Настоящая фантастика – 2015 (сборник)
Шрифт:
Я распластался в воздухе, как морская звезда на дне океана. Падать – всего-то три метра, а сколько мыслей успевает промелькнуть в голове! Сказалось общение с полковником, не иначе. Раньше я так шустро не соображал.
Хороший у меня все-таки командир. И вот такого человека хотят банально загрызть! Да еще сразу в три глотки!
Брр! Кто же теперь меня уму-разуму учить будет? Что же я – так и останусь дебилом на всю жизнь? Бревном безмозглым. Дубиной генеральской. Несуразица какая-то. Наверное, просто недоразумение. Ладно, попробую выяснить, что к чему, и все уладить.
Полковник не успевал выстрелить (правая рука все еще сжимает пустую ракетницу, глаза рассеянно блуждают
Полковник не успевал выстрелить…
А я бы успел. Но только один раз. Дерьмовую дали пушку. Возвратный механизм сожрет десятую долю секунды – и прощайте, мой командир. Оставшиеся две твари в одно мгновенье разорвут его на части. Шустрые звери.
Был бы у меня штурмовой «Пульсар» – другое дело. Так бы и снял всех, не слезая с дерева. Но грамотная пушка громко стреляет, а диверсантам, видите ли, нужна тишина. Ракетница не в счет, это на крайний случай. Такая вот генеральская логика. И попробуй ослушаться!
Я не хотел переводить заряды впустую. Даже не стал вынимать оружие.
Упал на спину самого здорового мутанта и оторвал ему голову. Фонтан крови ударил полковнику в лицо. Упс! Ошибочка вышла! Обе твари повернули ко мне свои клыкастые пасти и тут же присели на задние лапы. Да, да, да! А вы думали, здесь одни тормознутые курсанты заблукали? Сюрприз! Для этой заварушки я хорошо принарядился! Было отчего оросить почву! Оторванная голова собрата в лапах хохочущей нечисти – к такому их не готовили.
Грохот дуплетного выстрела – и они валятся на землю. Ветви флорауны тут же оплетают безжизненные тела. Молодец полковник, не растерялся! Кровавый душ привел его в чувство. Он опустил «Пульсар»(!), попробовал вытереть кровь с лица и начал медленно оседать.
Вот гад! Полчаса умолял его дать мне нормальный ствол. Хотя бы добротный армейский «Шквал». Полчаса он валял дурака, ссылаясь на устав. И на тебе! – сам вооружился моей любимой пушкой!
Две твари промелькнули на верхних ветвях, еще парочка вынырнула снизу. После десятка я перестал считать. Вся стая в гости пожаловала! Какой-то комок шерсти уже растянулся в грациозном прыжке. Метит полковнику в горло. Не так быстро, малыш. Попробуй вот это! Столкновение с оторванной головой несколько изменило траекторию полета и скомкало весь прыжок.
Я метнулся к полковнику, забрал ствол и через несколько секунд выбросил его уже разряженным.
Двадцать восемь выстрелов – двадцать восемь убитых мутантов. Под расчет! Еще троих пришил по-тихому из табельного «Укуса». Вроде больше никого не видно. Вот и разобрались. Теперь уходим. Я осторожно положил полковника себе на плечо и побежал к точке сбора по трупам врагов и пульсирующим красным веткам.
У меня было восемь гранат. Игры в невидимку закончились выстрелом из ракетницы, так почему бы и нет? Все равно с полковником на плече особо не спрячешься. Можно и пошуметь. Обожаю это дело! Я срывал чеку за чекой и бросал гранаты через каждые двадцать метров. Отличный способ прикрыть тылы и поддерживать нужный темп. Алые отсветы впереди и взрывной лесоповал за спиной заставляли выкладываться на полную. Парни в катере должны услышать, что мы идем. А то еще не дождутся и улетят с перепугу. Такое тоже бывало. Добирался потом на попутках, людей пугал. Нехорошо получалось.
Дождались. Узнали мою «походку».
Перед открытым люком выросла целая гора убитых мутантов. Увидев нас, диверсанты опустили стволы и посторонились.
Мы потеряли половину группы – никто из курсантов до катера не дошел. Ракета их не спасла. Я глянул на экран: у троих еще бьется сердце. Лежат где-то без движения. Живые трупы. Флорауна их не трогает – только оплетает ветвями-змеями: ждет, когда парни умрут и можно будет прорасти сквозь тела.
Нет, флорауна их не убьет. Это сделаю я. Через полминуты после взлета.
Полковник отбивался от курсантов до последнего. Я слышал, как он просил генерала оставить «идиотскую затею». И так изгалялся, и эдак. И сверху крыл, и снизу подкатывал. Одно предложение вытекало из другого. Красивая получилась речь, умная, логичная. При этом без соплей. Даже я не раз бы подумал, прежде чем «тыкать» генералу. Но полковнику сошло. Он все рассказал: и про слаженную работу группы, и про меня (я с Чертякой-то не сразу разобрался – только-только что-то начало вырисовываться, а ты мне детей суешь!), и что курсанты погибнут за просто так.
– Оставьте хотя бы парочку, – ответил генерал, – и потери будут считаться приемлемыми. Вы не забыли, что у «Чертей» такой же процент выживаемости? А это наш самый успешный проект! И, кажется, вы им довольны. Или нет?
– Чертяка великолепен, – признал полковник. – Но это еще не повод…
– Это повод, – оборвал генерал. – И очень хороший повод! Командование полагает, что опыт, приобретенный курсантами непосредственно в условиях боевых действий, вещь незаменимая и необходимая. Пусть посмотрят, как вы работаете. Крещение огнем – великая сила, полковник, и не нужно спорить: вы все равно ничего не измените. Выполняйте приказ.
– Генерал! Сам подумай! Диверсионная группа – не почетный караул! Курсанты ничего не увидят! Их жизни будут на твоей совести.
– Выполняйте приказ!!!
На этом разговор закончился.
Приказ мы выполнили. В чем-то генерал оказался прав: крещение огнем – великая сила. Жаль, что курсанты оказались к ней не готовы.
Двое решили поиграть в героев и воспользовались гранатами. Подорвали себя, четверых товарищей и, возможно, мутантов. Зря они психанули. Полковника надо слушать. Он не просто так воздух языком пинает. Просил: не надо подвигов, значит, не надо. Остальные даже почудить не успели. У одного при виде церберга остановилось сердце. Трое просто стормозили. Я так и не понял, что произошло: обычный выстрел из их долбаного «Укуса» убивал тварей наповал. Оружие у курсантов было в порядке (лично проверил перед вылетом). Но никто из них даже не попытался выстрелить. Что это: отсутствие должной подготовки или пресловутый гипнотический эффект? Или, может быть, их смутила окружающая природа (стволы деревьев пульсируют на манер кольчатых червей, а ветви ползают по ботинкам и оплетают щиколотки)? Да нет, вряд ли… Вот если бы флорауна проснулась, я бы еще понял. В конце концов, а как же практическая география планет потенциального противника? Прошли, но мимо?
Мы ждали их до последнего. Тех, кто еще мог вернуться. Без толку.
Через двадцать секунд после взлета под нами распустились все десять «роз», аккуратно посаженных мною, – и территория в радиусе одного километра превратилась в ровную выжженную площадку.
Пройдет неделя – флорауна возродится, затянет рану и ничто не напомнит о нашем визите.
Оригинальный способ заметать следы только затруднял отход группы, пользы от него не было, но штабные генералы обожали всякие пиротехнические штучки. В детстве не наигрались. «Чем громче бабахнет, тем лучше, – говорили они. – Вы уж там постарайтесь, чтобы красочно получилось. Чтобы надолго запомнили».