Наследство Эйдорфа

Кроних Григорий Андреевич

Командир Мстителей отыскал неприметную ржавую дверь в полуподвал и постучал три раза. Пауза была длинной, но повторять стук было нельзя.

— Кто там? — глухо спросили через три минуты.

— Я к Кирпичу.

— Не знаю такого.

— Я его родственник, Ларионов.

Лязгнул запор, и дверь приоткрылась, потом распахнулась совсем, на пороге стоял сам Сапрыкин.

— Заходи, коль не сутись.

— Ну и родственники у тебя — кошмар, — сказал хриплый голос.

— Каких бог дал.

— Здорово, начальничек.

— Привет, — сказал Даниил, с трудом разглядывая здорового детину, одетого в грязное рванье.

— Батя! — откуда-то из темноты появилась Натка и повисла на шее отца.

— А мальчишки где?

— В «буру» дуются.

Дочь за руку отвела Ларионова в дальний угол подвала, отгороженный занавеской.

— Привет, батя, — как ни в чем не бывало, сказал Петька, шлепая засаленной картой об стол.

— Здрасте, дядь Дань! — Юрка сосредоточенно раздумывал над своими картами.

Даниил отвесил сыну подзатыльник, и тот растерял все карты. Юра быстро увернулся от занесенной руки.

— Ты чего, батя? — Петька почесал затылок.

— Вам, значит, в карты захотелось поиграть? А я уж грешным делом подумал…

— Да они пока на щелбаны, — проскрипел за спиной детина. — Хотя, как герои, могут себе позволить.

— Кто тут герой?!

— Ты сибко-то не воюй, — примирительно сказал Кирпич, — дело сделано, а сделанного не волотись.

Даниил устало опустился на скамейку и расстегнул пальто.

— Мы, батя, в самоволку ушли, чтобы шахты взорвать, — объяснил Петька.

— Что? — подскочил Ларионов, прицеливая новый подзатыльник.

— Ты не ругайся, — попросила Натка, схватив его руку.

— Мы это из-за отца, — сказал Юра. — Мы подумали, что если шахты взорвать, когда он под арестом, то алиби ему обеспечено. Поэтому взяли у Жоры динамит, пробрались на три ближайших шахты и рванули. Все по науке, как дядька Яков учил.

— Он вас учил шахты взрывать? — обалдел командир.

— Да нет, — пояснила Натка, — он про рельсы учил, но динамит-то всегда один!

— Мало мы вас пороли, — сделал свой вывод Даниил.

— Батя, все же хорошо прошло, Юрка нас провел мимо охраны. Зато теперь дядь Валеру отпустят.

— Значит, это из-за вас столько патрулей в городе?

— А не то! — гордо сказал Петр. — Вот мы на Костиной малине и сховались. Дороги вокруг шахт фашисты перекрывать стали, а мы с телегой не поспели, пришлось обратно в город драпать.

— Ну вы и чертенята! — Даня приобнял сына. — Вы хоть понимаете, как вам повезло, что целы остались?

— У нас все рассчитано было, — пробормотала Натка.

— Отца отпустят? — спросил Юра.

— Не знаю, — соврал Даниил. — Но вам объявляю благодарность от лица командования и три наряда вне очереди за самоволку!

— Опять наряды…

— Вот так, пасаны, из себя гелоев стлоить! — подмигнул Сапрыкин.

— Отойдем, Костя, поговорить надо, — позвал Ларионов.

— А мы? — набычился Петька. — Опять маленькие? У нас одних нарядов на трех взрослых хватит.

— Ладно, — Даниил вытащил папиросы и закурил, давая себе минуту на размышления. — После ареста Валеры на разведку в город пошла Оксана.

— Ой, — воскликнула Натка.

— Она не вернулась, а еще раньше обнаружилось, что вы пропали, потому я и пришел в Юзовку. Одна проблема отпала, вы нашлись, но с сестрой, думаю, что-то нехорошее случилось. На крайний случай она могла обратиться к лейтенанту Корфу, он должен был помочь узнать судьбу Валеры и его бригады. Испугавшись, что связался с партизанами, Корф мог выдать Ксанку гестапо. Хотя ему и самому в таком случае не поздоровится.

— Точно, я сам его застрелю, — пообещал Юра.

— Сначала нужно разобраться в ситуации, попусту палить не стоит, — сказал Даниил. — Поэтому я хочу попросить Костю навести справки по своим каналам: что с Валерой и есть ли среди арестованных Оксана. Сможешь разузнать?

— А сего, смогу, — Сапрыкин шмыгнул носом. — Блатва там тозе сидит!

— Воров много, — прохрипел хозяин малины. — А которых фашисты первых поймали, так без суда сразу повесили. Теперь сидим, кто остался, по норам, как крысы, носа высунуть боимся. Братве такая власть не нравится, при советской власти и то меньше сидело.

— Не жулись, лодственник, помозем, — подтвердил Кирпич. — Связь с волей в том доме всегда делжали.

— Хорошо, но остается еще Корф, — напомнил Ларионов. — Сколько у вас людей есть?

— Да нисколько, — пожал плечами хрипатый, — мы не совслужащие, по приказу не работаем.

— Этого немца мы на себя возьмем, — солидно сказал Петька.

— На подростков и внимания меньше обращают, — заметил Юра. — Мы всюду пролезем.

Даниил внимательно посмотрел на ребят.

— Ну, хорошо, считай, уговорили. Видно, время такое, что по-другому нельзя. Только будьте осторожны, требуется наблюдать и докладывать об увиденном. Никакой самодеятельности.

— Обещаем, — не задумываясь, сказала Наташа, обрадованная сговорчивостью отца.

— А мне придется, пока патрулей много, здесь сидеть, как в штабе, — посетовал Даниил.

— Превратили малину черт знает во что, — проскрипел хозяин, сплевывая на пол. — Потом скажут, что воры на войне в штабах прятались…