Настоящая принцесса и Снежная Осень
Шрифт:
Король рывком сел, протирая глаза забинтованными руками. Потом подошел к окну, драпируясь в плед, как в клетчатую тогу, и тут же проснулся окончательно.
— Ох, — произнес он. — Это мы что, вчера недоработали? Или, наоборот, перестарались? Опять разбираться…
Задать неизбежные вопросы Лиза не успела — телефон зазвонил снова. Инго вздрогнул от неожиданности и схватил трубку. Вообще-то Бабушка понаставила аппаратов по всей квартире, чтобы не бегать, но Лёвушкин звонок Инго почему-то не услышал, а этот, который Лиза не узнала, услышал.
— Да? — сказал Инго, прижав трубку к уху плечом. И после
— Маргарита?! Д-добрый день…
И тут же стал приглаживать взлохмаченные волосы.
«Тьфу», — почему-то подумала Лиза и уже честно направилась было умываться. Но глаза у Инго вдруг расширились.
— Где?! — воскликнул он, а сам перехватил Лизу за рукав — мол, стой тут.
В трубке что-то частил голос Марго, но слух Лизе включать не хотелось. Впрочем, и не понадобилось.
— Ага, — кивал трубке Инго. — С Миллионной — к зоопарку? Вместо Эрмитажа?.. — он умолк, потом поспешно сказал: — Д-да, это другой берег. Ничего ты не заблудилась. Как — мгновенно? Но дома-то хотя бы на месте стоят?
Лизе показалось, что солнечный свет меркнет. И что вчерашний сон плавно перешел в какой-то новый. Пока ещё непонятно, какой. Хотелось протереть глаза.
— Нет. Да. — Отрывисто продолжал Инго. — Нет, карту пока не выбрасывай, не надо горячиться. Позвони ему, конечно. А вот это бесполезно. Вряд ли. Где? Нет. Стой где стоишь. Я… мы скоро. — Он осторожно повесил трубку, как будто телефон был хрустальный, и повернулся к Лизе.
— Извини, лисенок. — Король вздохнул. — Завтрак отменяется.
В дверь деловито затрезвонили.
— Это Левка, — убежденно сказала Лиза.
От подъезда до угла улицы Гатчинской и Большого проспекта Петроградской стороны король, принцесса и Хранитель добрались быстро — всего-то за четверть часа. Это при том, что обычно ходу тут было минуты две, не больше.
Улицу было не узнать. Ещё вчера прямая, ровная и коротенькая, сегодня она петляла, бежала то в горку, то под уклон. И на ней было полно чужих домов! То есть не чужих, а… радингленских. И питерских — но с других улиц. Точно! Вот этот трехэтажный дом с воротами, как черное кованое кружево, вообще откуда-то с Каменноостровского проспекта.
— А куда мы идем? — робко спросила Лиза, крепко держа Инго за локоть. Ей было стыдно, но отпустить духу не хватало.
— Лично я иду искать Гарамонда, — решительно сообщил Лёвушка, который шагал по другую сторону от Лизы. — Он наверняка… где-то тут. Может, он знает — по нашей это части или как.
— Вряд ли только по вашей, — озабоченно сказал Инго. — Вряд ли.
Лёвушка насупился.
— Это из-за нас? Из-за «время-назад»? То есть это мы вчера такое устроили? — осторожно спросила Лиза, заглядывая в лицо брату, потом не выдержала, и на Инго посыпался град вопросов. — Но это же не насовсем, да? А скоро все по местам встанет? А когда? Инго, ты мне только скажи, что делать!
— Тише, лисенок, не шуми! Скажу, как только сам пойму. Похоже на… нет, не знаю. Ух, плохо быть первокурсником… Надо позвонить в Амберхавен, вот что.
— Неужели это по всему городу так? — упавшим голосом сказала Лиза в пространство.
— А вот сейчас увидим, — пообещал Лёвушка. — Я знаешь мимо чего до вас с Пушкарской добирался? У нас там кусочек Васильевского острова вклинился,
Казалось, что какой-то великан взял в горсть два города — Питер и Радинглен — и перемешал, как кубики, а потом, забавляясь, расставил как попало.
Лиза попыталась смотреть только под ноги, но под ногами асфальт чередовался с брусчаткой. Лиза усиленно потерла глаза.
— Да не помогает, я проверял, — махнул рукой Лева. — И вообще мне бы очень хотелось знать, в каком, собственно, городе мы теперь живем.
— И мне тоже, — растерянно пробормотала Лиза. — Вот сейчас, например, мы где?
— Как — где? Должен быть Большой проспект, — сказал Инго. — А впереди Малая Нева. По идее.
Лиза ожесточенно помотала головой. Ей показалось, что перед глазами что-то качнулось. И поворотов вроде бы стало меньше. Теперь окрестности и впрямь походили на Большой проспект.
— Я тоже заметил, — тихо сказал ей на ухо Лёвушка.
— Инго, — робко начала она, — вроде что-то получилось, может… ты ещё раз попробуешь? Может, мы сами все расста…
— А откуда мы знаем, что именно получилось? Что-то мне, лисенок, после вчерашнего экспериментировать не хочется… — Инго на ходу осмотрелся. — По крайней мере, пока мы не нашли Маргариту. Чего её зря пугать.
«Испугается она, как же», — подумалось Лизе.
Большой проспект теперь вроде бы шел, как всегда, прямо, но только вот улицы от него отходили какие-то странные. Некоторые из них Лиза узнавала, некоторые — нет, а про некоторые точно помнила, что они вообще из другого района. И почти все они петляли и выгибались, как радингленские. А может, они и есть радингленские? Вон там, налево, очень похоже на Бибервельтов тупик, а вот эта улочка, на которой все дома с расписными ставнями, смахивает на Пуньскую. Дома чередовались — там и сям из-за облупленных или, наоборот, недавно отремонтированных питерских фасадов выглядывали знакомые кованые вывески и черепичные крыши. Над модерновыми башенками возвышались башни радингленские — с зубчатыми парапетами, узкими окошками, остроконечными крышами и причудливыми флюгерами. Питерские статуи и рельефы соседствовали с радингленскими жар-птицами и зверюшками. Все они вроде бы смирно сидели на фасадах, но вид у них был смущенный. «Местами небось поменялись, — недовольно бурчал Лева. — Ни стыда ни совести… Никто же не помнит, как должно быть! Даже Смуров. Придется все проверять! Хотя ладно, пусть уж лучше стоят, тут и так работы невпроворот…»
Лиза вертела головой. Уверенность в том, что Большой проспект и впрямь приведет к Малой Неве, покидала её с каждым шагом — а вдруг на Черную Речку или к проливу Драконья Пятка? И что тогда делать?
Похоже, горожане тоже задавались этим вопросом. И те и другие. Потому что по улицам неузнаваемого города вперемешку бродили питерцы и радингленцы — одинаково растерянные. Друг на друга они посматривали хотя и не враждебно, но настороженно и удивленно. Все как будто пытались что-то вспомнить, но тщетно — и автомобилисты, которым преграждали дорогу повозки, и мастеровые, останавливавшиеся поглядеть на автомобили, и продавщицы бутиков, которые обхаживали сильфид за огромными витринами.