Настоящий Спасатель 3. Назад в СССР
Шрифт:
Я обошел здание с торца подошел с восточной стороны к витрине. На моей стороне было преимущество. Солнце ярко светил внутрь.
Я хорошо видел всё, что происходит в помещении магазина, а моего лица изнутри не было видно.
Впрочем на меня никто совершенно не обращал внимания.
«Задержанный» стоял в черном халате грузчика и с виноватым видом и выслушивал эмоциональную речь женщины, машущей ему руками и угрожающей указательным пальцем.
По всей видимости это была заведующая, которая выговаривала
Наш «клиент» соглашался, качал головой и не возражал. Он терпеливо внимал каждому ее слову до тех пор, пока она не успокоилась.
Значит он тут работал и, видимо, дорожил своим рабочим местом.
Заведующая закончила чтение морали, наверно вынесла тридцать третье китайское предупреждение и волевым жестом отправила «задержанного» работать на склад.
Убедившись, что она больше не кричит, парень незаметно для начальницы улыбнулся и отправился работать.
Я вернулся во двор через арку. Вспомнил, что поляне расположился духовой оркестр.
Музыканты уселись: кто на лавочках, а кто на старых еловых пнях. Инструменты или держали в руках, или лежали рядом прямо на траве. Медные и латунные трубы, корнеты, тромбоны и тарелки солидно и торжественно отливали золотистыми бликами.
В городе были места, где трава росла круглый год. Иногда высокая, густая и сильная, она никак не походила, на английские.
Когда видишь такие поляны, то хочется снять свою обувь, носки, встать голыми стопами на траву и ощущать ее прохладу и упругость. Переминаясь с ноги на ногу смотреть в небо с удовольствием.
Такую траву косили очень редко.
Но к моему великому удивлению, в момент, когда я добрался до Тёмы и начал рассказывать про «задержанного» грузчика на поляну сквозь арку явились косари.
По их пошатывающейся походке я понял, что они уже навеселе.
Их инструменты, их двенадцати ручные косы, ярко блестели на солнце, но не золотом, как у музыкантов, а серебром.
Судя по всему, трое косарей рассчитывали быстренько покончить с работой до обеда и отправиться квасить дальше.
Первый косарь приблизился к ближайшему трубачу.
— Уважаемый, освободите поляну. Мы косить будем, — и очень колоритно икнул.
Музыкант равнодушно посмотрел на него зевнул, потом ответил
— Не могу. Придется подождать. Сейчас покойника выносить будут. Вот вынесут, отыграем — потом косите, сколько влезет, — затем отвернулся, давая понять, что разговор окончен.
Косарь оглянулся на своих товарищей.
— Нет ну вы видели. Да у нас работа горит! Какой подождать! Освободите или я не знаю, что с вами сейчас сделаю.
К разговору подключился мужчина преклонного возраста. Он был из музыкантов. Скорее всего это был дирижер. Потому что в руках
— Ну как вы себе это представляете, милейший? Сейчас выносят гроб с покойным. Родные сопровождают и видят вас с косой?
— А что такого?
— У вас с головой все нормально?
Косарь начал закипать:
— Я попрошу выбирать выражения, а то… Чем тебя, — он перешел на «ты», — наши косы не устраивают.
— Дурень, смерть с косой ходит. Забыл? Похороны же. А вы тут еще в тройном размере присутствуете. Фу, от тебя несет. Пьяный что ли? Нажрались уже? — дирижер поморщился и отступил на шаг.
Второй косарь наладил косу посмотрел на музыкантов. Он обратился к своим коллегам по ремеслу:
— Да что с ними разговаривать?
Затем поплевал в руки, наладил и начал косить на том месте, где только что стоял дирижер.
Вторым движением он резким махом срезал те травяные стебли, растущие рядом с сидящим трубачом, который просил подождать.
Теперь он курил и наблюдал за процессом.
— Э! Ты чё, сдурел? Людей без ног оставишь.
В толпе, пришедшей проводить покойника в последний путь началось шевеление. Несколько человек вынесли из подъезда цветы.
Пронесся слух, что уже «несут». Баталия за газон между косарями и музыкантами застывает.
Оркестр всем составом встал и взял в руки инструменты. К моменту выноса покойного они заиграли.
Я давно отвык от подобных мероприятий. Здесь, в восьмидесятых и смерть имела другое лицо. Она не пряталась в больничных моргах, никто не делал вид, что она что-то «несуществующее».
Косари тоже остановились и сняли с голов панамы.
Трубачи, флейтисты, ударные затянули какой-то незнакомый марш.
Мы с Тёмой наблюдали всю эту картину, пока я не разглядел в толпе мою информаторшу, мороженщицу. Она, видимо, подошла совсем недавно в момент перепалки косарей и музыкантов.
У меня мелькнула догадка. Но решил дождаться пока вынесут покойного.
— Узнаешь? — спросил я Тёму кивая в сторону открытого гроба, когда покойника вынесли на руках из подъезда.
— Нет. Хрен его знает. Мне кажется я его никогда не видел. Кто это?
Конечно же смерть меняет внешность человека очень сильно.
— Ты его точно видел, и совсем недавно.
Тёма всмотрелся, но пожал плечами.
— Неа, не помню.
— Это Федечка, водитель ГАЗона, который склад вывозил.
— Да, ты что… Ничего себе.
— Угум. Я сам охренел, если честно. Совсем не ожидал его тут увидеть. Это сильно усложняет нам дело.
— Почему усложняет?
— Он был одним из вариантов, ниточек которые могли привести на склад Солдатенко.
— Ты все же рассчитывал его найти?
Я утвердительно кивнул.