Наследство
Шрифт:
– Неужели… – прошептал бармен. Похолодевший стакан выскользнул из его расслабленных пальцев и рассыпался на сотню дробленых искр.
Шестнадцать прожитых лет…
Небольшой уютный отель на побережье утопал в зелени, оправдывая свое название – «Гарден». [1] Они работали в нем третий сезон: два друга, бармен и официант. Им нравилось это занятие: общение с разными людьми, музыка, смех, звон бокалов, шелест волн, хорошенькие девушки и страстные скоротечные романы…
1
В переводе с английского языка Garden
Бармена, высокого, улыбчивого, с волосами, стянутыми на затылке в забавный коротенький хвостик, звали Али. Несмотря на сравнительно молодой возраст, он был настоящим виртуозом своего дела: из-под его загорелых рук выходили восхитительные коктейли. Его друг тем летом стал первым из двух кандидатов на должность старшего по ресторану. Помимо немецкого и английского он, единственный из всего гостиничного персонала, отлично владел русским. Языки давались ему легко, без особых усилий, а имея отменный нюх на прибыль, он сделал ставку на туристов из приоткрывшейся России. И не ошибся. Измученные холодами и проблемами, изголодавшиеся по жаркому солнцу и хорошему сервису, в поисках утраченного Эдема, россияне огромной волной хлынули на турецкий берег, потеснив осторожных англичан и экономных немцев. Они умели развлекаться и тратить деньги. Русские мужчины были щедры, женщины – красивы. Лето обещало стать удачным.
Официанта звали Селами, но для русских он был Александром, Сашей, а для англичан и немцев – Алексом. Последнее прилипло особенно. Он ничего не имел против: за чаевые, что ему перепадали, можно было именоваться хоть царем Соломоном.
Невысокого роста, но отлично сложенный, он обладал выразительной внешностью южанина: жесткие вьющиеся волосы, глаза цвета спелого каштана, породистый нос, яркий чувственный рот. Движения его отличались вкрадчивой кошачьей фацией, а спектр белозубых улыбок – разнообразием: от подобострастной до обольстительной, в зависимости от назначения. Опуская длинные ресницы, Алекс умело надевал маску простодушия и неискушенности для доверчивых туристов. На деле же за ней скрывался тонкий изворотливый ум, точно вычисляющий степень платежеспособности и слабые места размякших клиентов.
«Этот сукин сын Алекс кого угодно оставит без штанов, – крякнув, заметил как-то один добродушный русский малый. – Вот кто сумеет сделать бизнес…»
Работа начиналась рано утром и продолжалась до поздней ночи. Но молодость не знает усталости. Когда отель погружался в сон, друзья отправлялись в небольшой местный бар с забавным названием «Кокос». Расслабиться за кружкой пива, подцепить девочек из окрестных отелей и провести веселую ночь, чтобы после, сомкнув на пару часов глаза, вновь облачиться в униформу и к семи ноль-ноль явиться на службу, пред ясные очи управляющего.
Управляющего, «господина Касли», как почтительно и подобострастно именовал его персонал, за глаза иногда называли «господином Без…». Без определенного возраста – ему легко можно было дать от тридцати пяти до пятидесяти. Без вредных привычек – исключением, подтверждающим правило, изредка являлись, пожалуй, дорогущие сигары, аппетитно пахнущие крепким кофе. Без особых привязанностей – к служащим он относился одинаково: как к необходимому набору офисной мебели, которая всегда должна находиться на своем месте. Поговаривали, что он женат, но никто ни разу не видел счастливой избранницы. Высокий, худощавый, прямой как шест, с бледным невыразительным лицом, на котором выделялись въедливые желтоватые, как у тигра, глаза, просвечивающие подчиненного насквозь подобно рентгеновским лучам, управляющий появлялся внезапно и бесшумно, точно призрак, норовящий застигнуть врасплох. Даже когда босса не бывало в отеле, его вездесущая тень незримо витала повсюду. Излюбленным местом господина Касли был небольшой столик в баре у бассейна,
Персонал панически боялся нового начальника. Малейшая провинность, будь то недостаточно приветливая физиономия, крохотное пятнышко на белоснежной сорочке, пылинка на ботинке или намек на флирт с отдыхающими, каралась неминуемым увольнением. Доволен босс бывал столь же часто, как летом снегопад. Впрочем, ту же максимальную требовательность он проявлял и к себе, облачаясь, невзирая на зной, в строгие рубашки, шелковые галстуки и закрытые штиблеты. Управляющий в совершенстве владел английским и немецким, отлично – французским, разъезжал на сверкающем черном «БМВ» последней модели. Женщины, иногда сопровождающие его в поездках, были, точно на подбор, длинноноги и светловолосы, в умопомрачительных декольте, на высоченных каблуках. Они поблескивали драгоценностями и благоухали Парижем, в их облике ощущался пятизвездочный шик. Такие не заезжали в «Гарден». Они вообще были редкими гостьями на турецких курортах, предпочитая более чистые моря, бархатные пески и томную экзотику бананово-пальмовых островов. Так что, где их выкапывал патрон, ведал один Аллах.
Алекс, как и все, недолюбливал и побаивался босса, но не мог не чувствовать к нему уважения, в глубине души лелея мечту о том времени, когда он сам помчится в шикарном авто с роскошной декольтированной блондинкой по ночному серпантину навстречу сверкающей неоновыми огнями витрин и ресторанов Анталии.
Но пока каждое утро, в семь ноль-ноль, позевывая, друзья приступали к работе. Повседневной, рутинной, без выходных и праздников, обыкновенной для курортных городков, где и время-то отсчитывают иначе – не посуточно, а посезонно: с конца апреля по начало октября – трудовой день, после – полгода спячки.
– Ох и завалился я вчера, – сообщил, позевывая, Али. Сезон начался недавно, и бармен все никак не мог втянуться в безумный ритм очередного лета.
– Стареешь. А я такую цыпочку склеил – ураган! – Довольно улыбнувшись, Алекс продемонстрировал большой палец и, будто знаменем победы, помотал им в воздухе. – Откуда-то из Сибири. Вот только имени, хоть убей, не могу припомнить.
– Не удивительно, – хмыкнул Али. – Сколько у тебя их было… Мозги-то не резиновые. Как невесту-то зовут, не забыл?
Алекс довольно рассмеялся:
– Я называю ее малышкой. Так проще не ошибиться.
Речь шла о дочери друзей семьи, двумя годами моложе Алекса. Отец настаивал на этом браке, и Алекс не особенно возражал. Она или другая – какая разница? А спорить с отцом – себе дороже выйдет.
– Она вообще-то симпатичная, – постарался утешить друга Али.
– Ничего. Жаль, что не блондинка.
– Перекрасишь.
– Это совсем не то, – с видом оскорбленного вопиющим невежеством знатока возразил Алекс.
– И когда свадьба?
– Мне все равно. Хоть завтра. – Алекс передернул плечами. – Пусть старики сами решают, раз им так хочется. Лично я менять свою жизнь не собираюсь. Хотя, если честно, не понимаю я женщин: неужели в двадцать лет охота вместо развлечений торчать на кухне или носки стирать? Шла бы лучше учиться.
– Девки вообще иначе устроены, – согласно кивнул бармен.
– Ага, особенно наши. Может, подарить ей на свадьбу пляжное бикини?
– Почему нет? – заржал Али. – Можно и до свадьбы. И попросить примерить.