Наследники Тимура
Шрифт:
Сообщениями Саши и Буданцева тимуровцы были очень удовлетворены и тут же записали в дневник решение о «тимуровском шефстве».
Много было намечено интересных планов, но для их осуществления требовалось помещение, где можно было бы собирать ребят. Буданцев действовал очень энергично. Он уже заручился поддержкой Громова. Тот должен был на днях побывать по этому вопросу в обкоме комсомола. Клавдия Петровна тоже обещала помощь. Теперь Гриша решил переговорить с отцом, — пусть родители самих тимуровцев окажут содействие. Кстати, отец
Сергей Назарович Буданцев был широко известен в стране, как крупный инженер и ученый-специалист по проектированию мощных гидротурбин. Человек огромной энергии и волевого характера, старой большевистской закалки, он был старшим экспертом и консультантом министерства, главным инженером крупнейшего ленинградского завода, вел большую научную работу, писал книги.
Разговор Гриши с отцом состоялся в воскресенье, после очередного заседания штаба.
Сергей Назарович выслушал сына не прерывая, с тем любезно-молчаливым вниманием, с которым он всегда выслушивал собеседника, если тот высказывал интересные, свежие мысли.
Гриша начал с истории зарождения отряда. Говорил о его делах. Не без юмора рассказал о действиях звена Игоря Бунчука и Кости «трах-бах», веселых казусах в работе других ребят и закончил изложением планов штаба: создание объединенного звена содействия распространению техники, звена юннатов, с генеральным планом на весну (озеленение дворов, балконов и подоконников дома), и, наконец, прочитал последнее решение штаба, принятое ребятами с энтузиазмом — организация при доме «Клуба школьника».
— Вот, папа… — заключил Гриша. — Помоги нам, если считаешь это дело стоящим.
Сергей Назарович молча прошелся по кабинету, покручивая пальцами длинный мундштук папиросы, энергичным движением сдернул с носа очки и посмотрел на сына веселыми близорукими глазами.
— Увлекательно! — сказал он. — Жаль, что я не мальчишка! Да, да! Увлекательно! — повторил он и, обняв Гришу за плечи, повел его по ковровой дорожке вдоль кабинета.
— Одобряю! Дело полезное! Но, дорогой мой комсомольский вожак, надо выйти из подполья. Помилуй бог, что за конспирация! Секта какая-то! Пусть все знают, что вы существуете…
Лицо Гриши порозовело от ласкового отцовского одобрения.
— Это так было, папа. Но теперь, раз у нас дело пошло на лад, комитет комсомола поддержал нашу инициативу. Из школьников других классов уже в трех домах организовались отряды. Вот сегодня у нас были ребята из соседнего дома. Изучают опыт. Тоже тимуровцы. Мы им выделили консультантов.
— Ну, вот это хорошо! — заметил Сергей Назарович. — А клуб школьника в каждом доме — это просто замечательно! Я полагаю, что в проектах новых домов должно быть просто запланировано для этого специальное помещение.
Сергей Назарович чиркнул спичкой и, раскурив новую папиросу, сразу перешел к конкретным решениям. Он обещал поговорить в райкоме партии, заручиться содействием кое-кого из жильцов дома и порекомендовал Грише обратиться к управхозу.
— Мать говорит, что наш управхоз — дельный человек, — сказал он. — Кроме того, при доме есть культкомиссия. Должна быть, во всяком случае. — Ну-ка дай мне телефоны Клавдии Петровны и секретаря твоей комсомольской организации. Я уверен, что эту идею поддержат все. Словом, совместными усилиями добьемся — клуб будет!
Он спросил Гришу, не имеют ли в виду сами ребята какое-нибудь помещение в доме.
— Есть старая котельная, — раздвинул Гриша шторы у окна. — Вот посмотри, пожалуйста…
Сергей Назарович глянул на двор и улыбнулся.
— Ну что ж, — сказал он, — история говорит, что первенцы прогресса рождались в скромных условиях. Будем действовать, мой сын. Дело правое!
Он произнес эту фразу как-то раздумчиво и посмотрел на часы.
— У меня сейчас деловой разговор с Москвой, — заметил он, снимая телефонную трубку. — Извини, пожалуйста!
Гриша вышел из кабинета окрыленным. Он знал, что слово отца еще никогда не расходилось с делом.
Разговор в конторе
Желание Ивана Никаноровича поближе узнать своих «тайных союзников» осуществилось. Вчера с ним условился о встрече в школе секретарь комсомольской организации Петя Громов, а двумя часами раньше его попросили зайти в отделение милиции, где Клавдия Петровна имела с ним столь интересный разговор, что Иван Никанорович вернулся домой в самом благодушном настроении и даже по дороге выпил кружку пива, что случалось с ним весьма редко. Он с нетерпением ждал теперь встречи с тимуровским вожаком, и эта встреча, наконец, состоялась.
Все, что сообщил управхозу Гриша Буданцев, независимый вид начальника штаба тимуровцев, его исключительная деловитость и рассудительность произвели на Ивана Никаноровича большое впечатление. Даже бухгалтер конторы отложил на время свои занятия и поглядывал поверх очков исподлобья на тимуровского «посла», с настороженным интересом.
Как и следовало ожидать, обрадованный Иван Никанорович обещал Буданцеву полную поддержку и заявил, что завтра же соберет культкомиссию дома. Пусть тимуровцы сделают краткое сообщение о своих делах и обо всем, что им надо. Остальное управхоз берет на себя.
Когда Гриша ушел, Иван Никанорович еще некоторое время смотрел вслед ему, в раздумье потирая тыльной стороной руки щеки и подбородок, будто пробовал, хорошо ли они выбриты. Потом подошел к главбуху, который уже начал щелкать на счетах, время от времени почесывая карандашом за ухом.
— Вот она — наша смена! А? Что скажешь, главбух? Душа радуется! Какой парень!
Иван Никанорович подтолкнул бухгалтера в плечо и нечаянно задел счеты, спутав костяшки.
— Ну, ей-богу, в самом деле! — откинулся на спинку стула бухгалтер. — Иван Никанорыч! У меня же подсчитано!