Настоящий хит. О счастье по расписанию, любви к искусству и о том, как начать жизнь с нуля

Иногда нам кажется, что жизнь уже не способна нас чем-то удивить, что все вокруг давно придумано, а любой сюжет повседневности вторичен. Но что, если я скажу, что это не так?

Какова вероятность того, что вор-рецидивист станет порядочным человеком и искусным флористом всего за одну ночь? А много ли вы знаете блогеров-поросят? А как насчет должности «профессионального домоседа»? Да, именно такие герои и истории предстанут перед вами на страницах этого сборника рассказов.

Как автор, я стремлюсь удивлять

читателя разнообразием и напоминать о том, что все на свете возможно. Мои герои не имеют суперспособностей, они не отвечают за благополучие мира и не влияют на судьбы человечества. Их главная особенность лишь в том, что они не перестают мечтать и учат этому нас. Да, порой эти мечты – самый настоящий абсурд и чудачество, но кто из нас готов признаться, что не хотел бы время от времени почувствовать себя настоящим чудаком и посмотреть на мир вокруг глазами безнадежного романтика!

Диме исполнилось пятнадцать, когда родители спохватились, что сын уже почти совершеннолетний, а так и не познал деревенского счастья в сознательном возрасте. Дед с бабкой жили далеко, Димка каждое лето проводил то в спортивных секциях, то в детских лагерях, а с родными виделся только по праздникам, когда те сами приезжали в гости.

– Там луга зеленые до горизонта, окушок в речке, курица свежайшая под ногами бегает, овощи землей вскормлены, – захлебываясь слюной, расхваливал отец свою малую родину. – С зорькой проснешься, иван-чая тяпнешь – и на выпас. А дрова, знаешь, как в печке трещат и пахнут? А баньку представляешь себе деревенскую, с веничком дубовым? А что такое настоящая тишина, хочешь узнать? Эх… – пуская слезы, помогал он сыну собраться.

Дима не сопротивлялся. Сам он парнем был неприхотливым, а от отцовских рассказов на душе и правда становилось теплее, хотелось вкусить этого безграничного, экологически чистого восторга, с животиной подружиться, ключевой водой умыться, отдохнуть душой и телом. В общем, Димка ждал лучшего лета в своей жизни.

Вот только по приезде оказалось, что печку давно разобрали, а к дому подвели газ и водопровод. «Свежайшую» курицу берут теперь в местном супермаркете, куда она мигрирует из соседней области, а дома еще и безлимитный интернет есть.

Бабка с утра до вечера работает в городе в аптеке, а дед-инвалид целыми днями играет в танки на компьютере и никуда не выходит.

– Ну, в общем, развлекайся, наслаждайся деревенской жизнью, – сказал отец, оглядевшись и почесав затылок, и умчал в испорченный цивилизацией мир.

Диме не терпелось начать радоваться. Разобрав вещи и послонявшись по дому, он подошел к деду, который громко ругался с монитором, и спросил:

– Дед, может, дров нарубить?

– Дров? – не отрываясь от компьютера, спросил тот. – А зачем? Да и нет их у нас. Баню давно не топим. Если хочешь помыться – вон душ имеется.

– Ясно. А на рыбалку сходим? – не отставал внук.

– Можно как-нибудь… Только я все удочки давно раздал. Вот сволочь косорукая! – заорал дед в очередной раз, когда из колонок послышался

звук разрывающегося снаряда.

«Вот тебе и тишина», – подумал Дима.

– Слушай, дед, ну а скотина у вас есть какая?

– Не, давно не держим. Невыгодно оно. Сейчас все эти комбикорма и прочая дрянь стоят дороже, чем мясо в магазине. Проще купить. Ромка только остался.

– Ромка? – переспросил Дима.

– Ага, поросенок. Все никак у меня рука не поднимается убить животинку. Глаза у него такие, ну… знаешь…

– Умные?

– Да не-е-е, куда там, дурак дураком. Грустные. Я к нему трижды подходил с ножом, а он как глаза подымет, аж сердце кровью обливается. Никогда такого взгляда не видал. Соседа просил его зарезать, так он, после того как к Роме в загон зашел, неделю потом пил, любовь свою школьную вспоминал. В общем, даже не знаю, что с ним делать. Жрет так, что только успевай накладывать, а толку никакого. Продадим мы его к праздникам, чтобы цену побольше выгадать, а там… Пусть новые владельцы сами его судьбу решают.

– А чем же мне целыми днями заниматься? – спросил Димка, чувствуя, что отец его дезинформировал своими невероятно приторными рассказами.

– Подключайся к ви-фи, смотри сериалы или давай со мной в танки! Вместе этих гадов разносить будем! Сеть называется «Кто», пароль латиницей – «Дед Пихто», – сообщил дед, так ни разу и не повернувшись к внуку. – «Дед» и «Пихто» – с большой. Без пробела.

«Да уж, вот тебе и развлечение на все лето…»

С такими мыслями Димка вышел на задний двор, решив дойти до свинарника, где обитал единственный на данный момент живой организм, не считая деда, который прирос к стулу.

Свинарник представлял собой маленькое покосившееся сооружение, обшитое горбылем, и пристроенный к нему открытый загончик, где в этот момент и находился Роман. Поросенок стоял посреди загона и просто смотрел в никуда, словно размышляя о своей скромной поросячьей судьбе.

Мальчик подошел к загону и позвал поросенка, посвистев, словно собаке. Животное отреагировало и впилось в Диму маленькими, но такими невероятно печальными глазами, что у подростка аж в груди защемило. Дед оказался прав: глаза у поросенка были на редкость грустные. Ни один актер такой взгляд не сыграет. Смотришь на него, слезы сами наворачиваются, и такая тоска берет, что хоть вой.

Недолго думая, мальчик выудил из кармана телефон и, наспех состряпав Роману личный аккаунт, запустил видео.

Закадровым голосом Дима сообщал о тяжелой судьбе поросенка, придумывая ее на ходу:

– Всем привет! Меня зовут Роман, и я самый грустный на свете свин, – начал Дима свой рассказ и чуть не лопнул от смеха, но, снова взглянув в глаза животного, быстро потерял желание улыбаться.

История сочинялась легко – так сильно вдохновлял парня поросенок своим видом. Сделав паузу, Димка забежал домой и, пошарив на книжной полке, взял первое, что попалось под руку. Вернувшись к загону, он открыл книжку на середине и с выражением прочитал стих от лица Романа. Получилось очень органично и убедительно.