Наследники лаборанта Синявина
Шрифт:
– Сережа, мне нужно тебе кое-что сказать… - начал Николай, продолжавший стоять у дверей.
– Тут над тобой уже смеются и подшучивают…
– Кто смеется?
– сразу же вспылил Сергей.
– И пусть себе смеется! Посмотрим, кто будет смеяться последним…
– Да подожди, не горячись! Выслушай меня внимательно. Правда, я обещал ничего не говорить, но, быть может, лучше сказать тебе насчет этой шутки… Дружеской, конечно…
– Ничего не хочу слышать!
– еще больше вскипел Сергей.
– Плевать мне на то, кто и как шутит по моему адресу! Понятно? Теперь это явление я наблюдаю почти каждый день…
– Так вот насчет этого "явления", как ты его называешь, я и хочу тебе кое-что сказать, - смущенно проговорил
– Ведь над тобой, знаешь, как шутят…
– Ничего не хочу слышать!
– перебил Сергей.
– Я не нуждаюсь в твоих доносах и… Прошу оставить меня в покое!
Лицо Николая помрачнело:
– Я хотел тебе сказать… Впрочем, как хочешь. Быть может, для того, чтобы ты понял и вынес кое-какой урок… До свидания, - пробормотал он, скрываясь за дверью.
И тут, как будто издеваясь над ним, буквально спустя минуту после ухода Николая черная стрелка электроизмерительного прибора снова вздрогнула, и ее острый кончик пополз вдоль шкалы.
Просто поразительно, как ему не везет! Хоть бы это произошло пятью минутами раньше! Ведь теперь не пойдешь еще раз звать Николая.
Сергей искренне обрадовался, когда раздался стук в дверь. Быть может, это вернулся Николай или пришел кто-нибудь другой? В конце концов, Сергею теперь было решительно все равно. Важно, что кто-то зайдет сейчас в лабораторию и будет свидетелем "явления".
На пороге появилась Степанида Афанасьевна с большим зеленым конвертом в руке.
– Опять к вам долго стучать приходится!
– заявила она недовольным голосом.
– Степанида Афанасьевна!
– обрадовался Сергей.
– Прошу вас… Подойдите сюда! Вы видите вот этот прибор?
– Ну, вижу… - ответила уборщица, медленно приближаясь.
– Смотрите внимательно вот сюда, - продолжал Сергей, указывая пальцем в круглое стекло.
– Ну, и что же тут?
– Видите, на каком делении шкалы качается стрелка?
– Вы таким голосом говорите, словно собираетесь невидаль показать. И что в этом особенного? Таких приборов у нас тут много. А как начнешь пыль с них стирать, то у каждого стрелки качаются. От тряски, должно быть, сами по себе и качаются.
– Опять прежняя чертовщина!
– вдруг воскликнул Сергей: он увидел, как стрелка поползла вниз по шкале и "явление" прекратилось.
– А вот мой сын, Ваня, - продолжала Степанида Афанасьевна, - недавно принес в сарай какой-то старый прибор, похожий на этот. Со стрелкой, значит. Я спрашиваю его: "где ты взял?" А он говорит, что ваш приятель Николай… Это, значит, студент… Попросил для него на время у Виктора Николаевича. А посмотрели бы вы, что они развели у меня в сарае! Почище вашей лаборатории. Это, значит, мой Ваня - он у них за главного,затем племянничек Виктора Николаевича и ваш братец. И директорская дочка с ними заодно. Даже как-то непривычно смотреть… Ей бы в куклы еще играть, а она вырядилась в комбинезон с застежками и тоже с молотком да плоскогубцами… Я ей говорю: "Подбери хоть косы, бесстыдница! Уж тогда совсем на мальчишку будешь похожа, и никто смеяться не будет". А Ванька мой только о ней дома и разговаривает. Да все хвалит, хвалит! Прямо как будто невесту себе какую нашел, дурак, с таких лет… "Она, мама, говорит, и паять оловом умеет, и с напильником обращаться, и в электричестве разбирается… Мы, говорит, мама, хотим переделать ее автомобиль с простого игрушечного на обыкновенный электрический".
– На обыкновенный электрический?
– усомнился Сергей.
– Ну да! Говорит, на электрический. Вот какую игру в нашем сарае затеяли! Мой Ваня объясняет, что будто сосновыми шишками топить свой электрический автомобиль собираются. Ну, просто же смех берет! Игрушки-то пошли у теперешних ребят совсем не те, что в прежнее время.
– Позвольте, Степанида Афанасьевна… Все, что вы рассказываете, это очень интересно. Но что общего между горящими сосновыми шишками
За последнее время он редко видел младшего брата, а если видел, то почти не разговаривал с ним. Поэтому ему ничего не было известно о затее ребят превратить детский педальный автомобиль в термоэлектрический.
Но уборщица ничего не смогла ему сказать по поводу странной связи между сосновыми шишками и электричеством. Ее волновала и беспокоила совершенно другая сторона дела.
– Ведь в прошлое-то время никто из взрослых и внимания на такие детские игры не обращал!
– продолжала она.
– А теперь… Даже смешно подумать… И Афанасий Степанович, механик из мастерской, часто заходит да чего-то приносит в сарай. И ваш приятель… Это, значит, студент Николай… Очень часто навещает. И еще один молодой парнишка повадился… Вот забыла, как его звать…. Он вместе с Афанасием Степановичем в мастерской работает. А ребята знай себе все мастерят и мастерят. Может, и вы зайдете к ним да посмотрите?
– Я очень занят, Степанида Афанасьевна, - недовольным голосом проговорил Сергей, начиная подумывать, как выпроводить из комнаты словоохотливую уборщицу.
– Это верно. Что верно, то верно… - со вздохом согласилась Степанида Афанасьевна.
– И днями и вечерами тут просиживаете.
– Так нужно,- буркнул Сергей, нетерпеливым движением поднимаясь со стула.
Но уборщица не поняла, что ей пора удалиться, и продолжала с прежней энергией:
– Спрашиваю я директорскую дочку: "А отец и мать знают, что ты тут у нас с грязными молотками возишься?" - "Знают, - отвечает.
– Папа даже собирается прийти и посмотреть, как мы тут работаем". "Вот наказание!
– думаю.
– Что, если и в самом деле директор в мой сарай заглянет?" Там, конечно, у меня чисто и убрано. Я даже маленький коврик принесла ребятам - это, значит, для того, чтобы на колени им становиться, - но все-таки сарай - он и есть сарай. Разве в нем большой порядок наведешь? Так я, знаете, что потом решила? Если и правда придет директор, так я ему прямо и скажу: "Как вам не стыдно, скажу, товарищ Дудниченко! Почему вы допускаете, чтобы дети свои игрушечные изобретения в таком сарае делали? Разве нельзя отделить, товарищ Дудниченко, какое-нибудь приличное помещение? Поставить верстаки, инструментов дать, и пусть там дети со всего института собираются и занимаются себе на здоровье…" - Вы зачем, собственно говоря, сюда пришли?
– наконец не выдержал Сергей.
– Я ведь все-таки занят!
И только тут по довольно сердитому тону, каким пронзнес Сергей последнюю фразу, Степанида Афанасьевна поняла, что наболтала больше, чем следует. Надо было бы давно уйти.
– Вот возьмите, - немного обиженно проговорила она, протягивая студенту зеленый конверт.
– Это вам Виктор Николаевич велел передать. Опять какой-то мальчишка на берегу нашел и его племяннику Пете принес. А я пойду - не буду вам мешать…
Сергей не сразу вскрыл конверт. Он вспомнил историю с предыдущей страницей, тоже присланной Виктором Николаевичем, которую нашел у реки босоногий мальчишка Витька - самый главный виновник исчезновения недостающих страниц. Сергей возлагал на нее большую надежду, а оказалось, что данных технического характера в ней нет.
Правда, она, дополняя другие страницы, проливала свет на случай со взрывом, от которого пострадал Александр Пафнутьевич.
Это оказалась интересная история! Младший брат всем ее рассказывал в собственном, вольном переложении и очень гордился своим прадедом.
Заинтересовался историей и Виктор Николаевич. Он внимательно еще раз просмотрел всю пачку найденных страниц и сказал Сергею:
"Вы должны гордиться своим прадедом - это был замечательный человек!" Сергей и впрямь гордился поступком Александра Пафнутьевича, но жалел только, что полные технические данные изобретения прадеда не были у него в руках.