НАСТОЯЩЕЕ ИМЯ
Шрифт:
– Для нас это, в известной степени непривычно, потому что роль отдельной личности традиционно принижалась и приносилась в жертву значимости коллектива. "Общественное выше личного!" – помните? Хотя и у нас были случаи, когда
Макс вежливо улыбнулся.
– Но это скорей исключение, которое подтверждает правило. Любое ответственное решение традиционно принималось коллективно, либо после
Максу хотелось зевнуть, он стиснул зубы и с трудом удержался. Неужели
– В странах западной демократии отношение к личности другое, – невозмутимо продолжал Яскевич. – Там с малых лет поощряется индивидуальность и каждому внушается мысль о самостоятельности и самодостаточности. Потому рядовой полицейский считает возможным оштрафовать принцессу за превышение скорости!
Он сделал паузу и Макс был вынужден кивнуть, давая понять, что понимает,
– И человек, назначенный на должность, позволяющую принимать решения, принимает их сам, исходя из собственных представлений о справедливости, добре и зле, похвальном и постыдном. Сейчас столь важный вопрос, как получение Россией
Макс не удержался и зевнул. Чтобы сгладить впечатление, он тут же сказал:
– Про Джонсона с утра до вечера твердят по радио и телевизору, о нем пишут все газеты. Такое впечатление, что он господь Бог и от него зависит: жить нам, или погибнуть! Хотя все знают, что кредиты исчезают неизвестно куда и до
Яскевич пожал плечами.
– Есть бюджет отдельной семьи, а есть макроэкономика. Понятно, что кредиты не предназначены для поддержки конкретной семьи. Кстати, сейчас и перед ФСБ и перед МВД поставлена задача предотвратить расхищение поступающих траншей.
Начальник Западно-Европейского сектора встал, обошел стол и сел в кресло рядом с Максом. Столь нехитрый прием позволял перейти с уровня служебных взаимоотношений на дружеское общение и тем самым создать атмосферу доверительности. Эту же цель преследовало обращение по имени-отчеству и
– Это по моей вине, Станислав Владимирович! – "покаялся" Макс, который
– Так вот, перед нами поставлена задача, – Яскевич многозначительно поднял палец к потолку, хотя над его кабинетом находились Африканский сектор, этажом выше – подразделение радиоперехвата, ещe выше – небо с Господом Богом и никто из этих вышерасположенных субъектов никаких задач Западно-Европейскому
– …поставлена задача по обеспечению положительного решения Линсеем Джонсоном столь важного для нашей страны вопроса. При этом оказать влияние на
– Интересно, кто же, и каким образом?
– Вы, – спокойно сказал Яскевич.
– Я?!! – Макс подскочил в кресле.
– Да, вы, – невозмутимо повторил Станислав Владимирович.
– Сын супругов Томпсонов, кураторов покойного лорда Колдуэлла – агента советской разведки, оперативный псевдоним "Бен". И одновременно опекуна и наставника Линсея Джонсона, которому Джонсон обязан всем в жизни и на могилу
Яскевич наклонился к Максу, приблизившись почти вплотную и говорил медленно и размеренно, пристально глядя ему в глаза, чтобы каждая фраза, каждое слово впечатывалось в мозг. Это уже была не просто беседа, а инструктаж на
– К людям, севшим на тридцать лет в тюрьму, но не выдавшим Колдуэлла, Джонсон должен испытывать самые теплые чувства. Ибо стоило разоблачить лорда Колдуэлла как советского шпиона, карьера Линсея лопнула бы, словно мыльный пузырь. И сейчас он служил бы рядовым клерком в какой-нибудь захудалой конторе.
Начальник сектора замолчал, по прежнему глядя Максу в глаза. Он знал, что
– Благодарность не входит в число непреложных добродетелей, – пробормотал
– Нет, – Яскевич уверенно покачал головой. – Наши психологи составили подробную модель личности Джонсона. Его реакции просчитывались. Ситуация многократно моделировалась на компьютере, по всем правилам теории игр. Он джентльмен по натуре. Для него значимы добрые поступки. К тому же у него было тяжелое детство. Страдания мальчика, потерявшего родителей по вине его патрона – фактор, позволяющий прогнозировать очень высокий процент вероятности нужного
– Значит, пять с половиной процентов – возможность неудачи? Отказ,
– Вы хороший аналитик! – Яскевич пожевал губы. – Именно эти варианты. И именно в этой последовательности. Соответственно – два с половиной процента,
Макс усмехнулся.
– Значит, у меня есть двухпроцентная возможность присоединиться к родителям? Мне она не кажется очень маленькой. К тому же я всегда вытаскиваю из
– Возможность провала есть всегда, – взгляд Яскевича был открытым и честным. – Но вряд ли английский суд признает преступлением вашу просьбу помочь
– Может быть Джонсон и так решит вопрос положительно…
– Может быть, – кивнул Яскевич. – Но дело нельзя пускать на самотек.
Хотя взгляд у него оставался открытым и честным, в душе поднялась муть из обрывков совести. Если Птицы сдали Колдуэлла ЦРУ, то вполне возможно, что Джонсон находится на связи у американцев. А те противники кредитования России. И их методы могут отличаться от гуманных принципов британского правосудия. Но
– Мне нужно будет прикрытие. Причем из людей, которым я доверяю.
– Есть конкретные кандидатуры? – Яскевич перевел дух. Он не был до конца
– Да, есть. Подполковник госбезопасности Веретнев и майор Савченко, -
– Веретнев, Савченко… Погодите, – Яскевич наморщил высокий лоб. – Но ведь
– Ну и что? В форме им там не ходить, удостоверений не предъявлять.
– Действительно… Ну что ж, давайте оформлять командировки…
Вечером неожиданно позвонила Маша.
– Ты не собираешься возвращаться? – убитым тоном произнесла она. – Что за глупости, Макс! Нельзя же ревновать к прошлому… И цепляться за слова, которые вырвались в такой момент! Хотя я и понимаю, как тебе это было обидно. Ну извини
Голос девушки дрожал, а при последних словах она разрыдалась.
Макс молчал. Вспышка ярости прошла почти сразу, но пережитая обида
Все же Маша была единственным близким ему человеком. И он не ожидал, что она позвонит. Уж больно самолюбива и обидчива, а после того, как он банально
– Ты меня слышишь, Максик? – прорывался сквозь слезы родной грудной
– Хорошо, приеду. Не плачь. Все забыто.
Сердечности в голосе не было. Маша заплакала ещe сильнее. Макс оттаял и ранка в душе перестала саднить. Он хотел сказать что-то теплое и хорошее, чтобы успокоить девушку, но вдруг услышал из прихожей подозрительный звук. Как будто