Натуральный обмен
Шрифт:
Марина тихо всхлипнула, а я неловко погладила её по плечу, пробубнив:
— Да все нормально…Что тут сегодня по программе?
— Сено собирать будем, — скривилась подруга, а я фыркнула:
— Я пасс. Лучше пройдусь.
— Что?! Куда?! — она подскочила с кровати вслед за мной, а я осадила её:
— Пахать я могла бы и в городе. В домишке этом сидеть скука смертная, а там, не знаю, может, ягоды какие найду или грибы.
— Да какие грибы, Мил, жарища три недели, ни одной дождинки. Чёрт, точно, ещё помидоры полить надо…
— Дел невпроворот, — кивнула согласно и торопливо вышла.
За дом, за сарай, через забор и в лес. Все ещё заглядываю в карту на телефоне,
— Опять я, — ответа не ожидала, не получила, но прошла, а он опустил руку с пистолетом. Явно гостей не ждёт… — Холодный куриный бульон, — сказала, пристраивая корзину рядом с диваном. Содержимое банки он опустошил за считанные секунды и тихо простонал, полагаю, от удовольствия. — Есть ещё яйца, но… — с сомнением посмотрела на его лицо и спросила: — Зубы-то хоть есть?
Он кивнул утвердительно, я порадовалась, но преждевременно: задача оказалась не из лёгких. Где-то через полчаса, измученная и вспотевшая, я выдохнула и откинулась на стул с ощущением, что отпахала две смены. Посидела, таращась на крошки на его раздутом лице в сине-зелёно-багровых разводах, и вновь занялась врачеванием. Нетронутым оставалось лишь то, что ниже пояса, я зависла, раздумывая, стоит ли пытаться стягивать с него джинсы, но они были в крови и грязи и вызывали раздражение, так что я сказала решительно:
— Сейчас посмотрим, что там снизу.
Он хмыкнул, а я сняла с него кроссовки, задержав дыхание, деловито расстегнула ремень и осторожно стащила джинсы. Синяки, гематомы, ничего устрашающего или угрожающего жизни.
— Порядок, — вынесла вердикт, услышала тот же смешок и по привычке проигнорировала, спросив серьезно: — Как на счёт перевернуться? — он мотнул головой отрицательно, а я спросила: — По ощущениям, есть открытые раны? — снова отрицательно, я улыбнулась и пропела: — Вот и славно, — прибралась и сказала от двери: — До завтра! Кстати, если отёк не начнёт спадать, придётся вскрыть.
На ферму успела аккурат до темноты, к ужину, Марина смотрела с недоумением, но от вопросов воздержалась, а вот сладкой парочке были страсть как интересны подробности моей ночевки в лесу и я старательно выдумывала на ходу, описывая, в основном, впечатления и ощущения. Очень красочно получилось, судя по расширенным глазам Владлены, я вымыла свою тарелку и с чувством выполненного долга вернулась в домик.
— Что-то с тобой не так… — пробормотала Марина, нависнув надо мной.
— Это всё мост, — ответила загробным тоном и прикрыла глаза.
— Может, домой, а? — спросила с надеждой. — Достала вся эта природа. Я уже на четверку начала засматриваться.
— Блондин симпатичный, — пожала плечами, а она хмыкнула:
— Что есть, то есть. Думаешь, стоит?
— И один из домов пустует… — добавила пространно, а Марина завалилась на кровать и с мечтательной улыбкой уставилась в потолок.
— И вправду, — услышала смешок уже сквозь сон и впервые за все время пребывания поднялась с петухами.
Прихватила из холодильника остатки вчерашнего ужина и бодрой походкой направилась в сторону леса, но не учла одного — росы. В итоге, пока дошла до дома, по пояс была мокрой. Дважды постучала и открыла дверь, тут же похвалив себя за то, что оставила его без штанов. Физиологические потребности никто не отменял, но, должна признать, справился с поставленной задачей он виртуозно, а вот утку куда-то спрятал. Я поискала её, побродив у дивана,
— Не самый занимательный квест.
Он вполне отчётливо скрипнул зубами, ходить под себя удовольствия ему не доставляло, уверена, он привык сам справляться с любыми жизненными трудностями и невозможность банально посетить уборную выводила из себя, но мне до этого не было никакого дела. Я просто выполнила привычную работу без тени брезгливости, взяла со столика ключи от машины и поехала в посёлок пополнить припасы.
Отёк был слишком сильным, под тканями скопилась жидкость и нужно было срочно вскрывать. По-хорошему, в больницу ему было нужно, на подобных процедурах я лишь ассистировала, но если бы мог, давно бы поехал, а значит, придётся справляться в полевых условиях.
Заехала на заправку и через час вернулась со всем необходимым, не забыв про условный стук. Разгрузилась, сняла одежду, развесив её, чтобы подсохла, подготовила всё необходимое и села.
— В общем, всё плохо, — сказала обыденно, — обезболю и буду вскрывать, — он слабо кивнул, а я порадовалась, что он не видит, как дрожат мои руки. Но я справилась. Не скажу, что блестяще, но стало заметно лучше, в вот с глазами было не все так хорошо, как хотелось бы. Он попытался открыть их, но ресницы слиплись, а я шикнула: — Замри, — и тут же поправилась: — Замрите. В общем, открывать не следует. К тому же, пока я шла, успела промокнуть и сижу в одном белье, будте джентельменом и не вгоняйте меня в краску.
Он слабо хмыкнул и слегка расслабился, дав мне закончить начатое. Наложила на глаза повязку с мазью, забинтовала вокруг головы и сказала:
— План простой. Помыться и поесть, — он попытался сесть, а я придержала его за плечо, сказав строго: — Сама, — отжала губку и приступила к делу, продолжив болтать: — Когда только в больницу устроилась, первым же пациентом мне достался дядя под два метра ростом и весом килограмм сто шестьдесят, хотя с виду — все двести. Две недели я за ним ухаживала, смена за сменой, как ни приду, мне говорят одно и то же — рану обработали, помой. Делать нечего, работа есть работа, мою. Часа по два с ним возилась, лежит, как кит, выброшенный на берег, пальцем не пошевелит. Домой приползала. А он все никак на поправку не идёт, уже из палаты всех повыписывали, а этот лежит. Только челюстями работал как надо, но исключительно с ложечки, с вилочки, да рот промокнуть не забудь, а то начальству пожалуюсь. Я уж было сама собралась к заведующему идти, но вот незадача — в отпуске он, ушёл прямо перед моим выходом, — мужчина тихо посмеялся, а я взяла бинт и слабо связала обе его руки, просунув между ними голову, одной ногой влезла на диван, а второй уперлась в пол и продолжила тихо, обтирая его спину: — А мне вот смешно не было, когда выяснилось, что я намывала своего начальника. В глаза как-то неловко смотреть было, коллеги ржут, но после этого все остальные — просто пушинки. Просто надо знать как.
Пристроила его обратно, за его спиной расстелив приготовленную чистую простынь, он выдохнул, а я продолжила. Ухватилась за его трусы, а он положил свои руки на мои.
— Нормальная реакция, — сказала обыденно, — но помыться все равно надо.
Он убрал руки и вновь скрипнул зубами, а я старалась не думать о том, что вижу. Больничная обстановка вносила свои коррективы, тут же, в домике в лесу, я просто мыла незнакомого мужика и было это слегка ненормально. Ладно, сильно ненормально. То и дело смотрела на его синяки и раны, напоминая себе, зачем вообще этим занимаюсь, отвлеклась и быстро закончила начатое. Одела на него спортивные штаны, убралась и сходила на улицу за контейнером с едой, оставленным на солнце.