Шрифт:
Иван Тропов
НАСТОЯЩЕЕ ЖЕЛАНИЕ
Распластавшись на золотых крыльях спиной вниз, орел попытался ударить по мячу "ножницами" - в падении через голову, как заправский футболист. И, конечно же, промахнулся.
Желтый, как одуванчики под полуденным солнцем, мяч поскакал к кустам шиповника на краю поляны.
– А вот и не убежишь!
– крикнул львенок и помчался вдогонку.
Белый теленок с огромным голубыми глазами вздохнул. Солнце уже клонилось к закату, а значит, скоро им расставаться...
– Не вздыхай так, - улыбнулась маленькая принцесса.
– Я же приду завтра.
– Ой...
– плюхнулся на задние лапы львенок перед кустом шиповника, в оранжевых розочках которого застрял мяч.
Из-под куста показалось сначала одно длинное розовое ухо, потом второе, а затем появился и весь плюшевый кролик. На нем были синие спортивные шорты и майка.
– Ты кто?
– спросил львенок.
– Это вот ты кто?
– мрачно сказал кролик.
– Зачем чужое берешь?
– Это наш мячик...
– Да больно нужен мне ваш дурацкий мячик! Я вон за ней пришел, кролик нацелил плюшевую лапу на маленькую принцессу.
– Вообще-то, это наш мир, - сказал львенок.
– И мы тут, знаете ли, сами как-нибудь разберемся, кому, когда и куда уходить. Принцесса сама решает, когда ей просыпаться.
– Слушай-ка, ты, - кролик ткнул львенка лапой в грудь.
– Она из моего мира, понял? И будет расти там. Жить, работать, зарабатывать побольше денег и покупать мои батарейки. Понял?
Львенок нахмурился. Он и вправду кое-что понял.
– А ну с дороги!
– рявкнул кролик и попытался оттолкнуть львенка.
Львенок уперся и сам толкнул кролика. Кролик упал в куст.
– Да я тебя...
– Ну-ка иди отсюда, реклама ходячая!
– сказал львенок.
– Давай-давай, плюшевый! А то порву, как Тузик грелку!
– Ах, так?
Кролик сунул лапу в рот и свистнул. Из-за куста откликнулись барабанной дробью. Не очень громкой, но частой-частой, словно десятки крошечных палочек стучали в крошечные барабанчики. И из-за куста, с обеих сторон, показались плюшевые кролики. Насупившись, они шли, чеканя шаг плюшевыми лапами, и стучали в барабанчики на своих животах...
...бум-бум-бум, стучал по жестяному подоконнику дождь, хлесткий как град.
– Оля, вставай, - повторила бабушка.
– А то в школу опоздаешь.
Бабушка развернулась и пошаркала обратно на кухню.
– ...до десяти раз дольше, чем другие батарейки!
– доносилось из-за стенки, где с утра пораньше орал телевизор.
– Энерджа-айзе-ер!
Оля неохотно открыла глаза. Сон кончился как-то странно, но сначала был просто чудесным. Жаль только, что она уже совершенно не помнила, о чем же он был...
Из пуговицы плеера на подушке (она всегда на ночь втыкала в ухо крошечный наушник, чтобы не слышать орущий из-за стены телевизор соседей они его, кажется, круглые сутки не выключали, и хуже всего была реклама, на ней громкость еще прибавлялась, - но во сне ворочалась, и к утру наушник всегда вылетал) тихо неслась ее любимая:
Под небом голубым есть город золотой
С прозрачными воротами и яркою звездой...
Вот только небо было совсем не голубым. За окном был пасмурный и слякотный конец ноября. Оля вздохнула и пошла умываться.
Манная каша, как всегда, была с комками. Но Оля старательно разжевывала их, стараясь не оставлять на дне тарелки. У бабушки и так бессонница, и зачем лишний раз напоминать ей, что она постоянно что-то забывает, - даже кашу мешать? И без того она всегда расстроенная и усталая. Да еще и спина у нее болит так, что никакие пояса из собачьей шерсти не помогают...
Оля старалась равномерно распределить комки по всей тарелке, чтобы они не остались на конец, - иначе она точно не сможет их все доесть. Но делала это не задумываясь, по привычке. А вот о чем же был сон? Он точно был очень хорошим. Теплый и добрый, как ластящийся щенок с шелковистой шерсткой...
Может быть, снилась мама?
Да, наверно. Мама... Приедет ли она когда-нибудь из этой дурацкой Америки? И зачем только она вышла за какого-то американца. Ни весточки от нее, ни письма, ни даже телефонного звонка.
Оля ее совсем не помнила. Дома не осталось ни одной ее фотографии. А когда она спрашивала бабушку, почему мама не звонит, или не затерялась ли у бабушки хоть одна ее фотография, бабушка всегда хмурилась и ворчала. "С собой все увезла в эту ихнюю Америку. Туда им и дорога, раз такая мамаша..."
– Она такая грустная по утрам, - сказал львенок.
– У нее это вечер, - поправил его теленок с голубыми глазами.
– Утро!
– упрямо повторил львенок.
– В это время она к нам приходит. Значит, для нас это утро!
Теленок не стал спорить.
– И почему ей всегда надо уходить?
– вздохнул львенок.
– Эх, вот бы ей насовсем с нами остаться. Была бы всегда нашей маленькой принцессой. И не грустила бы...
– Он должен помочь, - сказал теленок.
– Хорошо бы... Далеко еще?
Они шли уже долго, и львенок начал уставать. Впереди показалось озеро, на том берегу желтели в лунном свете стены старинного замка, и даже всегда далекие вершины гор, скрытые в тумане, стали ближе.
– Кажется, он где-то здесь должен бы...
– теленок осекся и остановился.
– Ух ты!
– львенок тоже встал.
Он и в самом деле был очень красив. Весь белый-белый, словно светящийся изнутри. Даже рог на лбу, и тот белый. Только вот хвост и грива не такие белоснежные - седые.