Настя
Шрифт:
Мандаринки твои доели. Твою серебряную Розу ношу в комсомольском билете. Смотрю на неё иногда. Вспоминаю. Я скучаю по тебе, Юрка!
И я скучаю по тебе, ненаглядная моя «Утренняя свежесть».
А где теперь мои другие дорогие подруги? На небесах или в другом мире? А может ещё здесь витают, оберегая меня от бед?
Подхожу к окну и наблюдаю, как на моих глазах оранжевая Луна превращается в мандарин… Протираю глаза, вглядываюсь. Луна, как Луна. Померещилось, наверное.
А может и правда Пилюля ещё здесь? Она что? Ангелом стала?
Выключаю
Провалившись в сон, вижу Розу в костюме космонавта. Она что? Там в космос полетит? Эта настырная может. Мысленно желаю ей счастливого полёта.
30 мая 1950 года.
Веду школьников на стадион. Вовка все уши прожужжал рассказами про поход. Особое впечатление на него произвёл суд. А судили собственно говоря, Вову Сахарова за убийство… Да, да. Я не ослышался. За убийство. Мильграм был адвокатом. Дарья — обвинителем. Среди школьников были выбраны конвоиры преступника, вооружённые палками, и судьи в мантиях из одеял.
Дело было так. На привале ребята достали продукты и принялись лопать. Объедки некультурно кидали рядышком. И за этой едой прибежали мыши-полёвки. Проклова как увидела этих страшных животных — давай орать. А Вовочка не растерялся и палкой пришиб одного вора. Как оказалось наглухо. В отряде нашлись пацифисты-гуманисты, которые завернув в лист лопуха труп живого существа с планеты Земля, торжественно похоронили жертву сахаровского произвола в ямке-могилке. А вечером состоялся суд. С оглашением состава преступления и речами обвинения и защиты. Вовка, от волнения так проникся тогда, что путал речи Колесниковой и Мильграма. Сказать, что школьники были потрясены безжалостностью судебной системы показанной Дарьей — это ни о чём. Она с таким напором доказывала всем, что никого убивать нельзя, словно и не была снайпером с двухзначным счётом крепких немецких парней. Довела Вовку до слёз и он поклялся больше никого не убивать. А потом Мильграм начал свою речь в вовкину защиту так:
— В то время, наши корабли бороздят просторы мирового океана…
Мне вспомнилось выступление Пуговкина… https://youtu.be/biK0ChbaND8
Учитель встал на защиту оступившегося ребёнка и попросил суд, чтобы класс вновь взял Сахарова на поруки. Проклова от радости даже заплакала когда Вовку освободили конвоиры.
Как мало нужно детям для счастья…
Показал ребятам стадион, рассказал про тренировки. Познакомил с игроком сборной СССР, столпом обороны Константином Крижевским. Показал на поле несколько финтов с мячом. Одноклассники не таясь подходили к Вовке и жали руку, с просьбой, чтобы он упросил своего дядю и зимой на хоккейную тренировку сводить.
Тут трэнэр свистнул и команда начала разминку. Ребята сидели на трибунах и во время двусторонки орали так, что учителю приходилось их успокаивать…
Перед собранием в Спорткомитете зашёл к Гранаткину и показал тезисы своей речи. Валентин покачал головой и предупредил:
— Ох, и получишь ты на орехи…
Сижу вот в актовом зале, смотрю отчёт по итогам прошедшего хоккейного Первенства СССР. Московские армейцы — первые — 39 очков, 123 шайбы забито -38 пропущено. Московское «Динамо» — вторые — 35 очков, 83–40. ВВС — третьи — 34 очка, 152-47. Крылья Советов — четвёртые — 33 очка, 91–39. Лучшие бомбардиры: Бобров(ВВС) — 38, Шувалов(ВВС) — 36, Тарасов(ЦДКА) — 28. Вылетел московский «Локомотив», а на его место поднялся минский «Спартак».
Зал заполняется. Я кивнул Гайозу Ивановичу, предупреждённому Гранаткиным о моём выступлении. Кроме тренеров московских команд, спортивных чиновников и кураторов из ЦК партии, присутствовали ленинградские тренеры: довольный своей победой над московским «Динамо» зенитовец Лемешев и напряжённо сжавший губы, высокий Михаил Бутусов. Тренер ленинградского «Динамо» недобро посматривал на нашего что-то эмоционально рассказывающего соседям трэнэра. Нам завтра друг с другом играть, а у гостей после бодрого начала Первенства пошла полоса неудач. У нас же в последних двух матчах победы с общим счётом 9:1.
Заходят генерал Апполонов с Гранаткиным. Вместе с товарищами из ЦК садятся в президиум. Началось.
До сегодняшнего поражения «Динамо» от «Зенита у главного тренера сборной Михаила Якушина были шансы удержаться на своём посту. За него было и прошлогоднее фееричное чемпионство динамовцев, и успешный послевоенный опыт выступления за границей. Но, пока провальное выступления московского «Динамо» в этом Первенстве, невнятная игра многих лидеров, чехарда в составе и сегодняшнее домашнее поражение от «Зенита» 3:4 — всё это перевесило. Якушина оставили просто тренером сборной. Главным назначили армейца Бориса Аркадьева, а в усиление добавили тренера московского «Локомотива» Гавриила Качалина, команда которого после десяти туров была в обойме лидеров.
Потом начали дербанить старый состав и набирать новых игроков. Кураторы из ЦК предложили набрать побольше игроков, чтобы в случае чего в Бразилии было бы можно тасовать состав. Гранаткин удивлённо посмотрел на Апполонова, но главные футбольные люди страны съели и это. Нарисовалась следующая картина: вратари — Никаноров(ЦДКА), Иванов(Зенит), Саная(Динамо М); защита — Башашкин(ЦДКА), Нырков(ЦДКА), Чистохвалов(ЦДКА), Крижевский(ВВС), Метельский(ВВС), Антадзе(Динамо Тб), Гартвиг(Зенит), Забелин(Локо М); полузащита — Водягин(ЦДКА), Петров(ЦДКА), Соловьёв(ЦДКА), Блинков(Динамо М), Тимаков(Спартак М), Ворошилов(Кр. Советов), Парамонов(Спартак М), нападение — Гринин(ЦДКА), Дёмин(ЦДКА), Коверзнев(ЦДКА), Николаев(ЦДКА), Бесков(Динамо М), Симонян(Спартак М), Гогоберидзе(Динамо Тб), Гулевский(Кр. Советов), Коротков(Зенит) и Бологов(Локо М). Причём вместо последнего Джеджелава предлагал включить меня, но Качалин убедил большинство, что игрока с несколькими матчами в классе «А» брать в сборную преждевременно.
Это какой-то дурдом. Они же не то, что сыграться — по именам друг друга не успеют запомнить…
Гранаткин представляя меня напирал, что мол это перспективный игрок сборной по хоккею, хорошо стартовавший в футбольном Первенстве. Привёл в пример Боброва, тоже забившего в первой игре три мяча. Статья Аджубея наделала много шума, но вот Жаров хочет лично сообщить своё мнение о сборной и нашем футболе. Я вышел к трибуне. Маститые тренеры уставились на выскочку. Если Джеджелава уже успел привыкнуть к моим фантастическим прожектам, а Аркадьев, как мне сообщил перед собранием Гранаткин, даже в чём-то поддерживал, то остальные мэтры, в отсутствие отправленного в Корею тренера лидировавших куйбышевцев Абрамова, смотрели с неприязнью на человека собиравшегося разрушить привычный для них мир.
— Уважаемые товарищи! — начал я официально, — Я хочу указать на недостатки нашего футбола и предложить меры к их устранению…
Затем я минут двадцать вещал и про отсталость схемы «Дубль Вэ», и про не интенсивность тренировочного процесса, и про убогость тренировочных полей, футбольных баз, инвентаря. Затем перешёл на вредные привычки игроков и тренеров, отсутствие спортивного питания и медицины, хаотичность подготовки молодых спортсменов, недостаточное внимание к детскому футболу. Прошёлся по скачущим играм календаря, когда игры первых туров переносятся на глубокую осень. Отметил, что командам нужно либо летать самолётами на дальние матчи, либо уменьшать количество команд в классе «А», чтобы у тренеров было время для тренировочного процесса между матчами. На этом выступление и закончилось. Дальше говорить мне не дали… Спортивные чиновники, выходя на трибуну, сыпали цитатами Сталина, Ленина и даже Маркса, разбивая мои предложения в пух и прах. Гайоз Иванович повернулся и, жалостливо посмотрев на меня, как бы сказал: " Вай-вай Жаров. Тебя же просили сидеть ровно, а ты…»