Наставники
Шрифт:
— Чегой-то тебя на узбекский акцент пробило, — Учитель с подозрением глянул на Мастера.
— Не знаю, может из-за того, что недавно вспоминал Улугбека, как его спасали в XV веке от собственного сына.
— Помню, лихое было время, — задумчиво протянул Петр Степанович.
— Ладно, закончили с воспоминаниями, — Иван Степанович хлопнул ладонями по столещнице.
— Что у нас по плану?
— Сейчас едем к министру финансов, затем в Министерство внешней торговли. Погнали — и Наставники выкатились из помещения.
Ровно в 15:00 к недостроенному
Следуя указаниям начальства, он с бывшими операми не лез вперед, они стояли у своих машин, напряженные, готовые вступить в безнадежную схватку — слишком велико численное преимущество противника.
Микадо, выйдя из представительского лимузина, небрежно держа на плечах распахнутое кашемировое пальто, закурил беломорину, презрительно глядя на фраеров ушастых.
«Ну что они могут супротив его братвы — да ничего. Пусть платят. Раз собрались нефтью торговать — значит богатенькие», — с этими мыслями вор в законе Микадо шагнул вперед.
То, что произошло в следующую секунду, запомнилось полковнику и экс-операм ГРУ на всю жизнь. Наставники, одетые в черные комбинезоны, исчезли. На глазах ошарашенных грушников первым упал главарь, но видно, что живой. Дальше началось нечто невообразимое — бандиты один за другим валились на асфальт, зажимая руками перерезанное горло. Кровь брызгала во все стороны и текла по дороге ручьем, впитываясь в землю через щебенку. Не прозвучало ни одного выстрела — уголовники просто не успевали среагировать на происходящее.
За одну минуту все было кончено — трупы полутысячной армии мафиозников валялись на асфальте, зрелище весьма неприятное. Мастер, объявившийся возле главаря, деловито вытер десантный нож о его дорогое кашемировое пальто и пнул Микадо пару раз в бок берцем.
— Вставай, урод, фули разлегся.
Возникший из ниоткуда Учитель приказал:
— Трупы в яму, засыпать щебенкой и залить бетоном.
Заревел бульдозер, сгребая по асфальту тела бандюг. Через полчаса грушники деловито бетонировали дорогу.
Иван Степанович, успевший в процессе экстренного потрошения главаря установить местонахождение остальной части группировки и штаб-квартиры, телепортировался в город. Правда, для этого пришлось отойти метров за триста подальше от любопытных глаз.
Петр Степанович, перебивший одним ударом шейные позвонки Микадо, вытирая руки носовым платком, приказал:
— Эту падаль бросьте во вторую яму. Обо всем увиденном молчать, иначе болтливый язык отрежу вместе с головой. Всем понятно?
Грушники дружно гаркнули: «Есть», — и кинулись к поливным машинам, смывать кровищу с асфальта. Через два часа появилась вереница экскурсионных автобусов с затемненными стеклами. Выгрузка трупов заняла часа полтора — плотно забили вторую яму, предусмотрительно вырытую экскаватором.
Бекмешев поначалу опасался свидетелей, его успокоил Петр Степанович:
– Никто нас не видит.
Дмитрий Николаевич отчего-то сразу поверил ему и больше не задавал лишних вопросов. В душе он полностью поддерживал начальство компании в радикальных методах — чем меньше бандитов, тем чище воздух.
К восьми вечера, управившись с «дорожными» работами, вернулись в столицу.
Неделя прошла в спокойной деловой обстановке. Из Хантов радировали — трубы пришли, просили перечислить деньги на зарплату рабочим.
Поручив заниматься текучкой управляющему Найденову, Наставники наконец расслабились и сидели играли в подкидного дурака. Петр Степанович, проигравший семь раз подряд и терший покрасневшие от ударов уши, бурчал недовольно под нос:
— Шулер, ты братец, ей Богу. Жалко канделябров у нас нет.
— Ты играть научись, это тебе не шахматы, тут думать нужно, — отечески сетовал Иван Степанович, под взглядом которого колода, повисшая над столом, тасовалась сама собой.
Безделье начальства прервал полковник, попросивший по селектору, уделить ему пять минут для важного сообщения.
— Заходите, Дмитрий Николаевич, и заодно скажите секретарше — пусть приготовит чай с лимоном.
Бекмешев «обрадовал» Наставников известием — авторитеты города требуют объяснения, куда девался Микадо со своей братвой.
— Видимо кто-то из покойных бандитов проболтался, на кого они собирались наезжать, — предположил начальник безопасности.
Наставники молча переглянулись — разговор и принятие решения на ментальном уровне не заняло и полсекунды.
— Значит так, Дмитрий Николаевич, арендуете дачу неподалеку от Москвы, завезете туда деликатесы, пару ящиков коньяка, накроем поляну для дорогих гостей. Непременное условие — должны быть все авторитеты, сделавшие предъяву, и по десять человек с каждой стороны. Встреча через два дня, выпейте чайку и вперед.
На дачу в Лесной Бор приехало шесть главарей преступных кланов. Уголовники схитрили — каждый из них притащил с собой по десять бодигардов, вооруженных до зубов. Все лимузины авторитетов бронированные, сразу видно, приехали солидные серьезные люди, не шантрапа какая-нибудь.
Крест - смотрящий Москвы - при виде богато сервированного стола и множества коньячных бутылок не впал в эйфорию, а всей шкурой битого волка почувствовал смертельную опасность, исходящую от двух мужчин в элегантных смокингах. Он хотел было крикнуть: «Шухер, атас!», — но не успел. Внезапно чувство угрозы исчезло, появилось расслабляющее спокойствие — вся гоп-компания попала под ментальное воздействие Предтеч. Они по одному вызвали свою охрану и исчезали в неяркой вспышке хроноперехода.
Бывшие грушники устали удивляться — зашли поочередно на дачу шесть с лишним десятков уголовников - и как их корова языком слизала, кстати, слизала с дастарханом.
— Пусть напоследок порадуются жизни, — лицемерно скорбя, заявил Иван Степанович.
— Ну ты у нас гуманист известный, — не удержался от подколки Петр Степанович.
— Угу, я такой, — приосанился Мастер.
Москва после исчезновения столь авторитетных людей забурлила. Урки не нашли ничего лучшего — наехали на компаньонов. Словом, опять на те же грабли.