– Ну, не хочешь, дело твоё...
– Долго ещё идти?
– спросил я.
– Почти пришли. Вон, уже видно...
Он указал вперёд, и я, всмотревшись, заметил в указанном направлении врезанные в камень массивные металлические двери не меньше трёх метров в высоту. Подойдя к ним, Дзато толкнул створки, и они плавно распахнулись. Мои глаза ухватили образ большой, хорошо освещённой пещеры, наполненной людьми, когда Дзато подтолкнул меня в спину и раздался оглушительный удар в гонг - такой внезапный и громкий, что я скривился и зажмурился. А когда открыл глаза, вид на пещеру оказался закрыт стоящей передо мной женщиной. Высокая, фигуристая, с длинными тёмными волосами, затянутыми сзади в хвост. Ничего...
– С прибытием - улыбнулась она, глядя на меня как-то... хищно. Как на добычу, блин... У меня по спине пробежали мурашки, и не скажу, чтобы приятные. Кстати, а что это над ней? Словно горячий воздух поднимается...
– Э... здравствуйте - выдавил я. Её лицо приняло озадаченное выражение.
– Наслышана о твоих привычках, но здесь-то уж зачем притворяться? Впрочем, твоё право. Ещё увидимся...
Усмехнувшись, она отошла, растворившись в толпе, и я наконец смог рассмотреть место, в которое меня занесло. Пещера оказалась больше, чем мне показалось с первого взгляда, а вот народу - поменьше. От входа - ворота за мной оказались закрыты - пещера снижалась. На некотором отдалении впереди стояли столы, заполненные едой и напитками; ещё дальше - что-то вроде танцплощадки, но музыки слышно не было. Собравшийся здесь народ выглядел по разному; вернее, присмотревшись, я убедился, что сами-то люди выглядят довольно-таки похоже - фигурой, движениями - а вот одежда... Одета здешняя публика была кто во что. Например, недалеко от меня мужчина в строгом чёрном смокинге о чём-то негромко разговаривал с женщиной, одетой в джинсы и вязаный свитер. (Видимо, заметив моё внимание, он на миг прервал беседу, улыбнулся мне, и слегка наклонил голову; я машинально повторил жест, и он вернулся к разговору). С другой стороны в кресле развалилась женщина в ярких цыганских юбках, но со светлой кожей и волосами. Кстати, насчёт кожи: рядом с ней стояла дама, затянутая в чёрную кожу. Только плётки в руках недоставало для полноты картины...
Вообще, было похоже,
– Вот ты где - послышался рядом чей-то добродушный голос; я вздрогнул от неожиданности и обернулся. Стоящий рядом очень походил на Майнстрима, но выглядел несколько постарше. И как это он так незаметно подкрался?
– Его все ждут, а он у двери мнётся... Пошли уж, юбиляр.
– Может, хоть вы объясните, что, собственно, происходит?
– без особой надежды спросил я. Он поморщился.
– Слушай, отец, хватит валять дурака. Не порти настроение. Или...
– он остановился и внимательно всмотрелся в меня - я чего-то не понимаю?
– Это я ничего не понимаю - вздохнул я.
– Например, где я? Что происходит? За кого меня принимают? Что это над вами?
Последнее было скорее удивлённым восклицанием, чем вопросом. Над его головой смутно мелькало нечто почти различимое... что-то... знакомое?.. Видимо, от напряжённого разглядывания вдобавок к переживаниям, у меня разболелась голова.
– Уфф...
– выдавил я, схватившись за виски. "Майнстрим-два" нахмурился.
– Опять? Пойдём со мной.
Он двинулся в сторону от двери, я, морщась, за ним. Неподалёку в стене обнаружилась дверь - копия одной из пары на входе, но нормального размера - а за ней... медпункт. Здесь не было привычной медицинской атрибутики, а медсестра носила миниюбку и всё, включая помаду, чёрное - но, тем не менее, это был медпункт.
– Посмотри отца - бросил "Майнстрим-два" и вышел, плотно прикрыв за собой дверь.
– Опять прихватило?
– сочувственно спросила "сестра".
– Ну, давай посмотрим...
Она с неожиданной силой ухватила меня за руки и усадила на кушетку, а затем принялась за осмотр. Сперва пощупала лоб, затем всмотрелась в глаза (даже фонариком правый подсветила), прослушала грудь через стетоскоп, почему-то узорный... Я молча и не дёргаясь переносил осмотр. Наконец, она закончила все процедуры, некоторые из которых были довольно странными (например, она с минуту просто-таки сверлила меня взглядом, уставившись в одну точку где-то в районе лба) и задумчиво скривила губы.
– Ну, что я могу сказать...
– протянула она.
– В целом состояние даже лучше, чем в прошлый раз, но...
"Сестра" поклонилась.
– Прошу прощения за некомпетентность, но есть какие-то изменения, которые я понять не могу. Я должна немного подумать, а пока... один момент.
Она скрылась за ширмой в конце пещерки и вскоре вернулась с кружкой.
– Вот, пожалуйста - протянула она мне напиток. Похоже, чай. Горячий... Впрочем, не обжигающе, просто приятно. Я аккуратно отхлебнул. Необычный привкус... С травами какими-то? В принципе, вкусно...
Голову снова кольнула боль, но тут же рассосалась. Зато зрение стало шалить; изображение то двоилось, тут же снова соединяясь, то расплывалось. Я потряс головой.
– Мне от вашего чая ещё хуже стало - сердито произнёс я.
– Сейчас пройдёт - успокоила меня "сестра". Проморгавшись, я сфокусировал на ней взгляд, и обнаружил, что она стала чёрной. В смысле, кожа лица и рук, то есть открытых участков тела, стала чёрной-чёрной, как уголь, а на ней ветвились странные белые узоры.