Настоящий покойник

Днепров Александр Г.

Какой-то придурок звонил в мою квартиру с таким же усердием, с каким молодая послушница читает молитвы, готовясь постричься в монашенки. Я нехотя встал с раскладушки. Как гостеприимный хозяин, я уступил все стационарные лежачие места своим гостям, оставив себе раскладное. Я посмотрел на диван, куда, я точно помню, улегся спать Стас. Диван был пуст, а постель собрана. Я вышел в коридор и обнаружил пропажу — Стас стоял сбоку от двери и после очередной трели звонка своим мягким, чуть гундосым и очень хитрым голоском спросил:

— Хто там?

В ответ кто-то

лупанул ногой в дверь.

— Ничего себе гости пришли! — возмутился я. — Япона мать, сейчас выйду и голову отверну!

— А ты выйди, выйди, — призывно прозвучало за дверью.

— Мать твоя женщина, а отец мужчина. — С напускным радушием я открыл дверь. — Прошу, мадам, вы кстати, я еще штаны не надел.

Черт меня возьми, а она действительно хороша: сегодня на ней были черные джинсы, белая футболочка, облепившая ее тело, как вторая кожа, и черная куртка из очень тонкой кожи. Я чуть прищурил правый Глаз, а левым прошелся по гостье сначала сверху вниз, а затем в обратном направлении.

— Все, закончил?

— Ну что ты, я… — начал было я.

— Ну так надевай, и побыстрее, — резко оборвала она меня своим нежным голосочком.

— С каких делов?

— Не паясничай! — рыкнула на меня Сокол и, не дожидаясь приглашения, прошла на кухню. — Ты собираешься штаны надевать? — крикнула она оттуда. — А где у тебя кофе?

— В шкафу.

Я пошел надевать штаны, а заодно и все остальное.

Когда я появился на кухне, кофе был уже готов и разлит по чашкам.

— Долго спишь, — отхлебывая кофеек, проговорила она.

— А сколько хоть времени? — закуривая сигарету, поинтересовался я.

— Уже одиннадцать, — взглянув на часы, ответила Сокол.

— Ни фига себе! — Я почесал затылок.

— Вот и я о том же. Разве можно так долго спать?

— Ты меня не поняла, я хотел сказать, какого хрена ты так рано приперлась?

Глаза майорши полезли на лоб… вместе с бровями.

— Ты всегда так гостей принимаешь?

— Какая ты гостья! Ты по делу пришла да еще раскомандовалась тут. Ты не в своей конторе, а я не твой подчиненный. Так что, будь любезна, веди себя чуточку скромней, — все это я выпалил одним духом.

Стас поставил чашку с кофе на стол и тихо изрек:

— Точно.

Сокол прошлась по нашим лицам взглядом своих чарующих глазок.

— Ладно, — согласилась она. — Признаю свою ошибку.

— Лады, что у тебя? Ты ведь не на чашку кофе приехала? — Сокол кивнула. — Как я понимаю, присутствие курточки говорит о том, что под ней у тебя оружие. А это значит, что ты чего-то запланировала.

Прежде чем перейти к делу, Наталья достала из кармана курточки пачку сигарет и маленькую, очень элегантную зажигалку золотистого цвета. Прикурив сигарету, она сделала пару глотков кофе.

— Так вот, — начала она, — от людей после взрыва остались только куски мяса. — Она поморщилась, вздрогнула всем телом, видимо, вспоминая увиденное ночью. Сглотнула. Допила кофе и только потом продолжила: — Я вообще-то много на своем веку повидала, но та-акого… куски, и то такие, что опознать кого-то не представляется возможным.

Следственная группа до сих пор там копается, пытаясь хоть что-то найти… Но я думаю, это пустая трата времени. Мы даже не смогли определить, сколько там было человек.

— Не хило, — покачал я головой.

— Это еще не самое страшное, — выдержав паузу, выдала она.

— Не-е понял, — удивился я и, судя по выражению лица Стаса, он тоже.

— Нововолос хочет закрыть дело.

— Че-его-о?! — Я чуть не вскочил со стула.

— Он говорит, что это точно банда Дубака, и он уверен, что все погибли.

— Мне бы его уверенность, — пробурчал я, прикуривая новую сигарету. Стас тоже взял из моей пачки сигарету и закурил.

— Извините, — донесся до нас голос из коридора. От неожиданности я вздрогнул. Я совсем забыл, что мой дом превратился в общежитие. Семен Семенович в нерешительности выглядывал из-за угла. — Я могу в туалет сходить? — Я ожидал чего угодно, но только не этого. — Я очень извиняюсь, но мне уже невтерпеж.

Сначала мы онемели, но наше групповое безмолвие продлилось недолго и сменилось групповым хохотом. Семен Семенович не стал дожидаться, когда мы успокоимся, и под шумок просочился в туалет. Не успел он освободить кабинет, как его тут же занял Мишаня.

Нам понадобилось какое-то время, чтобы успокоиться. Я сварил по новой порции кофе.

— Если я не ошибаюсь, это господин Круазье. — Судя по выражению, мелькнувшему в очаровательных глазках майорши, меня не ожидало ничего хорошего. Я виновато улыбнулся и пожал плечами. — Значит, когда я тебя домой подвозила, он уже был тут? — Я кивнул. — Ну ты и гад! — Я снова кивнул. Было заметно, как Наталья огромным усилием воли сдерживает закипавшее в ней негодование. Наконец ей это удалось, и она уже спокойно произнесла: — Давай так, Влад. Раз мы работаем вместе, значит, секретов у нас друг от друга нет. Только не кивай, — опередила она мое движение.

— Хорошо, согласен. — В подтверждение своих слов я кивнул.

— Ну, раз я предложила, мне и начинать. — Я едва успел остановить свою голову. — Я не верю, что Дубак погиб.

— Я тоже, — снова прозвучал из коридора голос Куратора.

— Семен Семенович, — процедил я сквозь зубы, — твое счастье, что у меня пистолета нет, а то бы ты еще в первое свое появление пулю схлопотал. Чего по углам тихоришься? Иди сюда, не стесняйся. Ну, а если нам приспичит посоветоваться, то можешь не сомневаться, я тебя отсюда выпру и прослежу, чтобы ты не подслушивал.

Куратор молча вошел на кухню. Налил себе кофе в чашку и присел к нам за стол.

— Да, чуть не забыла. — Наталья взяла сумочку, которую повесила на спинку стула. — Кстати, об оружии. — Она сунула руку в сумку, вытащила оттуда мой «браунинг» и положила передо мной на стол. Затем снова сунула руку в сумку и достала глушитель вместе с запасной обоймой. — Попросили тебе передать, — сказала она, но что-то в том, как она посмотрела на меня, заставило меня усомниться в правдивости ее слов.

— А как же насчет закона? — на всякий случай спросил я.